Победитель крыс - Кантор Владимир Карлович - Страница 27

27

Глава 10

Снова Алек

Никто ничего ему не успел ответить. Борис, сидевший лицом к входной двери, увидел, как она открылась и закрылась, а открывал и закрывал ее не кто иной, как Шурик, почти кланяясь и всячески пресмыкаясь перед существом, вошедшим с улицы в болоньевом плаще с капюшоном, по которому стекала вода. Дождь, очевидно, хлестал с прежней силой. Неожиданно кот, пристально вглядевшись в зрачки Бориса, словно в них отразилась эта сценка, а может, и вправду отразилась, буркнул:

— О, какой гость к вам пожаловал! — и через секунду уже сидел за своим столиком и, как ни в чем не бывало, пил свое молоко; как он ушел к себе, никто не заметил.

Вошедший тем временем скинул плащ и оказался Алеком, тем самым Алеком, с кем столкнулся Борис на лестничной площадке. Тот же темный костюм, та же жилетка, галстук, волнистые полосы и тяжелые роговые очки, из-под которых не видно глаз. Алек широкими, легкими шагами направился прямо к ним.

— Здорово, друзья, — сказал он, фальшиво улыбаясь и ставя на пол кожаный желтый портфель. И всем сразу стало неуютно.

— Ловко ты от меня, старик, удрал, — говорил тем временем Алек Борису. — Только куда здесь бежать-то! Только в Деревяшку, больше все равно некуда. Так стоило ли и бегать? Я тебе сюда и сам собирался предложить зайти. Ты б здесь Настоящего Кота, глядишь, обнаружил бы, ведь свежий глаз зорче, а царь бы тебя мигом домой отпустил, да с почетом, да с дарами. Клянусь!..

— Ты лучше не клянись, а скажи — бутылку принес? А не то придется тебе на уголок бежать… За пустые эти разговоры: бежал не бежал, поймал не поймал… Магазин открыт еще. Нет лучшего хмеля, когда пьешь всю неделю. А мы с Сашей почитай день восемь не просыхаем, — валял дурака Саня.

— Ох, сопьетесь вы, друзья, — укоризненно сказал Алек, доставая из портфеля и ставя на стол точно такую же бутылку, как и выпитая перед тем, с маленьким заспиртованным зеленым змеенышем внутри.

— Пьяница проспится, дурак никогда, — отвечал ему немедленно Саня, а Борис подумал, что все же эти бездельные пьяницы ему гораздо милее Алека.

Саша угрюмо молчал, Эмили и вообще глядела в сторону. Словно не замечая возникшей напряженности, Алек спросил у Сани:

— Давно не виделись… Как ты живешь?

— Как все. Со всеми неудобствами, — простодушно ответил Саня.

— Не понял…

— Ну тогда не спрашивай, раз такой непонятливый. Тогда давай бутылку распечатывай. Не разучился еще за научными-то своими занятиями?..

— Да вроде нет.

— Ну и работай тогда.

— Не могу. Ты спрашивал, у меня бутылка ли есть? Есть-то она есть, да где мне присесть? Хотя бы, чтоб не стоя открывать, — стараясь попасть в тон Сане, сказал Алек.

— Подвинься, Милка, дай человеку стул поставить. Ну что ты сидишь, будто сан-тиметр проглотила? Надо же понять, из какого крысиного говна Алек выбрался, чтоб прийти к нам и хоть на время посидеть по-людски.

Вместо ответа Эмили сжала губы, потом молча встала, провела неожиданно рукой по лицу Бориса, ласково и ободряюще на него посмотрела, повернулась и, по-прежнему не говоря ни слова, пошла к столику котов-джентльменов; только высохшая плиссированная юбка билась об ноги. Алек пожал плечами, сел на ее место, откупорил бутылку и разлил питье по стаканам.

Они выпили, причем Алек до конца свой стакан не допил, споловинил, вздохнул, отломил корочку хлеба, съел ее и пояснил:

— Не могу, желудок больной. Для здоровья вредно. Лучше уж на еду приналечь.

— Чего на нее ложиться? Ух, скорее надо есть, пока Алек не навалился. Да и ты пищу лучше ешь, а не ложись на нее, — моментально среагировал Саня, закусывая куском рулета.

Алек криво усмехнулся:

— А ты, старик, я погляжу, все шутки шутишь. Потом повернулся, посмотрел долгим взглядом на столик котов-джентльменов, за который уселась Эмили, снова распрямился и сказал, дружелюбно положив свою руку на руку Бориса:

— По правде, всех котов я ненавижу. И не только моя личная неприязнь, хотя когда-то один из котов сильно мне руку повредил, нет, старики, это объективная реальность, что коты — самые хищные и коварные животные на свете. Это, так сказать, научный факт. И львы, и тигры, и пантеры, и леопарды — все они относятся к семейству кошачьих. А уж хуже домашних кошек, злее, коварнее ты и не найдешь.

— Да какие же это коты!? Тьфу, нечистая сила, — сплюнул Саня.

— Ну это мы посмотрим, — сказал Алек. — Через двадцать минут, — говорил он, глядя на ручные часы, — час Кота. Думаю, что крысы-стражники многое прояснят.

— А почему ты, — спросил Борис, чувствуя, что холодеет от его подлости, никак не прикрытой, — так не любишь котов? А крыс любишь. Разве они лучше?

Тем временем Саня вдруг дурашливо запел во весь голос:

— Час Кота, час Кота, час Кота, говорят, наступает!..

И ученый наш друг, он кота непременно поймает!..

Саша одобрительно и хрипло рассмеялся. Алек укоризненно покачал головой. Все на мгновение затихло в зале. Коты-джентльмены одновременно повернули свои чисто вымытые холеные физиономии к их столику и так же одновременно отвернулись. Даже лукавые котики и жеманные кошечки, даже большая черная кошка, кутавшаяся в черную пуховую шаль и в одиночестве попивавшая себе чай, встрепенулись, посмотрели на прооравшего песню Саню, но тут же снова вернулись к своим занятиям: котики и кошечки к игривым разговорам, а большая кошка к чаю с баранками. Борис почувствовал облегчение, что Степа предупрежден, и с симпатией поглядел на Саню, так ловко разоблачившего Алека. А коты, похожие на леших, тоже заорали песню:

Здесь и вправду ходит кот!Как направо — так поет,Как налево — так загнётАнекдот!Но ученый сукин сынЦепь златую снес в торгсинИ на выручку одинВ магазин!Как-то раз за божий дарПолучил он гонорар —В Лукоморье перегарНа гектар!Но хватил его ударИ, чтоб избегнуть божьих кар,Кот диктует про татарМемуар!

Теперь рассмеялся Алек.

— Слышал? — спросил он Бориса снисходительно-объясняющим тоном. — А ты спрашиваешь, почему я котов не люблю! Да из здравомыслящих людей их никто не любит. Коты ведь главные враги крыс. Ну и, как ты, старик, понимаешь, занимаясь крысами, не мог я не уделить внимания и их исконным врагам, по научному называемым «фелидэ». Строение тела кошки можно считать известным всякому, о них и Брэм писал, да и каждый их где-нибудь да видел. Кошки представляют собой самый совершенный тип хищника. Всякий привык видеть перед собою сильное и вместе с тем красивое туловище, но красивое, старик, говоря условно, по привычке; мне, например, кошки не кажутся красивыми. Обрати внимание на почти круглую голову, сидящую на толстой шее, умеренно длинные ноги с толстыми лапами, длинный хвост и мягкий мех, с окраской, близко подходящей к окружающей среде. Но нельзя, друг мой, забывать, что перед нами типичные агрессоры. Орудия для нападения достигают у котов большого совершенства, надо отдать им должное. Зубы у них являются страшно-смертоносным орудием. Клыки представляют длинные, сильные, едва изогнутые конусы, далеко оставляющие за собою все остальные зубы по своему разрушительному действию. А мелкие резцы, а сильные коренные зубы, снабженные буграми и остриями и хорошо прилаженные на обеих челюстях друг к другу!.. В «полном соответствии с такой системой зубов находится толстый мясистый язык, особенно замечательный тем, что спинка его покрыта тонкими, ороговелыми, направленными назад острыми шипами, сидящими на неровных сосочках. Ты понял, старик, — говорил Алек, тиская руку Бориса и опять не выпуская ее из своих лап, — даже язык у них — оружие! Но зубы представляют, однако, не единственное оружие кошек: когти их являются не менее ужасными приспособлениями для схватывания добычи и нанесения смертельных ран их жертве или для отражения неприятеля в борьбе. Нога кошки — одно из самых ужасных орудий, какое только можно себе представить. Вот погляди!