Люди Волка - Гир Кэтлин О`Нил - Страница 44

Закончилось все это быстро. Все пятеро Других лежали на земле. Они стонали, их могучие тела истекали кровью. Вороний Ловчий легким движением спрыгнул с камня. Двое! Он убил двоих! Одним рывком он извлек копье из груди первого; при взгляде на капли загустевающей крови, просочившиеся из открытой раны, он испытал искреннюю радость.

— Нет! Нет! — шептал человек. Перед смертью он встретился глазами с Вороньим Ловчим. И тут же взгляд его помутнел, а на губах выступила кровавая пена.

— Грязный убийца! — крикнул ему Вороний Ловчий и плюнул в лицо убитого врага, а потом подошел ко второму Другому и ударил его дротиком в сердце.

Остальные победители стояли поодаль, склонившись над телами убитых, сами не веря тому, что сделали. А Вороний Ловчий хладнокровно добивал Других точно отмеренными ударами копья.

Прыгающий Заяц растерянно покачал годовой. Вороний Ловчий с любопытством поглядел на него:

— Мертвыми они не так уж страшны, а? Больше им не прогнать нас с дедовских земель — земли эти дарованы нам самим Отцом Солнцем! Новый день настал, мы — Народ!

Удар Молнии гордо усмехнулся.

— Народ, — повторил он. Восторг охватил его. Он высоко подпрыгнул и издал радостный клич.

Постепенно это настроение передалось остальным. Вороний Ловчий расхаживал среди них, похлопывая каждого по спине, подбадривая и подзадоривая.

— И подумать только, мы бежали! Бежали от таких, как эти! — Он поднял кулак и потряс им в воздухе. — Теперь ни шагу назад, друзья мои, а? Конечно нет! Вместе мы сможем отбросить этих людишек далеко на север! — Он издал победный вопль. — Мы не позволим им гнать нас, как стадо испуганных карибу, с земель, где кости наших отцов и дедов почиют в мире!

Орлиный Клич, сжав губы, шепнул:

— Больше никогда…

— Идите за мной, — заговорщическим тоном прошептал Вороний Ловчий. — За мной — и мы прогоним Других с наших земель.

Орлиный Клич стал тихонько напевать:

— Вороний Ловчий, Вороний Ловчий, Вороний Ловчий! Другие подхватили его пение. Голоса их звучали все громче, и наконец их повторило и разнесло горное эхо.

Ледяной Огонь позволил своей душе раствориться в песню — старинную песню Рода Белого Бивня. Старейший, Красный Кремень, начинал, и вслед за ним в хор вступали молодые. Эта песня представляла души животных и вызывала их обратно в мир, дабы они и впредь были досягаемы для оружия Народа Мамонта.

Лето стояло в зените. Солнце висело на небе огромным золотым шаром — благословенный дар Великой Тайны! Кругом стояли чумы Рода Белого Бивня. В это время года их надстраивали повыше: ветры были слабы и не грозили обрушить человеческое жилище. Ледяной Огонь вдыхал запахи жарящегося мяса буйволов и карибу. Он вспомнил вкус мяса со спины молодого оленя — изысканнейшего лакомства на пирах их народа.

Танцоров окружили девушки. Они улыбались и хлопали в ладоши. Собаки обнюхивали все кругом в поисках объедков, временами задирая лапки прямо по углам чумов. А новые счастливые голоса присоединились к пению Красного Кремня.

Здесь все излучало довольство. Дети — круглолицые, упитанные, с прямыми руками и ногами, не искривленными рахитом. Сильные, мускулистые люди, одетые наново, с иголочки… Над сушащимся мясом вились мухи. Так выглядел торжественный летний лагерь Рода Белого Бивня. Но особенно славно, что ни одна коротко остриженная вдова не смотрела на этот праздник, печально сидя в сторонке. Да, зима была страшная, зато и лето выдалось на славу — спасибо Великой Тайне, совсем уж, казалось, покинувшей их в эти тяжкие зимние дни.

Перед Ледяным Огнем плясали молодые женщины, их пятки мелькали в такт пению. Он закрыл глаза и глубоко вдохнул дым сгорающих ивовых веток. Ива — священное растение; его запах возвышает и очищает душу, смягчает страдания. Не зря именно иву жгут каждый год на празднике Рода.

Ледяной Огонь снова открыл глаза и поглядел на костер, чувствуя гармонию открывающейся перед ним жизни. Пламя росло и ветвилось, повсюду ложились желтоватые отблески, сыпались искры. Ледяной Огонь на мгновение отвлекся от своих тревожных мыслей и проникся безмятежным весельем этого вечера.

И тут он увидел в углях костра какие-то менявшиеся с каждым мгновением образы. Вот в огненном вихре появился чей-то сверкающий глаз; он смутно почуял Силу — и мгновение спустя уже не сомневался в ней. Из струек пламени сложилось лицо. И лицо глядело на него.

— Кто ты? — спросил он. Танец Рода вокруг него как будто внезапно остановился, только пение все продолжалось.

— Ты спрашиваешь меня, отец?

Ледяной Огонь ударил себя в грудь кулаком:

— Кто…

— Это я показал тебе тогда радугу. Этого довольно?

— Отец? Ты назвал меня отцом?

— Ты изнасиловал мою мать. Сейчас идешь за остальными? Уходи. Оставь нам наши земли, которые даровал нам Отец Солнце. Дай нам… — И внезапно этот человек в огне заплакал.

Вдруг Ледяной Огонь почувствовал боль в груди — туда будто входил острый наконечник копья.

— Смерть, — прошептал незнакомец из пламени. — Мой брат убил Других. Видишь их? Видишь их тела, брошенные, истекающие кровью?

В сознании Ледяного Огня, на самом дне, возникло видение — пять трупов в ущелье. Жирные мухи откладывают свои бледные личинки в их раны…

— Метатель Обруча, Пять Звезд, Мышиный Хвост… — Ледяной Огонь один за другим называл их имена. Он с ужасом посмотрел на лицо в огне. — Это ты сделал?

— Это сделал Вороний Ловчий, мой брат… твой сын. Я — Волчий Сновидец… я рожден от твоего семени, о человек из Других. Вы пожинаете урожай, который посеяла ваша алчность и похоть. Семя проросло на каменистой почве Народа. Вороний Ловчий несет вам боль, беды и несчастья.

Ледяной Огонь покачал головой:

— Мы перебьем вас. Теперь это вопрос чести. Наш народ силен и могуч. Ваш — труслив, как детеныши карибу. Мои воины не дадут вам больше уйти от нас. Мы перебьем вас всех.

— Слушай, отец: тебе выбирать. Твой сын, дитя Тьмы, идет на тебя с войной. Твой сын, дитя Света, ждет. Каков твой выбор?

— Выбор? Что ты имеешь в виду? Волчий Сновидец, что ты хочешь сказать? — Он встал и вытянулся вперед. — Что?

— Смерть… или жизнь. А разве есть еще что-то другое, отец? — И пламя стало гаснуть, малиновые искры разлетелись в ночную тьму.

— Волчий Сновидец! Волчий Сновидец! Но только остатки пламени мерцали перед ним, только шипели горящие ивовые ветки, только вился священный дым.

Ледяной Огонь огляделся, моргая, чувствуя, как Сила видения покидает его.

— Старый приятель? — беспокойно, с натянутой беспечностью спросил его Красный Кремень.

Ледяной Огонь потер свое окостеневшее, похожее на маску лицо. Он обернулся. Танец все еще продолжался. Но многие глаза были обращены к нему.

— Что… что случилось?

Красный Кремень поймал его взгляд. В глазах его Ледяной Огонь заметил глубокую тревогу.

— Ты стоял и обращался к кому-то внутри костра. Словно видел там кого-то. Но когда я подошел, я не увидел там ничего, кроме сверкающих углей.

Ледяной Огонь поежился. Образы мертвых охотников в ущелье вновь встали перед ним. Даже жужжание мух над телами отдавалось в его ушах.

— Смерть. Он сказал — приходит смерть. Идет мой сын. А он был рожден в крови.

И Ледяной Огонь прошел сквозь ряды танцующих священный танец, словно не видя их озабоченных взглядов.

29

Костры из ольховых и ивовых веток языками взметались в небо, оранжевые искры мелькали в лиловом небе. Люди танцевали, возносили молитвы духам животных, что кормят их весь год. Так кончалась ежегодная четырехдневная церемония — каждый из дней был посвящен одному из времен года. Всем сердцем радовался Народ Волка Обновлению мира, поверяя свою радость Блаженному Звездному Народу. Пусть Духи, что живут в небесах, увидят их огромные костры, и почувствуют их благодарность, и даруют им больше счастья в наступающем году.

В розоватом свете белой ночи чумы из шкур мамонтов, карибу и мускусного быка отбрасывали на траву загадочные тени. Ветряная Женщина, дыша нежно и мягко, как обычно среди Долгого Света, летала по лагерю и разносила запахи жареного мяса, радостные крики и песни. В другое время их не будет…