Мечта Дракона - Гилганнон Мэри - Страница 4

Она вздохнула. Алевенон, конечно, ушел, но злой дух его никуда не делся. Случалось, что даже в самые яркие солнечные дни темная тень ложилась поперек ее дороги, и от этого перехватывало дыхание. Не важно, что она при этом делала или сколько народу было вокруг, – ее мгновенно бросало в жар, и сердце начинало бешено колотиться в груди. Чтобы унять эти странные ощущения, требовались иногда часы, однако и после того ужас не покидал ее еще несколько дней.

Но не один только страх преследовал Рианнон. Иногда ее переполнял гнев. В такие мгновения ей хотелось, чтобы Алевенон вернулся и снова попытался овладеть ее телом. Но только на этот раз у нее был бы нож, и тогда уже бывшая жертва заставила бы мучиться своего обидчика. Она почти физически ощущала, как острое лезвие одним махом отсекает его мерзкие мужские органы, как окровавленной рукой она забрасывает эту плоть подальше в лес.

Рианнон, конечно, понимала, насколько глупы ее мстительные фантазии. Алевенон ушел, он больше не сможет причинить ей боль, и для нее будет лучше преодолеть свое отвращение к мужчинам. Скоро ей предстоит выйти замуж, она станет женой короля, которого зовут Мэлгон Великий.

Это имя приводило ее в благоговейный трепет. Сколько она себя помнила, Эсилт не упускала случая поведать очередную историю о несчастном владыке южных земель, которого называли Драконом Острова. Эти рассказы всегда начинались так же, как и песни бардов, отчего казалось, будто слушаешь легенды о давно минувших временах, когда геройство и волшебство встречались на каждом шагу.

«Жил на свете великий король, – так начинала рассказчица. – Долгие годы он мудро и справедливо правил своей страной, пока не женился на злой женщине. Она была красавицей, но до предела самолюбивой и эгоистичной и восстановила короля против всех, кто раньше помогал ему. Она хотела его падения. Наконец злая королева умерла, но даже умирая, не рассталась со своими злодейскими замыслами. Она похитила волю короля, и он стал слишком слабым, чтобы править страной и заботиться о своем народе. Держава распалась, голод и страх воцарились на земле».

«Но у этой истории будет счастливый конец, – обещала Эсилт. – Однажды король снова женится. Его новая супруга будет доброй и хорошей, она заслужит его любовь и уважение и вернет ему былое могущество. Чувствуя ее поддержку, король обретет все, что некогда потерял, и станет миг сильнее, чем прежде. Когда-нибудь он будет править всей Британией, и для целого Острова настанет пора процветания».

Это была чудесная сказка, и маленькой девочке очень хотелось верить в ее счастливый конец. Лишь много времени спустя Эсилт дала королю имя, и еще позднее она призналась, что этот несчастный владыка – ее собственный повелитель, ее младший брат.

Рианнон встряхнула головой. Она и не думала, что может стать невестой такого могущественного человека. Сама она была маленькой, застенчивой и, как часто напоминала ей Нарана, слишком бледной. Действительно, большинство бригантских женщин были на целую голову выше Рианнон, а их пышные бюсты и бедра куда сильнее соблазняли мужчин, чем худенькое тело принцессы. Скорее всего, Мэлгон Великий будет разочарован. Он даже может потребовать дополнительных войск в качестве приданого за такую худосочную невесту. И тогда отец рассердится и станет обвинять во всем ее.

Эта мысль огорчила бедняжку. Она выросла здесь, в этих северных лесах, у нее есть определенное положение в отцовском племени. Как единственной дочери Фердика, принцессе, ей оказывались известные почести. По крайней мере, она обладала свободой. Покуда она не делала ничего, что вызвало бы гнев мачехи или неодобрение отца, она могла жить, как ей заблагорассудится.

А теперь придется покинуть родину и выйти замуж за чужестранца. Она расстанется со знакомыми ей густыми лесами и каменистыми пастбищами. Жизнь ее бесповоротно изменится. Рианнон знала, что жена имеет меньше прав, чем незамужняя женщина. Жена принадлежит своему мужу и считается его собственностью, почти как вещь. Позволит ли ей будущий супруг бродить по лесу и врачевать душу, уединяясь среди густой листвы?

Дурное предчувствие охватило Рианнон. Она поежилась. Неподалеку чирикнул зяблик, и девушка выглянула из своего укрытия. Невысоко над головой, на ветке, она увидела маленькую пичужку, которая самозабвенно и весело заливалась песней о прелестном и теплом весеннем деньке.

– Почему? – спросила птичку Рианнон, – почему жизнь так несправедлива? Почему я не могу быть так же свободна, как ты?

А птица продолжала петь. Принцесса снова прислонилась к мягкой, трухлявой древесине. «Насколько лучше быть лесной пичугой, чем женщиной, – подумала она, – женщиной, пойманной в силки честолюбивых замыслов собственного отца».

Глава 2

– Неприятель! – кричал на бегу худенький юноша, быстро приближаясь к упражнявшимся на тренировочной площадке воинам. Наконец он остановился перед темноволосым мужчиной, который возвышался над остальными почти на целую голову, быстро поклонился ему и судорожно сглотнул, прежде чем заговорить, – Их там трое, милорд. Элери говорит, они похожи на иностранцев.

Высокий человек удивленно приподнял брови:

– Иностранцы? И это все, что сказал Элери?

Мальчик смахнул струйку пота со своей грязной щеки.

– Я сам их видел. Они приближались по прибрежной дороге. Трое рыжих мужчин в ярких одеждах. Может быть, ирландцы?

Мэлгон Великий посмотрел сверху вниз на нетерпеливого гонца и покачал головой:

– Эти появляются с моря, а не верхом на лошадях по северной дороге. – Он перевел взгляд с мальчика на здоровенного широкоплечего воина, стоявшего рядом, – Что ты об этом думаешь, Бэйлин?

– По описанию похожи на бригантов, – отозвался богатырь и нахмурился. Его карие глаза выражали озабоченность, – Но что им могло здесь понадобиться? Уже много лет у нас с ними нет никаких отношений.

Друзья обменялись задумчивыми взорами, и Мэлгон вновь обратился к юному посланцу:

– Возвращайся в Диганви и скажи Элери, чтобы вежливо принял иноземцев, но постарался подольше не впускать их в крепость. Я сам желаю узнать об их намерениях, прежде чем приглашать гостей к своему очагу.

Отрок быстро кивнул и поспешил удалиться. Мэлгон подал знак собравшемуся вокруг него воинству, и люди сразу же стали готовиться к возвращению.

У ворот деревянной крепости Мэлгона ожидали три всадника. Их кони старых романских кровей были на добрых полдюжины ладоней выше, чем кимрские лошадки местной породы, и с легкостью несли на себе высоких, крепких воинов. Двое из приезжих обладали темно-рыжими шевелюрами, похожими на мех лисицы. Длинные локоны третьего отливали золотом.

Тот, чьи волосы были светлее, спешился и пошел навстречу, чтобы приветствовать короля Гвинедда. При виде ярких пледов, составлявших часть одеяния приезжих, подозрения Мэлгона подтвердились. Ярко-красный и зеленый, – конечно, это королевские цвета Фердика ап Кунедды, владыки бригантов, много лет назад вступившего в заговор с целью свержения Мэлгона. С тех пор меж ними установилась вражда.

– Добро пожаловать. – Король развел руки в стороны, желая показать, что при нем нет оружия. – Мы приглашаем вас как добрых гостей разделить трапезу и насладиться нашим гостеприимством. Если не ошибаюсь, вы из Земли бригантов. Что привело вас в Гвинедд?

Приезжий улыбнулся, и под его золотисто-рыжими усами блеснули здоровые белые зубы.

– Благодарим за радушный прием, владыка Мэлгон. Вы очень проницательны, поскольку мы и впрямь прибыли из Манау-Готодин, земли бригантов. Мое имя – Ахлен. – Тут ни показал на своих спешивающихся спутников: – А этих людей зовут Уриен и Брихон. Мы привезли тебе поклон от короля Фердика.

– Что надо от меня Фердику? – резко проговорил Мэлгон. После того как обмен приветствиями состоялся, он больше не чувствовал необходимости скрывать свое недоверие к гостям.

– Мы с радостью сообщим о цели нашего приезда, когда соберутся все люди из вашего клана.