Невеста из USA - Гладкий Виталий Дмитриевич - Страница 34

– Я не придуриваюсь. Я жду Марка, чтобы продемонстрировать всем вам свои потрясающие способности к логическому мышлению. А, вот и он!

Плат и Фиалка одновременно обернулись и уставились на входную дверь, которая отворилась и явила нам немного смущенный лик Маркузика, на котором приклеилась заискивающая улыбка.

В этот момент он сильно напоминал бравого солдата Швейка, который явился на доклад к поручику Лукашу после своей очередной «эпопеи».

Глава 13

Плат атаковал Марка сразу. Серега терпеть не мог необязательности.

– Почему опоздал!? – налетел он коршуном на Маркузика.

– Работы было много… – заюлил Марк. – Пришлось поездить…

– Куда, зачем? Ты должен был сидеть здесь, в этом офисе, в своем компьютерном отделении, и «колоть» базу данных ГИБДД! Сделал?

– М-м… – замялся Марк. – Пока не получается. Мне пришлось обратиться к знакомым ребятам, чтобы получить нужную программу. Думаю, что к утру справлюсь.

– Ну, если так…

И в этот момент я вызывающе заржал.

– Чему ты радуешься? – сухо спросил Плат.

– Тому, как ловко этот деревенский фраер навешал тебе лапши на уши.

– Не понял…

– Хе-хе… Ни к каким знакомым ребятам он не ездил. У него была интимная встреча с одной телкой…

Маркузик не дал мне договорить:

– Нет, ну что он несет!? – Он сыграл возмущение так натурально, что я едва не поверил ему. – Что за инсинуации!?

– Какое умное слово… – Я снова осклабился. – Люблю интеллектуалов. Докладываю: он встречался с дамочкой по имени Карина, встреча была назначена на три часа в 210 номере гостинице «Олимп». Увы, наш Казанова не рассчитал ее аппетита. Если судить по месту и времени встречи, мадам замужем, а потому она, во-первых, любит новизну, а во-вторых, сильно изголодалась по любовным играм. По этой причине Марк и опоздал. Его слегка попридержали. В отличие от мужиков, женщины любят после скачек понежиться в постели.

Марк онемел. Он лишь открывал и закрывал рот, как выброшенная на берег рыбина. Я сразил его наповал.

Фиалка, чтобы не расхохотаться вслух, закрыла свой прелестный ротик ладонью, пригнулась к столу и конвульсивно содрогалась в пароксизме смеха. Похоже, она была в восхищении от разыгравшегося в приемной спектакля.

– Это правда? – гневно спросил Плат.

Маркузик наконец справился со столбняком и пошел в контратаку:

– Я что, не имею права на личную жизнь!?

– Имеешь, имеешь, – «успокоил» я свою жертву. – Только не в данный момент. Мы сейчас на подвесе и нам дорога каждая минута. На кону стоят наши жизни. А ты занимаешь ублажением плоти, вместо того, чтобы хоть чем-то помочь и нам, и себе… бабник хренов.

– Сукин кот… – пробурчал Серега.

Он уже простил Марка. Будь на его месте я, головомойка продолжалась бы добрых полчаса.

У друзей я был козлом отпущения. И все благодаря моему не скандальному характеру.

Я старался сглаживать острые углы, иногда возникающие в наших отношениях. В жизни и так много ситуаций, которые требуют большого нервного напряжения. Особенно когда имеешь склонность хаживать по вечерам в разные сомнительные места типа бара «Шаловливые ручки», где обычно собираются представители не лучшей части городского бомонда.

– Никогда бы не подумал, что мои друзья будут за мной следить… – Марк надулся как мышь на крупу.

– Размечтался… – Я уничижительно фыркнул. – Делать мне больше нечего… Это всего лишь демонстрация моих дедуктивных способностей. А то некоторые штатские совсем меня затюкали.

Я бросил быстрый взгляд на Плата. Он смущенно прокашлялся, немного помялся, но в конечном итоге спросил:

– А все-таки, как ты узнал?

– Интересно?

– Ну…

Я весело подмигнул совсем увядшему Марку и ответил:

– Все очень просто… для настоящего профессионала. Когда мы в обед обсуждали план дальнейших действий, этот фраер что-то рисовал на листке бумажки. Машинально. Я всего лишь посмотрел на то, что он там нацарапал.

– И что же? – спросил Плат.

– Он несколько раз написал имя Карина, цифры 15 и 210, а также нарисовал арку с четырьмя столбами – вход в гостиницу «Олимп». Художник, конечно, из Марка аховый, но в «Олимпе» мне приходилось бывать не раз. В тамошнем ресторане неплохо кормят. И недорого. Так что арку я хорошо запомнил. Остальное несложно было домыслить.

– Считай, что ты поразил нас своими выдающимися способностями, – довольно сухо сказал Плат. – Пойдемте в кабинет. Время… Даша, – обратился он к Фиалке, – нас нет. Кто бы ни звонил.

– Есть, шеф! – бодро ответила Фиалка.

Посмотрев вслед Марку, который имел несчастный вид, она не сдержалась и прыснула в кулачок.

– Радуешься, что подтверждается твоя теория? – спросил я тихо, доверительно склонившись к ее розовому ушку.

– Какая теория?

– Что все мужчины – кобели.

– А что, разве не так?

– Так. Но не совсем. Вот я, например, однолюб. Я верен только тебе.

– Иди ты!… – Фиалка замахнулась на меня линейкой. – Балаболка.

– А меня зовут Стас. Вот мы и познакомились.

Я весело подмигнул смеющейся Фиалке и закрыл за собой дверь кабинета, в котором обычно восседал Плат, начальник нашей шарашки.

Нужно сказать, как-то так вышло, что для меня в офисе не нашлось помещения. У Маркузика была лаборатория, состоящая из трех комнат, где, кроме него, трудились два инженера-конструктора и один опытный электронщик.

Кроме того, было еще несколько кабинетов, но в них обретались бухгалтер и наши подчиненные, которых мы звучно именовали детективами.

В основном они занимались наружным наблюдением и другими проблемами частного сыска, но иногда принимали участие и в силовых акциях. Все парни когда-то служили в милиции или спецчастях, так что дело свое знали туго.

Еще у нас был пульт оперативного дежурного по агентству, под завязку напичканный электронной аппаратурой (он размещался в каптерке у входа), склад, где хранилась всякая всячина и стоял тяжеленный стальной сейф, в котором находилось оружие и патроны, а также спортзал с тренажерами. Сотрудники нашего агентства обязаны были согласно контракту поддерживать отменную физическую форму.

Они тренировались почти каждый день. Наблюдать за ними входило в круг моих обязанностей. (Если честно, я к этим обязанностям относился спустя рукава).

Что касается нашего производства, то оно находилось недалеко от центра. Там мы арендовали небольшой цех дышащего на ладан завода, прикармливая взятками директора, из молодых да ранних, который совершенно не разбирался в технике, но очень ловко прикарманивал не только левую прибыль, но и зарплату рабочих, месяцами прокручивая ее через банк, где работал такой же, как он, беспринципный управляющий, его кореш.

В общем, я и в нашем О.С.А., как и в жизни, был бесхозным. Поэтому отвоевал себе право находиться в кабинете Плата, который считал и своим.

Серега однажды попытался выставить меня за дверь во время важных переговоров с одним из наших богатых клиентов – на тот момент он возомнил себя большим начальником.

Я не стал спорить, спокойно развернулся и ушел с работы.

Меня искали неделю. Которую я скоротал в городе Сочи, где такие прекрасные южные ночи. Нужно сказать, скоротал с большой пользой не только для своего здоровья, но и здоровья одной дамочки, упакованной по самое некуда.

Она была обвешана золотом и бриллиантами как елка игрушками. Но на шхуне ее личной жизни порвало парус, и дамочка буквально загнивала в стоячей воде.

Пришлось мне с полной отдачей сил зашивать эту прореху и наполнять паруса желаний ветром неистовой плотской любви.

После этой небольшой размолвки Плат даже не заикался на предмет своей исключительности. Я не стал затаскивать в кабинет еще один письменный стол, а устроился на шикарном кожаном диване возле двери. Рядом с диваном находился журнальный столик и бар, содержимое которого успокаивало мое честолюбие и заставляло философски относиться к жизни.