Пирамида - Голдинг Уильям - Страница 23

23

– Он любезно согласился для вас сыграть, и я не желаю...

– Спокойно, Норман, старина. Сядьте. И вы тоже, Имоджен, моя радость. Сударыня...

– В этой постановке вообще не чувствуется никакого уважения к музыкантам!

Мистер Клеймор стукнул себя по лбу, потом тяжко навалился грудью на стол.

– Я так устал. О Боже! Так устал.

Мы все молчали. Потупясь в смущении, я увидел быстро и широко распахивавшиеся и смыкавшиеся колени мистера де Трейси и испугался, как бы он не рухнул. Я проблеял не очень уверенно:

– Я вот думал... есть такой... фокус, что ли...

Мистер де Трейси, не прерывая улыбки, слегка приоткрыл рот и глубоко запустил в меня свои меченые шары.

– Да-да, мальчуган? Оливер?

– Именно что фокус. Только мне пенс нужен. Лучше старый. Ага, вот этот пойдет. Между грифом и порожком. Понимаете, если я... придется чуть приспустить колки. Значит, если я – вот так. Сую пенс сюда, под струну ля, потом под ре и потом под соль. Так. Потом, конечно, я снова настроюсь. К ми это почти не относится, но ми не очень и нужна для... этой штуки. Вот. Погодите секундочку, я настроюсь.

– Никто ничего не увидит, мистер Клеймор! Надеюсь, вы довольны! И ни один человек вообще не услышит Оливера.

Мистер де Трейси молитвенно смотрел на меня:

– Гений. Истинный гений.

– Так устал. О Боже.

– Ивлин, мне кажется, с Нормана хватит...

– Имоджен, дражайшая, милый друг, скрипка цыгана – это важно. Норман, старина, я вынужден снова вас приструнить. Ну! Еще разок. И потом – мило выпьем. Готовы, Оливер, мой мальчик?

– Мне уже кажется, что это место самое очаровательное на всем белом свете.

Выворачивая голову до упора и практически зарыв ухо между струн, я кое-как ухитрялся производить некоторый писк. Другое ухо таким образом успешно улавливало мистера Клеймора. Два комара. Меня уже начинал затягивать феномен этой призрачной игры, но я не успел еще войти во вкус, как мистер Клеймор вытащил из кармана мешочек и высоко подбросил в моем направлении.

– Вам надо ловить это, мальчуган, – сказал мистер де Трейси, и его обычный голос, мягкий и тихий, громом прогудел среди комарья. – Если упустите, ползать придется.

– Да, сэр. Ну как?

– Дивно. Прелестно.

– Я его совершенно не слышала, – кричала мама из глубины зала. – Ни единой ноты!

Мистер Клеймор сверкнул взором во тьму.

– Это интимная сцена, – пропел он. – Вы еще будете говорить, что и меня не слышали!

Мама весело расхохоталась.

– Ну, честно говоря...

– Ивлин, старина! Идея! Мы же его можем испо-о-ользовать! Чтоб оживить ту большую сцену – перед самым Великим Дуэтом! Помните?

– Да-да, старина. Но едва ли он может быть цыганом, верно? То есть во дворце!

Я молча стоял со смычком и скрипкой, покуда решалась моя участь.

– Ведь так и просится! В конце концов, по крайней мере двенадцать пар придворных, лордов и леди, участвовали в первоначальной постановке...

– Это идея, старина, это, бесспорно, идея.

– Он может, например, быть стражником. Встанет по стойке «смирно», обнажит меч. Отсалютует и уйдет.

– Где вы его хотите поставить?

– Здесь? Нет – там! Или в центре, в глубине сцены, против окна?

– Я думаю – справа, на авансцене. Станьте тут, пожалуйста, мальчуган.

– Ивлин, старина, когда я видел в этой роли Айвора, он отпускал придворных жестом – вот так. Но при единственном стражнике я, пожалуй, лучше скажу что-нибудь, верно? Как вы считаете?

– Мы это еще обсудим, Норман. В рабочем порядке. В каком он будет костюме?

– Пусть он будет гвардейцем, – сказала мама. – Он будет дивно выглядеть в шлеме или что там они носят.

– Безусловно, сударыня. Но – увы! Все пять мундиров заняты в хоре. И выстроятся с дамами, ожидая финала.

Мистер де Трейси снова распростер руки, склонил к плечу голову, по очереди нам улыбнулся. И содрогнулся слегка.

– Ничего не попишешь.

Я облегченно вздохнул. Но тут же услышал, как мама спешит через зал к зеленому занавесу.

– Мистер де Трейси, мы что-нибудь безусловно придумаем!

– Мама, мама...

– Ах, сударыня, мы бы и сами рады...

Мистер Клеймор стукнул себя по лбу.

– Идея. Мысль.

– Да, Норман, старина?

– У меня ведь... Я вам показывал заметку о моем Эссексе?

– Показывали, старина.

– Это на Барчестерском карнавале, – сказала Имоджен, несколько оживляясь. – Тысяча лет истории. Норман был изумителен.

– Ну так вот! Я ему это одолжу, и мы сделаем из него бифитера [14].

– Согласен, камзол и лосины – для бифитера в самый раз. Но у него же еще и шляпа, старина.

– У меня есть именно то, что надо, мистер де Трейси. Моя старая черная широкополая шляпа!

– Послушай, мама, по-моему, мне...

– Минуточку, Оливер. Я сегодня же сделаю ей бумажную оторочку и помпончик пришью.

– Прелестно. Великолепно!

Мистер Клеймор барабанил пальцами по столу.

– Может быть, мы это провентилируем в гардеробной?

– Но есть еще и цвет, старина. Бифитер же должен быть красный с черным, правда?

Мистер Клеймор расхохотался.

– Мы, между прочим, в Венгрии. И венгерский стражник вовсе не обязан быть тех же цветов, что английский бифитер, не так ли?

– Обо всем-то вы подумаете, Норман. Хотя – погодите. Он же должен держать алебарду. Эссекс, мне кажется, не носил алебарду?

– Ну конечно же нет, Ивлин, – пропел мистер Клеймор. – Вы просто издеваетесь надо мной! У меня был меч, конь, целый отряд слуг!

Мистер де Трейси туманно ему улыбнулся.

– Семеро моих слуг с покорной готовностью... [15].

– Даже больше. Но – действительно загвоздка. Алебарды у нас нет.

Я начал ненавязчиво ретироваться.

– Значит, ясно. Я только...

– Погодите, Олли. Генри Уильямс. Вот кто нас выручит. Да. Я поговорю с ним по дороге домой. Он нам мигом соорудит алебарду.

– По-моему, – сказала мама из-за зеленого сукна, – по-моему, у бифитера на туфлях тоже помпончики...

– У вас будет картинка, сударыня, я уверен.

– Ах да! – заходясь веселым смехом, вскрикнула мама. – Есть, есть – у Оливера в Детской энциклопедии!

– Мама!!! О Господи...

– Тэк-с, – пропел мистер Клеймор. – Вы можете после обеда взять у меня костюм, Оливер, и заберете алебарду у Генри, как только она будет готова. А теперь разработаем сцену.

Я слез вниз и оставил там свою скрипку, смычок и свой пенс. Хотел пронзить маму свирепым, пасмурным взором, но в зале было слишком темно. Когда я вернулся, мистер Клеймор и Имоджен сидели посреди сцены друг против друга, так задрав головы, будто переглядывались через забор. Мистер де Трейси изучал швабру. Потом подал мне.

– Вот вам алебарда, мальчуган. Справа, на авансцене. И так будете стоять всю последнюю сцену за исключением финала.

– Ивлин, старина, я же должен что-то сказать! Пожалуйста, дайте мне слова!

– А вы не хотели бы ограничиться жестом, как Айвор?

– Ага, знаю, Ивлин! Как там? «Но погодите, ваше королевское высочество, мы не одни...» – Повернулся и выбросил мне в лицо руку.

– Как величаво, дивно, старина. Редкое понимание театра. Айвер [16] сам не придумал бы лучших слов!

– И тут он, конечно, должен отдать честь.

– Интересно, как вы будете отдавать честь алебардой?

– Пусть лучше опустит ее концом к полу. Попробуйте, юный Оливер! Осторожно! Господи! Вы мне чуть глаз не вышибли!

– Я думаю, – не дрогнув коленками, сказал мистер де Трейси, – я думаю, лучше ее не опускать, потому что тогда она пересечет всю сцену. Может быть... позвольте мне, Оливер, мой мальчик. Стойте – вот так. И когда король к вам подходит – так величаво, дивно – и говорит, вы стойте та-ак и делайте та-ак. Да? А далее вы повернетесь и удалитесь – вот тут – и мы еще раз увидим ваш великолепный размашистый шаг, да? Ну, начнем!

вернуться

14

Дословно «Пожиратель мяса» (Beef Eater), прозвище английских королевских гвардейцев. (Прим. перев.)

вернуться

15

У. Шекспир. «Двенадцатая ночь», II, 5.

вернуться

16

Вероятнее всего, имеется в виду Айвер Новелло (1893-1951), знаменитый актер, композитор и драматург, который был очень популярен в Англии в предвоенные и послевоенные годы.