Полуночный Сокол - Геммел Дэвид - Страница 84

Всадники спустились с холма, объехали загон и остановились. Король спешился и подошел к Бэйну. Тот взглянул в диковинные глаза короля, так похожие на его собственные.

— Что вам здесь нужно? — спросил он.

— Нам нужно поговорить, — объявил Коннавар и прошел прямо в дом.

Обозленный Бэйн последовал за ним. Коннавар распахнул дверь и вошел в зал, где у камина сидели Грифф и Исваин. Увидев Коннавара, оба поднялись. Грифф посмотрел на гостя, тут же его узнал и поклонился.

— Это король, — прошипел он Исваин, но та надменно сложила руки на груди.

— Это не мой король, — заявила она.

Зашел Бэйн. Коннавар скинул плащ и повесил его на спинку кресла. Затем подошел к камину и стал греть руки. Грифф взглянул на Бэйна, и тот знаком велел им с Исваин выйти из комнаты. Когда дверь за ними закрылась, Бэйн повернулся к Коннавару:

— Ты нежеланный гость в моем доме, поэтому скорее говори, что тебе нужно.

Коннавар поднял голову и повернулся к Бэйну.

— Что же, понятно, — проговорил он. — Поверь, у меня не было желания ехать к тебе.

— Зачем же ты приехал?

На то есть две причины. Во-первых, я привез золото для изгнанников, которые помогли Финнигалу защитить Три Ручья. Насколько я понял, ты пообещал каждому по два золотых. Я плачу в два раза больше и верну тебе те деньги, что ты им отдал. Хочу отблагодарить каждого, кто защищал моих родных.

— Ты собираешься помиловать их и простить их преступления?

— Это цена их помощи? — презрительно осведомился Коннавар.

Бэйн холодно улыбнулся.

— Им ничего от тебя не нужно, надменный ублюдок! И мне тоже не нужно! Подавись своим золотом! Я защищал деревню не ради Мирии и твоих родственников, а ради Ворны, ради нашей дружбы. Что же касается изгнанников, то они и правда пришли ради золота, но они не подвели меня и отдали жизни, потому что они мужчины! Так что говори, что тебе еще нужно, и проваливай!

В глазах Коннавара загорелся огонек.

— Осторожнее, парень, не испытывай мое терпение!

— Вот она, твоя благодарность! — воскликнул Бэйн. — Я и не ожидал, что ты скажешь мне «спасибо», мне уже давно ничего от тебя не нужно. Я просто думал, что ты соберешь тех парней, кто защищал твою семью, и поблагодаришь их. Если бы не они, твою мать бы убили, а любимые Три Ручья спалили бы дотла.

Казалось, Коннавар бросится на него, такая злость плескалась в его глазах, но он сдержался, и Бэйн увидел, каких сил это стоило королю.

— В твоих словах есть доля правды, Бэйн, — наконец сказал он, — я виноват. Собери людей, я с ними поговорю. Другие дела подождут.

Бэйну не пришлось никого собирать. Весть о том, что приехал король, мигом облетела ферму. Приехал легендарный Яростный Клинок! Когда Коннавар вышел на крыльцо, все население фермы уже собралось у двери. Увидев его, люди расступились, а Коннавар направился к костровой яме. Работники Бэйна во все глаза смотрели на его знаменитый плащ цветов пяти племен: голубая и зеленая клетка ригантов, черная клетка гатов, желтая и зеленая — паннонов, голубые полоски Норвии и даже красно-желтый овал южной Цении. Этот плащ был символом дружбы племен, а носивший его король был королем всех кельтонов.

Пламя костра сверкало на его нагруднике и наголенниках и отражалось в каждом кольце кольчуги. Люди заворожено смотрели, как король идет, никто не решался вымолвить ни слова. Грифф встал около Бэйна.

— Прямо дух захватывает, а? — прошептал он.

— Два дня назад, — начал король, — была великая битва с варами. Двенадцать тысяч ригантов, паннонов и норвинов сражались с пятнадцатью тысячами Морских Волков. Трава на поле битвы покраснела от крови, бегущие к морю ручьи были багровыми. Обе стороны героически сражались! Все воины бились отважно, не жалея сил. Варов было больше, номы защищали родину, наших жен и детей! Так поступают все настоящие мужчины.

— А вы, друзья мои, сражались с теми, кто не был вашим врагом, вы защищали не своих родных и близких. В Трех Ручьях мне сказали, что вы сражались за деньги. Я знал тех, кто действительно сражался за деньги. При малейшей опасности они бросали оружие и бежали с поля боя. А ваши друзья отдали жизни ради спасения чужих людей, они не роптали и не убежали. Они сражались, и вы сражались рядом с ними. Вы спасли мою мать, жену и детей моего брата, Бендегита Брана, и сына моего лучшего друга Фиаллаха. Я благодарю каждого из вас и очень вами всеми горжусь.

Все мои солдаты получают жалованье, а в тот день вы были моими солдатами. Поэтому я привез вам золото, и вместе с тем я прощаю все преступления, которые вы совершили до дня битвы. Кто здесь Вик?

— Это я, — проговорил Вик, выступая вперед. Коннавар протянул ему руку, и Вик ее пожал.

Через два дня я еду на юг, сражаться с самым опасным врагом кельтонов. Мне нужны верные люди, Вик. Хочешь присоединиться к армии конных лучников?

— Конечно, — ответил Вик.

— Отлично, — проговорил Коннавар, — с нами могут поехать все желающие. Я дам коней, доспехи, луки и стрелы. Взамен прошу лишь не жалеть этих стрел на поле брани.

Собравшиеся ликовали, но Вик поднял руку, и крики утихли.

— Нас вел Бэйн, ваше величество, это Бэйн помогал держать оборону. А что получит он?

— Все, что попросит.

Толпа снова возликовала, а Коннавар вернулся в дом. Бэйн шел следом и крепко захлопнул за собой дверь.

— Прекрасная речь, — похвалил он, — звучало вполне искренне. Теперь они пойдут за тобой даже в ад. Ну, о чем ты еще хотел со мной поговорить?

— Ты и я должны сегодня ночью поехать к Древу Желаний. Одни, без сопровождающих.

— С чего это вдруг я должен ехать? — с насмешкой спросил Бэйн.

Меня попросила Ворна. Она сказала, что это очень важно. Поверь мне, я и сам не хочу ехать. Я никогда не хотел иметь с тобой ничего общего. Но Ворна — мой друг, и она сделала мне столько хорошего, что мне никогда с ней не расплатиться. Если не хочешь ехать, я поеду один.

Бэйн ответил не сразу:

— Ворна попросила, чтобы я поехал с тобой?

— Да.

— Тогда я поеду.

Бэйн посмотрел прямо в глаза Коннавара:

— Долгое время мне очень хотелось с тобой поговорить и завоевать твое уважение. Когда это не удалось, я хотел тебя убить, но больше не хочу. Для меня ты — просто надменный эгоистичный старик. Ты благополучно доберешься до могилы и без моей помощи.

— Ты готов ехать? — спросил Коннавар.

— Готов.

Ворна медленно поднималась к лесу, где росло Древо Желаний. Солнце еще не взошло, и в бледном свете луны старые дубы казались жуткими. Люди давно обходили лес стороной — это было царство сидхов, и мало кто решался искушать судьбу.

В прошлом лишь самые храбрые герои решались заходить в это темное место. Большинство из них бесследно исчезли, назад вернулся лишь один, седым стариком. В лес отправился юноша, высокий, сильный, гордый, а домой вернулся полубезумный старик, беззубый и трясущийся, его сила и ум бесследно исчезли.

Ворна присела на камень у самой опушки. Дул прохладный ветер, и она поплотнее закуталась в толстую черную шаль. Она знала лишь одного риганта, которому удалось вернуться из леса невредимым, — Коннавара, когда он был еще ребенком. Ворна вздохнула.

«Что же понадобилось Морригу на этот раз? — думала она. — Зачем ей нужны и Коннавар, и Бэйн?»

Закрыв глаза, она попыталась вызвать Морригу, но ответа не последовало. Она звала Тагду, Лесного Старика, который помогал Коннавару в те далекие дни, но никто не отозвался.

Ворна задрожала. Ветер окреп, и ей захотелось зайти в лес и прислониться спиной к большому дубу, чтобы его могучий ствол защитил от ледяного ветра. Простейшим заклинанием она могла бы разжечь огонь, но знала, что ветер тут же его задует.

Время тянулось медленно, но наконец-то она услышала далекий стук копыт. Ворна встала и увидела, как к ней скачут двое. Здесь, вблизи Древа Желаний, ее силы многократно возросли, и она тут же почувствовала исходящее от них напряжение и поняла, что за время пути они не перемолвились ни словом. Ворне стало грустно: два прекрасных человека, которых она любила, не могли найти путь другу к другу из-за боли, горя и ненависти.