Похмельный синдром - Серегин Михаил Георгиевич - Страница 35

Диман, широкоплечий крепыш, на стриженую голову которого была натянута черная кожаная кепка, вошел в кабинет вразвалочку и остановился у стола, озабоченно озираясь по сторонам. Китаец незаметно наблюдал за ним, прислушиваясь одновременно к шагам командира, доносившимся из приемной.

– Ну? – Голос командира раздался совсем близко от Китайца.

Командир остановился на пороге кабинета.

– Куда он подевался? – недоуменно пробубнил Диман.

Имел ли он в виду своего приятеля, который лежал под столом, или Танина, стоящего за дверью, было непонятно. Китаец чувствовал, что момент критический, и нужно действовать. Он с силой толкнул дверь и, мягко скользнув к Диману, зажал его горло предплечьем одной руки, а второй придерживал руку бандита, в которой тот держал пистолет. Диман затрепыхался, пытаясь ослабить хватку, но ему это плохо удавалось. Он начал хрипеть, хватая ртом воздух, глаза его полезли из орбит. Китаец даже немного вспотел, возясь с ним. Дело подходило к концу, Диман уже почти перестал сопротивляться, когда Китаец услышал позади себя голос командира:

– Отпусти его.

Видимо, удар дверью оказался не слишком удачным. Вернее, не слишком удачным для Китайца. Вместе с Диманом он резко повернулся в сторону двери, откуда услышал голос, и встретился глазами с Коршуновым, начальником службы безопасности «Тарасовспирта». Наверное, нервы того были на пределе, потому что он нажал на курок пистолета.

Китаец услышал сухой щелчок и одновременно, если не раньше, противный чавкающий звук и толчок. Пуля, пройдя через ствол пистолета с глушителем, врезалась в тело Димана, раздробила грудину, как масло пронзила сердце и застряла в позвоночнике. Это спасло Китайцу жизнь.

Коршунов успел выпустить еще три пули, две из которых застряли в Димане, а одна просвистела рядом с головой Китайца и врезалась в стену. К этому времени Китаец выхватил из ослабевшей руки Димана его пистолет, направил на Коршунова и выстрелил. Один раз. В голове Олега Петровича образовалась лишняя дырочка, после чего он свалился на пол, продолжая сжимать в руке оружие.

Опустив на пол бесчувственное тело Димана, Китаец сел за стол и потянулся к телефону. Под столом что-то зашевелилось.

– Погоди немного, – сказал он, наклонившись к Таракану.

Он набрал номер конторы Бухмана и, представившись секретарше, попросил Игоря к телефону.

– Привет, мамуся, – весело пророкотал Бухман. – Что, опять убийство? Или нужно денег?

– Ты не поверишь, Игорь, – невозмутимо сказал Танин, – меня пытались убить.

– Насколько я могу судить по твоему бодрому голосу – неудачно.

– Без шуток, Игорь, – вздохнул Китаец. – Приезжай, я в конторе. Здесь у меня два трупа и один полуживой Таракан.

– Мамуся, – с нарочитой назидательностью произнес Бухман, все еще думая, что его друг шутит, – ты обратился не по адресу. Тараканами у нас занимается санэпидстанция.

– Сейчас мне придется вызвать «контору», так что не задерживайся.

– Ты в порядке? – Бухман наконец понял, что Танин говорит серьезно.

– Пока – да, – усмехнулся Китаец, – в остальном – все будет зависеть от тебя.

– Я уже еду, мамуся.

– Давай.

Китаец положил трубку и достал сигареты. Потом вспомнил про Таракана и положил сигареты на стол. Он вытащил Таракана и с трудом усадил его на диван. Тот не пытался сопротивляться, да у него и не было для этого ни сил, ни желания. Он только с ужасом переводил глаза с Димана на Китайца и безмолвно открывал рот, пытаясь что-то сказать.

– Даже и не думай об этом, – снисходительно улыбнулся Китаец. – Говорить ты сможешь самое раннее через неделю. Ты меня понимаешь?

Таракан закивал.

– Замечательно.

Китаец закурил.

– Тебе повезло больше твоих приятелей, – немного помедлив, продолжил Китаец. – Они уже никогда не смогут говорить. А ты сможешь, если ответишь мне на несколько вопросов.

Страх в глазах Таракана сменился понятливым согласием и надеждой.

– Значит, так, – начал Китаец, – я задаю тебе вопрос, а ты киваешь, если хочешь сказать «да», и качаешь головой из стороны в сторону, если хочешь сказать «нет». Понятно?

Таракан кивнул.

– Сейчас проверим. – Китаец на секунду задумался. – Ты знаешь Коршунова?

Таракан снова кивнул.

– Молодец. Ответ правильный, – похвалил его Китаец. – Тогда пойдем дальше. Вообще-то погоди. Мне нужно позвонить.

Он сел на угол стола и позвонил в милицию. Сообщив адрес и имя, он рассказал о нападении и положил трубку.

– Сейчас за вами приедут, – Китаец с добродушной иронией взглянул на Таракана, – так что соображай быстрее. Если мне что-то не понравится, я могу сказать, что вы все здесь перестреляли друг друга. Кстати, труп твоего командира лежит здесь рядышком. Хочешь посмотреть?

У Таракана в глазах снова поселился страх. Он поднял обе руки и покачал головой.

– Понятно, – сказал Китаец. – Ну, это твое дело. Теперь продолжим. Кто вас послал?.. Гортун?

Таракан кивнул.

– Вы должны были убить меня?

Снова кивок, но с опаской.

– Хорошо, – довольно улыбнулся Китаец. – Кто убил Романа Бондаренко?

Таракан завращал глазами и втянул голову в плечи.

– Ах да, – спохватился Китаец, – ты же у нас немой. Ты убил Романа Бондаренко?

Таракан испуганно замотал головой.

– Коршунов?

По движению головы Китаец понял, что нет. Но Таракан показывал рукой на горой лежащего посреди кабинета Димана.

– Диман? – догадался Китаец.

Подельник Коршунова кивнул несколько раз.

– Смотри-ка, – усмехнулся Китаец, – у нас с тобой прямо салонная беседа получается.

Таракан только пожал плечами.

– Ладно, поехали дальше…

Через несколько минут такой беседы Китайцу удалось выяснить, что жену Бондаренко застрелил сам Коршунов. Припоминая смутный силуэт убийцы и его поспешное бегство, которое он наблюдал с четвертого этажа Светланиной квартиры, Китаец пришел к выводу, что Таракан «говорит» правду.

Выяснилось также, что Таракану неизвестно, кто убил Снежина. Он получал приказы от Коршунова, а тот, скорее всего, от Гортуна.

В этот момент Китаец услышал, что в дверь звонят.

– Это за тобой, – сказал он Таракану, – сиди смирно.

На окнах конторы были установлены решетки, поэтому Китаец не боялся, что Таракан сбежит.

За дверью стоял Бухман.

– Ну, мамуся, – с порога спросил он, – что тут у тебя?

Они прошли в приемную.

– Вот, полюбуйся, – Танин показал на труп Коршунова, – а там еще один. Я бы не стал тебя беспокоить, – добавил он, – только ты ведь знаешь, как менты работают.

– Правильно сделал, что вызвал меня, мамуся, – Бухман осторожно обошел тело и заглянул в кабинет. – Тебя наверняка утащили бы в отдел. Там один живой, – повернулся он к Танину.

– Я свою норму на сегодня уже перевыполнил, – отшутился Танин.

– Да, мамуся, – Бухман сел на Лизино место и, достав сигарету, закурил, – зато в субботу и воскресенье не было ни одного.

– Просто не хотелось вытаскивать тебя из дома, – Танин вспомнил о пассажирах «девятки», но промолчал, тем более что к их смерти он имел только косвенное отношение.

– Ой, Игорь, – в приемную влетела радостная Лиза, – привет. Мальчики, на улице такая погода… – восторженно пропела она, и тут взгляд ее упал на труп Коршунова.

Она завизжала, прикрыв рот ладонями, и замерла, переводя испуганный взгляд с трупа на своего шефа. Наконец ее замутненный ужасом взор остановился на Бухмане.

– Игорь, что здесь произошло?

Бухман понял, что Лиза, возможно, избежала смертельной опасности. Он поправил очки и выпустил струю дыма в потолок.

– Пацаны устроили здесь разборки, хорошо, что твоего шефа не было на месте, – внушительным тоном сказал он, не глядя на Лизу.

Но Лиза была далеко не дурой, к тому же пистолет с глушителем лежал рядом с трупом Коршунова. Смысл происшедшего постепенно начал доходить до нее. Только вместо того чтобы беспокоиться о себе, она беспокоилась о своем шефе.