Тридцать один Ученик - Смеклоф Роман - Страница 17

17

отпрянул от штурвала и замер.

— Тебя всё же стоило макнуть для порядка, — совсем не злым голосом сказал дядя, укоризненно глядя на меня.

Увлеченный красотами слоёного мира, я даже не заметил, как он подобрался.

— Учитель, извините, — покаялся я, склонив голову.

— Тебе одного обряда не хватило?

— До архимаговых подштанников.

— Тогда, кыш! На первый раз прощаю.

Я отошёл, пропустив к штурвалу Оливье.

— Учитель, а что за земля перед нами, это Тролляндия? — дрожа, промямлил я.

Дядя занял своё место и, взглянув вперёд, ехидно крякнул.

— Сдрейфил, ученик?

Я опустил глаза.

— Скачи от радости. Туда, — он махнул рукой к слоёному острову, — нам не надо.

Я шумно выдохнул.

— За все Черногорские империки, туда не вернусь, — признался он. — Говорят, есть дыры и похуже, но я бы поспорил. Такого сумасшедшего лабиринта с ненасытными тварями во всех тридцати мирах не сыщешь, — и добавил порозовев. — Но в самой тёмной, кромешной глубине этой бездны чудищ, пасётся Великий Свин.

— Кто? — не понял я.

— Какой ты всё же скучный и дремучий. К тому же единственный в тридцати мирах кто не знает об острове Божественного бутерброда! На море, на окияне, посреди острова на чёрной поляне, стоит Свин печёный: в заду чеснок толчёный, с одного боку режь, а с другого — соли, да ешь. Да?

Я уже открывал рот, когда дядя зыркнул на меня и продолжил.

— Завали клюз, крысёныш. Вопрос риторический. На этот остров никто не суётся. Хотя любой пират отдал бы руку и ногу, чтобы посадить в трюм Великого Свина.

Оливье замолчал. Я немного выждал, чтобы не получить очередную порцию нравоучений, и спросил:

— Что в этой свинье такого?

Дядя закрутил ус.

— Если отрезать от Свина кусок мяса, он сразу нарастет вновь. Его нельзя убить, он очень долго живет. Но главное, он вечный источник хавки, чтоб мою шхуну в водоворот засосало.

— Правда?

— Абракадабра! — рассердился мастер Оливье. — Откуда мне знать, заморыш, я его не пробовал.

Мы задумчиво помолчали.

— Пойду, о троллях поучу?

— Вали.

Я спустился вниз и вернулся на камбуз. Разочаровано пробежался по пустым ящикам, заглянул под стол. Кушать хочется всё больше и больше, а нечего.

— Быть учеником виртуоза на голодный желудок — тяжело. Какой я по счету?

В ответ послышалось хихиканье. Я поднял голову и, сняв книгу с полки, погладил обложку.

На ней мгновенно проступила надпись: ревнуешь?

— Шутишь? Потрясающе. А сколько их всего было?

Появились две цифры: три и ноль.

— Тридцать? — я попробовал загнуть пальцы, но их почему-то не хватало. — Со мной тридцать один. Ого! Часто менялись?

Книга не ответила. То ли задумалась, то ли не хотела говорить.

Подумав, что вопрос, и правда, глупый, я сказал:

— Надо валить, пока всё плохо не кончилось? Оливье предлагал остаться в Черногорске, когда приплывём.

На обложке появилась голова, пожимающая плечами.

— Тык, — не стал допытываться я. — Есть время подумать… Про троллей покажи, пожалуйста, — вспомнив несчастную судьбу предыдущего ученика, попросил я.

Пробежав глазами описание, схему разделки и способы охоты, я остановился на рецепте печёного троллева колена.

Побольше чеснока на ногу — тролли отвратительно воняют. Для рассола душистый перец, имбирь, мускатный орех, лавровый лист, соль и светлое пиво — лучше брать у гномов пещерное забористое, тогда не надо ковыряться со шкурой, сама облезет. Добавить дикий мед, масло и мягкую горчицу.

Почистить ногу, промыть в…

Продолжить я не смог. Слюна текла так, что я не успевал сглатывать. Читать с голодухи кулинарные книги — высшая степень издевательства над собой.

С другой стороны, чем ещё занять время.

— А самый странный рецепт какой? — спросил я тёмный фолиант.

Книга зашелестела страницами, показав оглавление с приписками.

Принцессыкрученыеподрозовымсоусом—постное меню людоеда.

Драконятакопченые—смертельно опасно! Без мага гильдии Огневиков даже не пытаться!

Левиафанподшубой— охота на левиафанов строго запрещена. Сохранилось всего около трёх сотен страшилищ.

Малосольныйхозяинболота— без заклятья обратного времени, обедом рискует стать повар.

Скелетыдиетические— без эликсира собачьего голода, жестковаты.

Кетцалькоатльпряныйподжаренный— чтобы избежать несварения, перед едой принести в жертву блёклого простака.

Дальше я читать не стал. Куда уж страннее. Хотя мысли сами потянулись к топору.

— Земля, земля!

Я даже не подскочил. Медленно закрыл книгу, сказал: «Спасибо», и церемонно проследовал на палубу.

Мы подплывали.

Тролляндия, в отличие от Божественного бутерброда, была совсем близко. Уже не серая полоска на горизонте, а вполне различимый тропический остров. С сочными цветущими джунглями и яркими плодами, свисающими с низеньких деревьев. С разноцветными птицами, скачущими по веткам и чистым белым песком. Всё как на картинке в кабинете декана Водолюбов, только без девушек, купающихся в море.

— Мы приплыли? — на всякий случай спросил я.

Вдруг это не пункт назначения, а какой-нибудь другой остров. Мифический сэндвич или Демоническая шаурма.

— Три тыщи огненных медуз мне под корму, если не так, — крикнул Оливье с мостика.

Он уже надел камзол и пристегнул пояс с саблями.

— Готовь лодку, у берега мелко, корабль не пристанет.

Я огляделся. Легко сказать, готовь. Где она, эта лодка? Как её готовить? В книге рецептов, что ли, посмотреть? Лодка в яблоках или в собственном соку, а может что-нибудь экзотическое, салат из лодки без опилок. Я вздохнул и потряс головой. Что только с голодухи не придумаешь.

А правда, как её готовить? На воду спускать? Я в ней не плавал-то ни разу.

Открыв рот, я уже собирался задать мучивший вопрос мастеру Оливье, но на меня снизошло озарение. Я понял, что услышу в ответ! Решив не нарываться на головомойку, я обследовал борта корабля. Опыт подсказывал, что лодка должна висеть там. Не в трюме же она находится, в самом деле. Но опыт подвёл, лодки нигде не было.

— Учитель, лодка пропала!

Мастер Оливье, копавшийся под