Сказание о еде сибирской. Опыт гастрономического краеведения. - Райхерт Галина - Страница 12

12

ними, с деньгами – хватило бы слюны их отсчитывать… Так что к «красным дням календаря» (почти сплошь обозначающим кровавые события!) вот вам особый паек-заказ. А на черный день сами, поди, сухарей насушили – не привыкать!

Все партийные чиновники получали пайкИ (о пАйках читатель уже знает): начиная с «кремлевского» и до более скромных, для первых-вторых секретарей райкомов… По вертикали сверху вниз привилегированные «продовольственные корзины» не то что легчали, но становились проще.

Была коварная, иезуитская разница в пайкАх! Тот, кто получал копченую колбасу и красную рыбу, держался за свою ничтожную привилегию, – впрочем, с точки зрения желудка весьма значимую... И не хотел переходить в разряд тех, кому давали сардельки и селедки.

Был и ценовой разброс – в «закрытых» столовых и распределителях качественные блюда и добротные продукты стоили копейки. На крупных предприятиях – подороже, но ощутимо дешевле, чем в общедоступных заведениях и магазинах. А уж при выездах «начальства» в колхозы-совхозы-пищекомбинаты заворачивались пакеты и увязывались мешки-коробки по ценам «себестоимости», уж вовсе мизерным, каковые суммы и бестрепетно вносились в кассу…

Любая религия и конфессия в лице своей властной организации закрепляла свою власть вмешательством в режим питания верующих. Советская власть и большевистская партия пошли тем же путем, но гораздо более изощренным.

Манипулировать людьми посредством питания, овладевать их мыслями, заполнять жизнь погуще сиюминутными муравьиными заботами о еде, о пропитании – вот чем всерьез и долго занималась советская власть.

Было ли так гениально задумано или сложилось само собой? Историки, ответьте!

Нелишне будет повторить, что питание всех слоев и групп населения всегда было строго регламентировано!

Разделяй и управляй – вот условие и залог прочной власти. Не надо даже пропаганды и агитации, идеологическая работа излишня, – впрочем, она и была примитивной и прямолинейной.

Принудительным был и ассортимент продуктов со «свободным» минимальным выбором, которые можно было купить в «свободной» продаже: хорошо, если были два сорта сыра, сахар-песок и рафинад, мука высшего и первого сорта... Экономика-то не рыночная, а плановая, значит, «Килька в томате», «Свинина тушеная» и «Завтрак туриста» по всей Сибири – от Урала до Сахалина…

В. В. Похлебкин отметил, что с середины 1960-х годов и в последующие годы в широком масштабе проводилась «кулинарная дезинформация». Она заключалась в безграмотных советах и рецептах, помещаемых в массовых изданиях, вроде отрывных календарей и пр. «В Советском Союзе в 70-х – начале 80-х годов ставились, действительно, непонятные рогатки любой правдивой и компетентной кулинарной информации, и беспрепятственно тиражировалась всякая кулинарная чушь и белиберда. Это является величайшей загадкой, разгадать которую крайне важно для понимания разрастания деструктивных процессов в стране именно с этих пор» (В.В.Похлебкин, «Кухни века»).

Может быть, разгадать загадку нашему великому кулинару не удалось потому, что он в целом весьма положительно относился к советской власти, замечая лишь «ошибки», разгильдяйство и недочеты «на местах». Отметил ведь он, что стандартное питание сродни стойловому содержанию скота! Но дальше не пошел...

Между тем это советская власть все еще не могла допустить кулинарной грамотности и самостоятельности населения!

Когда же оно, население, с крахом СССР поглубже вдохнуло, – сколько поваренных брюшюрок было выпущено и расхватано! Вот, например, «Уральская кухня», на 47 страничках, выпущена в Тюмени НПО «Элби», в конце 80-х. Правда, собственно уральских там с десяток рецептов, но все же...

Поскольку в Сибири немного больших городов, и в хорошем смысле она оставалась провинциальной, то ее жители имели несколько большую свободу выбора продуктов, имея приусадебное хозяйство и пользуясь дарами леса. Однако эти возможности государство умудрялось ограничивать, урезая участки и облагая налогом личный скот и насаждения. В 1946 году повысили налоги на плодовые деревья и скот. С 1953 года хозяйства стали немного поддерживать, но с 1958 года начались ужесточения. Немного ослабили давление лишь после 1964 г. Успевали и бороться с «нетрудовыми доходами» (читай: с несанкционированной кормежкой!) во все времена и от Андропова до Горбачева…

Итак, питание всех социальных слоев, всего населения в СССР не было самостоятельным, а неуклонно зависело от партийной и советской власти.

Самый мощный рычаг управления – пища людей, их питание.

Механизм управления людьми посредством регламентации питания был несложен:

1) принудительный ассортимент продуктов или скудный их выбор – «ешь, что дадут»;

2) разделение регламентированного питания на категории.

После октябрьского переворота за годы гражданской войны, мора, репрессий, Второй мировой войны и снова репрессий по некоторым данным потери населения достигли 100 миллионов человек... Можно произвольно уменьшить это число до, скажем, 60-ти миллионов, – оно все равно непредставимо (более точные цифры о количестве гражданского населения в СССР, погибшего насильственным путем, по годам, можно найти у Д. Панина («Лубянка – Экибастуз»). Внимательный читатель скажет: понятно, больная тема, но какое отношение она имеет к кулинарии? Самое прямое – впервые в человеческой истории еда вместо одного из главных условий жизни стала средством уничтожения, убийства. Это происходило по всей территории СССР, но Сибирь в этом отношении наиболее показательна, во-первых, по сложившейся традиции быть местом ссылки, высылки, исполнения наказания, во-вторых – по своей громадной территории, на которой много чего разместилось.

Кто посмеет утверждать, что причиной большинства смертей не был ГОЛОД?

Эта книга сейчас готовится к печати в новосибирском издательстве. Предполагаемый объем – более 600 страниц. Фрагменты публикуются с разрешения издателя.