Превосходящими силами - Герантиди Олег - Страница 55

По громкой связи передали первые данные радиоперехвата. Немцы в панике сообщили о пролете на небольшой высоте множества наших самолетов. Но пока они не сообразили, что в небе одни истребители. По-видимому, и заблуждение их ввел Пе-3, внешне неотличимый от пикирующего бомбардировщика Пе-2.

Чуть позже радиоразведка передала, что система ПВО Берлина поднята по тревоге. В воздух отправлены все истребители-перехватчики.

В это время Пашка уже взлетал. Курс на Берлин. Сейчас где-то там, над окрестностями столицы Третьего Рейха, схлестнулись в смертельной схватке лучшие летчики-истребители мира.

– Шесть-девять-два, шесть-девять-два, вам курс на Дессау, вам курс на Дессау. Толстый ушел туда, шесть-девять-два, за ним идут «двойные», сопровождение три «Фоккера». Шесть-девять-два, шесть-девять-два, жми, я же говорил, что все в наших руках, в том числе и Толстый…

Когда самолет рейхсмаршала в сопровождении шестнадцати истребителей подлетал к Берлину, Геринг впервые почувствовал себя фюрером Германии.

И ничего плохого в этом нет. Ведь Адольф сам назначил меня своим преемником. Правда, лишь в случае своей смерти. Ну, а это уже не моя забота. Браун обещал все устроить. Но условия выдвинул драконовские. Никакого спиртного, никаких наркотиков, строгое вегетарианство.

Геринг огладил свой животик.

– А-а-а, ладно, сейчас главное – захватить власть, а потом я этого Брауна передам доктору Гиммлеру для экспериментов, – довольно хохотнул Геринг, но не успел он додумать до конца эту мысль, как самолет его резко накренился. Пронзительно зазвучала сирена, разом застучали пулеметы воздушных стрелков.

– Что это? Что?.. – заверещал будущий фюрер.

По проходу между сиденьями к нему уже спешил стюард.

– Господин рейхсмаршал. Нападение русских истребителей! Нам только что передали, они кишат над Берлином, уничтожили все истребители ПВО. Похоже, охота на нас.

Геринг прильнул к иллюминатору. А там не видно ни зги, в том числе и самолетов сопровождения.

– А где эскорт?

– Они вступили в бой, господин рейхсмаршал.

– Они что, дураки? Не знают, что должны меня прикрывать? Сейчас любой русский нас легко собьет!

– Не так уж и легко, господин рейхсмаршал! Мы тоже не первый день в небе.

– Парашют мне! Бегом!

Огромная стальная четырехмоторная птица, пикируя к земле и прячась под редкими облаками, на максимальной скорости уходила от места схватки двенадцати новейших «Фокке-Вульф-190» с советскими истребителями. Но русские все подлетали и подлетали, и от лучших асов Люфтваффе вскоре остались лишь костры в пригороде Берлина.

Четверка немецких истребителей сумела вырваться из боя и вновь пристроиться к «Фокке-Вульфу-200», тогда как советские его потеряли. В этот момент, наверное, все летчики, бывшие в воздухе, пожалели, что сняли с машин увесистые, но ставшие такими необходимыми радиопередатчики.

Напрасно бушевал генерал Голиков на КП, помочь он им сейчас не мог, как и они не могли скоординировать свои поиски.

Но вскоре шестерка «пешек» снова на встречных курсах разминулась с самолетом Геринга. Наши с ходу сбили один «фоккер», чем и вызвали бурю переговоров, перехваченную советской радиоразведкой. Вопли в эфире позволили Голикову вновь установить местонахождение объекта и перенацелить на него барражирующие поблизости истребители. Геринговский самолет, проскочив все аэродромы в предместьях Берлина, взял курс на Дессау, и туда же устремились советские асы.

У многих уровень топлива в баках подходил к критической отметке, делая возвращение на базу проблематичным.

Павел Осадчий имел в этом отношении преимущество. Он не кружил бесцельно над Берлином, не гонялся за одиночными самолетами. Он четко шел встречным курсом на сближение с целью.

Пашка приник к прицелу. По его прикидке выходило, что за секунду они сближались примерно на триста метров, затри секунды расстояние между ними уменьшалось на километр. Сначала в прицеле показалась маленькая точка с тонюсенькими крылышками. Потом крылья постепенно утолщились, вырисовался киль, и, когда проекция «Фокке-Вульфа» заполнила прицел, Осадчий выпустил по ней из пушки длинную очередь. Мимо проскочили две «пешки», которые врубили ещё по очереди по задымившему самолету. У «Фокке-Вульфа» запылало и отвалилось крыло, и, беспорядочно вращаясь, он устремился к земле.

Геринг через стюарда приказал командиру экипажа переключиться на громкую связь. Мол, чтобы быть в курсе обстановки. Похоже, удалось оторваться от преследователей, и есть время поразмыслить о том, как строить свою внешнюю политику и как разбить этого наглеца Сталина. В эфире штурман уже запрашивал погоду над Дессау, когда второй пилот обратил внимание на самолет, идущий встречным курсом. Одновременно башенный стрелок передал, что видит погоню, и доложил о готовности к стрельбе.

Геринг опять напрягся. «Дьявол, что ли, помогает Адольфу?! Что-то не пускает меня в столицу Рейха», – подумал про себя Геринг, и тут струя стали и свинца снесла кабину пилотов, и, проделав огромную дыру в переборке, ударила в рейхсмаршала.

– Я не могу умереть! Я ведь наследник фюрера! Завтра я сам буду фюрером! – прорычал Геринг, но захлебнулся кровью.

Его крику вторил гремящий хохот пулемета башенного стрелка. Впрочем, и он быстро утих. Умирающий самолет полосовали и полосовали струи огня и ненависти. А он, железный, не мог понять, чем заслужена эта злоба и боль…

Гитлер на похоронах рейхсмаршала Геринга плакал навзрыд. Прощался со своим старым партийным товарищем. Наверно, плакал бы сильнее, знай он, что Геринг своей смертью на неопределенное время продлил его, Гитлера, жизнь.

А за сбитый самолет Геринга так никого и не наградили. Приказали до победы держать язык за зубами. Хотя Голиков и не обещал наград, говорил только о «Моменте Истины».

Австрия

Даллас очень желал этой встречи. Потому и прорвался сквозь все препоны и преграды, прошел самыми немыслимыми путями в Швейцарию. Его множество раз во время этого рейда могли убить те, к кому на помощь он прорывался через Атлантику, кишащую немецкими подводными лодками, через оккупированную Францию, с его-то познаниями во французском и немецком языках. Прорвался. Побродил по улицам Цюриха. «Нейтральная» Швейцария…

Страна гномов, отсчитывающих себе денежки, которые нацисты стащили со всей Европы. «Нейтральная» Швейцария… где же теперь запах кофе по утрам? Где запах денег в полдень? Где запах женских духов вечером?

Над всей Швейцарией стоял запах кожи. Женева, Берн, Цюрих просто наводнены агентами гестапо, абвера и еще черт знает кого. И все в шляпах и в черных кожаных плащах. Даже мода новая появилось у женевских пижонов – «а-ля гестапо».

Вон один, покупает что-то в газетном киоске, а вон и другой, трется у дверей «CS», нетерпеливо дожидаясь окончания обеденного перерыва….

Зачем они мне, эти нацисты, обеспокоенные больше тем, как выгоднее вложить награбленные по всей Европе злотые, гульдены, франки, а не тем, как защитить свою страну?

Не для них стараюсь, для своей страны, для Америки. Ну не получилось у Гитлера уничтожить Советский Союз – единственную преграду перед Америкой на пути к мировому господству. Но Гитлер – это особая тема. Такое ощущение, что он и вправду болван. С ним и русские, и англичане сначала играли в поддавки. И у тех и у других были свои планы на Адольфа. Но англичане слишком много наподдавались, и теперь Черчиллю приходится орать на весь мир: «Спасите! Помогите!» И тут Сталин весь в белом, спаситель… О Великобритании – владычице морей как о великой державе можно забыть. Японцы уже вовсю делят ее наследство на Тихом океане. Скоро, глядишь, и в Индию припрутся. Но Америка…

И Америка может распрощаться с мечтой о мировом господстве. Если Сталин захватит всю Европу, а с ней и всю Евразию, Америке конец. Невозможно будет объяснить присутствие авианосцев в Черном, Балтийском и Средиземном морях, если это будут внутренние моря СССР. А гигантские европейские армии, доныне противостоящие друг другу и съедающие огромные ломти финансовых пирогов, потеряют смысл. И тогда СССР построит могучий океанский флот, объявит зонами своих интересов Панаму и Квебек, может, даже Мексику или еще что-то…