Кровь-камень - Геммел Дэвид - Страница 63

63

– Поцелуй красивой девушки полезней всякого лекарства.

– Видимо, оно действует, Джейк, – сказала Исида. – Во всяком случае, ваша борода заметно потемнела с тех пор, как я видела вас в последний раз.

– И правда, – сказал Мередит. – Как ваша рана?

– Я ее исцелил, – сказал Шэнноу.

– И не только, – вмешался Мередит. – Исида права: ваша кожа уже не такая морщинистая и пергаментная, как прежде. Вы молодеете. – Он вздохнул. – Боже Великий, чего только мы не сумели бы достичь, будь этих Камней побольше!

Диакон покачал головой:

– У Хранителей их было в достатке, но в Камнях таилась гибель – как и во всем, чего касается человек. Сипстрасси имеют свою темную сторону, доктор. Когда их напитывают кровью, начинаются ужасы. Взгляните на этих тварей во дворе с Кровь-Камнями во лбах. Когда-то они были волчецами, кроткими и робкими. А теперь поглядите на них! Да и сам Кровь-Камень. Когда-то он был человеком, лелеявшим мечту превратить Землю снова в Райский Сад. А теперь он разрушитель всего и вся. Нет, я думаю, нам всем было бы лучше обходиться без Камней Силы.

Бет позвала Мередита помочь ей приготовить еду. Мередит ушел, но рядом с Шэнноу села Исида.

– Вы печальны, – сказала она.

– Вы видите слишком уж много, – отозвался он с улыбкой.

– Я вижу больше, чем вы думаете, – сказала она тихо. – Я знаю, кто вы.

– Лучше не говорите ничего, дитя мое.

– Мне казалось, будто я плаваю в темном море. И тут за мной пришли вы. Мы слились, когда вы возвращались в мир. Как слиты и сейчас. – Она сжала его руку, и он ощутил внезапную теплоту в мыслях, отъединение от одиночества и тоски. И услышал ее голос в своем мозгу:

«Мне известны все ваши мысли и заботы. Ваши воспоминания теперь и мои. Вот почему я могу сказать, что вы неплохой человек, Джейк».

– Я ответственен за смерть тысяч и тысяч, Исида. По плодам их судите их. Женщин, детей – всего народа. Все они погибли по моему приказу.

На него навалились тягостные воспоминания, но Исида закрыла им доступ к нему.

– Этого не изменить… Диакон. Но плохой человек не терзался бы из-за своей вины. Он не считал бы себя виноватым. И пока довольно об этом. Я разделяю и ваши страхи из-за Кровь-Камня. Вы не знаете, что делать. Но в вашей памяти есть тот, кто может помочь. Человек с великой силой воображения и даром провидца.

– Кто?

С той же внезапностью, с какой она слилась с ним, Исида его покинула, и Шэнноу ощутил боль потери, возвращение в темницу своего собственного «я».

– Люкас, – сказала она вслух.

Он посмотрел на ее прекрасное лицо и вздохнул.

– Он погиб в Падении мира сотни лет назад.

– Вы не подумали, – сказала она. – Что такое Врата, как не проход через время? Амазига вернула вас назад в Аризону. Не могли бы вы проделать тот же путь? Вам необходим Люкас.

– Мне не на чем ехать. Но и верхом до Доманго три дня пути. Такого времени у меня нет.

– Но зачем ехать в Доманго? Разве Амазига не говорила вам, что кольца камней устанавливались там, где земная кора особенно сильна? Конечно же, должны существовать места, где камней не поставили, но где энергия сильна.

– Но как я найду такое место?

– Ах, Диакон, вам не хватает именно того качества, которого требуют Камни. Воображения.

– Мередит уже указал на это, – ответил он сухо.

– Дайте мне Камень, – потребовала Исида. Он выудил камешек из кармана и положил ей на ладонь. – Идемте со мной, – сказала она, повела его наверх в бывшую комнату Мэри и открыла ставень. – Поглядите наружу и скажите мне, что вы видите, – попросила она.

– Холмы, склон в долину, леса, ночное небо. А что вы хотите, чтобы я увидел?

Прижав камешек к его лбу, она сказала:

– Я хочу, чтобы вы обозрели землю здесь и ее силу. Где древние построили бы кольцо камней? Подумайте, Диакон. Те, кто устанавливал камни, должны были уметь определять силовые точки. Прибегните к Сипстрасси. Смотрите!

У него все поплыло перед глазами, темная серость ночного пейзажа сменилась цветными спиралями: темно-красными и фиолетовыми, желтыми и зелеными. Они смещались, перетекали одна в другую, смешивались. Реки цвета, ручьи, озера в непрерывном движении, вибрирующие, переливающиеся.

– Какого цвета энергия? – услышал он ее вопрос, словно из неизмеримой дали.

– Энергия повсюду, – ответил он. – Целительная, восстанавливающая, растущая.

– Закройте глаза, вообразите каменное кольцо в До-манго.

Он послушался и вновь увидел склон и аризонский дом Амазиги и дальние вершины Сан-Франциско.

– Я вижу его, – сказал он Исиде.

– А теперь взгляните глазами Сипстрасси. Воспринимайте цвета.

Пустыня была голубовато-зеленой, горы – розовыми и серыми. Реки силы там еле текли, иссякали. Шэнноу посмотрел на древнее кольцо камней. Склон был залит мягким золотистым цветом, мерцающим и пульсирующим. Открыв глаза, он обернулся к Исиде:

– Он золотисто-желтый.

– Вам отсюда видна подобная точка, Джейк? – спросила она, указывая в окно.

13

Когда же мы обретем мир? Это вопль множеств. Я слышу его. Я его понимаю. Ответ нелегко произнести и еще тяжелее услышать. Мир не наступит, когда разбойники будут уничтожены. Он не родится с концом нынешней войны. Он не придет с весенней красотой. Мир – это дар могилы, и обрести его можно только в безмолвии гробницы.

Из последнего письма Диакона Церкви Единства

Исида вышла во двор, с наслаждением вдыхая свежий предрассветный воздух. Во дворе там и сям спали волкообразные звери, но она ощущала присутствие еще и других в разрушенном сарае. Теперь она воспринимала их боль, их муку. Когда она пересекала силовые линии, которые тянулись от них к Кровь-Камню, ноги ей словно покалывали иголки.

Сосредоточившись, она сощурила глаза. И увидела эти линии – красные, тоненькие, точно натянутые проволочки, передающие энергию от слуг хозяину, они пронизывали дом, уходили в склоны. Ее тело было напоено силой Сипстрасси, и она вглядывалась в линии, разрывала их, смотрела, как они падают и гаснут. Еще мгновение – и они исчезли, будто задутое пламя свечи.

Спокойным шагом Исида приблизилась к ближайшему спящему зверю, протянула руку, прикоснулась к его лбу и сжала большим и указательным пальцами кругляш Кровь-Камня, вдавленный в кость. Зло, заключенное в кругляше, хлынуло в нее, и она ощутила прилив ненависти. Никогда прежде она не испытывала этого чувства и пошатнулась. Кругляш почернел и скатился на землю.

– Я не испытываю ненависти! Я не буду ненавидеть! – Ощущение исчезло, и Исида поняла, что стала сильнее.

– Придите ко мне! – позвала она. – Придите!

Звери, порыкивая, поднялись с земли. Другие выбежали из сарая. Теперь она ощущала, как ненависть накатывается на нее будто приливная волна. Исида поглотила ее всю, лишила энергии и цели.

Зверь прыгнул к ней, взвился на задние лапы, но Исида быстрым движением прикоснулась к его массивной груди. И тут же слилась с ним. Его воспоминания о том времени, когда он был волчецом, были погребены очень глубоко, но она сумела найти их и вернуть в сознание зверя. Со стоном он отскочил от нее.

Исида почувствовала, как растет ее сила, обволакивает зверей-мутантов целительным туманом и уносится через холмы и горы. Один за другим звери падали на землю, и она смотрела, как они словно сжимаются, а черные кругляши выпадают из их лбов.

Затем сила покинула ее, исчезла. Над восточными горами занялась заря, и Исида устало опустилась на землю. Маленький волчец подковылял к ней и взял ее за руку.

Через двор шел Диакон, убирая пистолеты в кобуры. Волчецы прыснули от него во все стороны и пустились наутек к дальним холмам.

– Я почувствовала его, Диакон, – прошептала Исида. – Почувствовала Кровь-Камень. Диакон помог ей встать.

– Где он?

– Восстановил разрушенный город в одном дне пути от Долины Паломника. С ним воины в черных доспехах и в рогатых шлемах. И Иерусалимский Конник Иаков Мун.