Геноцид - Глазьев Сергей - Страница 46

Выше уже говорилось об обесценении сбережений граждан вследствие крупных финансовых махинаций строителей финансовых пирамид. В результате было утрачено доверие населения к ценным бумагам, резко усилилась долларизация экономики, оказался блокированным важный механизм экономического роста, обеспечивающий трансформацию сбережений населения в производственные инвестиции. В результате сильной криминализации процесса массовой приватизации госимущества и ориентации его участников на спекулятивные сверхдоходы оказалась подорванной мотивация собственника средств производства, играющая ключевую роль в обеспечении экономической активности в рыночной экономике. Организаторы приватизационной кампании и их коммерческие партнеры ориентировались не на эффективное использование приватизированных средств производства, а на спекулятивные сверхдоходы от перепродажи явно заниженных акций предприятий. Спустя несколько лет после завершения кампании массовой приватизации, в отношениях собственности сохраняется хаос, до 2/3 крупных и средних предприятий не имеют ответственного собственника [55].

Резкий разрыв хозяйственных связей, произошедший в ходе приватизационной кампании, повлек за собой быстрый рост трансакционных издержек и разрушение сложных форм научно-производственной кооперации, свертывание производства высокотехнологических товаров в условиях неблагоприятной макроэкономической среды. Хаотическое и неопределенное состояние микроэкономической среды провоцирует коррупцию среди хозяйственных руководителей, разрушает базовые механизмы организации труда и производства. Вследствие этих процессов возникли серьезные нарушения в глубинных мотивационных механизмах производительной деятельности. Разорвана связь между добросовестным трудом, его квалификацией и общественной значимостью, с одной стороны, и величиной зарплаты, уровнем благосостояния и общественным статусом – с другой стороны.

В то же время криминализация экономических отношений, коррупция, резкая дифференциация населения и переток общественного богатства в пользу организаторов финансовых «пирамид» и приватизации госсобственности закрепили деструктивные стереотипы предпринимательского поведения, ориентированного не на созидательную творческую деятельность, а на присвоение ранее созданного богатства. Разрушены базовые смысловые ценности, регулирующие созидательную деятельность человека. Быстрое обогащение жуликов, мошенников, членов организованных преступных групп, коррумпированной части чиновничества, а также спекулянтов на фоне повального обнищания подавляющего большинства занятых общественно-полезным производительным трудом, деморализовало общество. Люди потеряли ориентиры в резко изменившейся жизненной среде, перестали различать базовые понятия добра и зла, утратили стимулы к добросовестному труду, повышению уровня культуры и квалификации. Криминализация приватизационной кампании, рынка ценных бумаг, торговли предопределили высокую долю теневых операций в спекулятивном секторе. На фоне резкого перераспределения доходов и экономической активности в его пользу и сокращения производственной сферы, ее подчиненного положения это привело к быстрому росту теневого сектора в экономике в целом, доля которого достигла четверти всей экономической активности. Это в свою очередь повлекло за собой быстрое сокращение доходов государственного бюджета и еще большее ослабление государства в результате бюджетного кризиса.

Эти контуры негативных причинно-следственных зависимостей обусловили сочетание процессов спада производства, сокращения доходов населения, снижения инвестиционной и инновационной активности, образуя самовоспроизводящийся механизм экономического кризиса. С прекращением роста инфляции и замедлением спада производства в 1997 г. «придворные» экономисты заговорили о макроэкономической стабилизации и переходе к экономическому росту.

Между тем структура экономических оценок, которая определяет в условиях рыночной экономики направления ресурсных потоков, характеризовалась крайне неблагоприятным для отечественных товаропроизводителей соотношением цен на сырье и готовые изделия, а также обменным курсом рубля, многократный рост которого в реальном выражении основательно подорвал конкурентоспособность российской промышленности. При продолжавшейся депрессии производственной сферы и сокращении инвестиций видимость стабилизации в экономике поддерживалась путем искусственного связывания «горячих денег» в спекулятивном секторе за счет наращивания «пирамиды» государственного долга. Для сохранения такого равновесия приходилось гарантировать высокую доходность вложений в «пирамиду» государственного долга, Однако, поддерживая высокую доходность спекулятивных операций (около 30% годовых в реальном выражении) на фоне снижающейся рентабельности ( 7%) и сохраняющихся высоких рисков финансирования производственных предприятий, государство заблокировало приток капитала в производственную сферу. Осуществление инвестиций было невыгодным, поддерживалась глубокая дезинтеграция экономики.

Неудивительно, что вопреки ожиданиям правительства, несмотря на снижение инфляции, снижение инвестиций продолжалось. После четырехкратного спада инвестиций в 1992–1996 гг. в 1997 г. они вновь снизились на 5%, в первом полугодии 1998 г. спад продолжился с темпом 7%. В 1997 г. была достигнута лишь видимость равновесия, которое не могло быть устойчивым и поддерживалось за счет наращивания внешних займов, т.е. за счет будущих доходов. Это наглядно видно по соотношению параметров, характеризующих равновесное состояние (данные приводятся в реальном выражении, очищенном от инфляции): – ставки доходности по государственным обязательствам – 30–40%; – ставка рефинансирования Центрального банка – 30–40%; – процент по коммерческим кредитам – 40–60%; – рентабельность в производственной сфере – 5–7%; – загрузка производственных мощностей в промышленности – около 40%; – уровень безработицы, с учетом скрытой – 10–15%; – инфляция – около 10%. Это равновесное состояние вплоть до краха финансовой пирамиды ГКО-ОФЗ поддерживалось следующими денежными потоками (в деноминированных рублях).

Кругооборот капитала в спекуляциях с государственными краткосрочными обязательствами – ежемесячный приток средств на обслуживание пирамиды ГКО в объеме 30–40 млрд. руб. обеспечивался главным образом новыми займами, что предопределяло продолжение лавинообразного роста пирамиды ГКО с темпом 1,3–1,5 раза в год.

Поддержание пирамиды ГКО за счет денежной эмиссии – прирост денежной массы в основном направлялся на приобретение иностранной валюты для обслуживания инвестиций иностранных спекулянтов в пирамиду госдолга, в приобретение государственных обязательств Центробанком напрямую или в рефинансирование коммерческих банков под залог государственных облигаций.

Поддержание пирамиды ГКО за счет притока иностранного капитала – доля нерезидентов в портфеле государственных обязательств достигла примерно 30% или порядка 20 млрд. долл. Центробанк обеспечивал трансформацию иностранного капитала в пирамиду ГКО через эмиссию рублей на приобретение иностранной валюты.

Прямой отток капитала из производственной сферы в финансовые спекуляции – за 4 года (1993–1996 гг.) реальный объем денежной массы М2 снизился почти вдвое, в то время как остатки средств на счетах предприятий упали в пять раз.

Переток денег из производственной сферы и доходов граждан в пирамиду ГКО через федеральный бюджет – средние ежемесячные расходы бюджета на обслуживание внутреннего государственного долга составляли 3,5 млрд. руб. при средних налоговых поступлениях 16–18 млрд. руб. С достижением пределов роста пирамиды ГКО и оттоком спекулятивного капитала за рубеж расходы бюджета на ее поддержание достигли 3,5–4,0 млрд. руб. в неделю.

Компенсация оттока денег из производственной сферы взаимозачетами и неплатежами – ежемесячный рост просроченной задолженности на 4,2 млрд. руб. (или 2% от ВВП), рост налоговых недоимок в федеральный бюджет.

Отток сбережений населения в пирамиду ГКО через Сбербанк – доля государственных обязательств составляла основную часть активов Сбербанка, то есть большая часть рублевых сбережений граждан оказалась связанной в пирамиде ГКО.