Девушка из Дании - Дэвид Эберсхоф - Страница 68

68

что если никто не узнает ее, возможно, она не сможет отыскать Эйнара.

Сначала произошла путаница.

- Я ищу мисс Вегенер, - сказала Герда у стойки регистрации, где фрау Кребс курила сигарету «Халифа».

Фамилия Вегенер ничего не значила для фрау Кребс. Она поджала губы и покачала головой, а ее волосы хлестнули по челюсти. Герда попыталась снова:

- Она худая и темноглазая. Ужасно застенчивая. Маленькая датчанка.

- Вы имеете в виду Лили Эльбе?

Представляя себе лицо просыпающегося с солнечным светом Эйнара, в то время как его поезд пересекал Эльбу по мосту Мариенштрассе, Герда произнесла:

- Да. Она здесь?

***

В ее комнате мерцала переносная газовая плита. Желтый занавес был задвинут, и синее пламя маленькой плиты бросало на кровать волнующуюся тень. Герда держалась за стальную трубку подножки кровати. Лили лежала под одеялом, а ее руки лежали параллельно телу. Она спала.

- Пожалуйста, не беспокойте ее, - прошептала фрау Кребс, стоя в дверях, - операция была тяжелой.

- Когда это было?

- Три дня назад.

- Как она?

- Сложно сказать, - ответила фрау Кребс, сложив руки на груди.

В комнате было тепло от сонных испарений, а молчание Лили было неестественным для Герды. Она села в кресле в углу, натянув одеяло на колени. Ей было холодно, она устала от поездки, и фрау Кребс оставила ее наедине с Лили.

      Герда и Лили спали. Герда проснулась через несколько часов. Сначала ей показалось, что она просыпается на одной из спальных веранд в Пасадене. Затем она увидела Лили, голова которой металась по подушке, а ее бумажные веки задрожали.

- Пожалуйста, не беспокойся обо мне… - прошептала Лили.

Герда увидела глаза Лили. Она зажмурилась, чтобы отогнать мечтательный сон; темно-коричневый и скользкий, как шкура медведя. Все, что осталось от ее мужа - глаза, в которых Герда могла увидеть всю свою жизнь.

Герда подошла к кровати и стала гладить ногу Лили через грубое одеяло из конского волоса. Что-то в икроножной мышце расслабилось под руками Герды. Или, может быть, она просто представляла себе это, как и грудь Лили, скрытую одеялом.

- Ты знаешь, что они со мной сделали? - спросила Лили. Ее лицо казалось более полным в щеках и шее, - настолько полным, что клинок ее адамового яблока исчез в маленьком шарфе плоти. Это Герда тоже представляла?..

- Не больше того, о чем мы говорили.

- Я теперь Лили? Стал я Лили Эльбе?

- Ты всегда была Лили.

- Да, но если бы я посмотрел туда, то что бы я увидел?

- Не думай об этом так, - ответила Герда, - это не единственное, что делает тебя Лили.

- Операция прошла успешно?

- Так сказала фрау Кребс.

- Как я выгляжу? Скажи мне, Герда, как я выгляжу?

- Очень хорошенькая.

- Неужели я теперь действительно женщина?

Часть Герды дрогнула от шока. Ее мужа больше нет в живых. Она почувствовала, как его душа проходит через нее. Герда Вэуд вновь стала вдовой. Она вспомнила гроб Тедди, и веревки на его крышке, погружающие его в землю. Но ей не нужно было хоронить Эйнара. Она сама усадила его на поезд, направляющийся в Германию, в купе, отделанное войлоком. А теперь он ушел, будто его поезд просто устремился вперед, в ледяной январский туман, и исчез навсегда. Ей показалось, что если она назовет его имя, его эхо растянется на всю оставшуюся жизнь.

Она подошла поближе к Лили. Герда снова переполнилась желанием поддержать ее, и взяла голову Лили в свои ладони. Вены на ее висках слабо пульсировали, и Герда сидела на краю больничной койки с влажной головой Лили в своих ладонях. В зазоре меду занавесками Герда видела ярко пронизанную весной лужайку, ведущую к Эльбе. Река бежала, как облака, мчащиеся по небу. На другом берегу двое мальчиков в свитерах запускали каноэ.

- О, привет, - раздался голос из-за двери. Это была молодая девушка с немного вздернутым носом.

- Ты, должно быть, Герда?

Герда кивнула, и девушка тихонько вошла. Она была одета в больничный халат, на ее ногах были тапочки. Лили снова заснула, и комната стала серой. Газовый обогреватель тикал в углу.

- Я Урсула, - сказала девушка, - мы подружились, - она указала подбородком на Лили, - с ней все будет в порядке?

- Я думаю, да. Но фрау Кребс сказала, что ей было тяжело.

- Она много спит, но когда я увидела ее проснувшейся, она выглядела счастливой, - сказала Урсула.

- Как она чувствовала себя до операции? Она боялась?

- На самом деле, нет. Она обожает профессора Болка. Она сделает все для него.

- Он хороший доктор, - услышала себя Герда.

Урсула держала коробку конфет Унтер-ден-Линден, завернутую в фольгу. Она передала ее Герде, спросив:

- Ты передашь ее ей, когда она проснется?

Герда поблагодарила Урсулу, заметив, что она в положении. Ее высокий живот вздулся высоко и неровно.

- А ты как? - спросила Герда.

- Ох, я? Я в порядке, - ответила Урсула, - все больше и больше устаю каждый день. Но чего я могла ожидать?

- Они хорошо относятся к вам здесь?

- Фрау Кребс милая. Сначала она кажется строгой, но она милая. И другие девочки тоже. Но Лили - моя любимая. Очень милая. Беспокоится за всех, кроме себя самой. Она рассказала мне о тебе. Она скучала по тебе.

На мгновение Герда удивилась, задумавшись о том, что имела в виду Урсула, но затем забыла об этом. Это не имело значения.

- Ты скажешь ей, что я заходила? - спросила Урсула, - ты отдашь ей шоколад?

***

      Герда заняла комнату в «Бельвью». Ночью, оставив Лили в Муниципальной женской клинике, она попыталась рисовать. Свет от плоскодонных угольных грузовых кораблей добирался до ее окон. Иногда Герда открывала их и слышала свист весел туристического катера, глубокий гул грузовых автомобилей и лязг трамвая в Театр-Плац.

Герда начала рисовать профессора Болка. Это была картина на большом холсте, который она купила в магазине на Уландштрассе. Пересекая Аугустусбрюгге по дороге обратно в Бельвью, она несла свернутый холст подмышкой. С мостика с балконами и полукруглыми смотровыми окнами она видела почти весь Дрезден: террасу Брюльше со скамейками, недавно выкрашенными в зеленый цвет; бульварный купол из песчаника Фрауенкирхе, почерневший от сажи автомобилей и плавильных заводов в Плауэнчер-Грунде; длинная линия серебристых окон дворца Цвингер. Налетевший с реки ветер выбил свернутый холст из-под руки Герды, и она поймала