Троя. Повелитель Серебряного лука - Геммел Дэвид - Страница 65

– Ничего удивительного, сестра. Ты никогда не была острой стрелой в колчане царя.

Лаодика как будто сжалась под его презрительным взглядом. Затем вперед вышел Аргуриос, и, когда он заговорил, мальчик увидел удивление на лице всех присутствующих.

– Ты закончил, щенок? – сказал Аргуриос. Его голос был твердым и холодным, Диос даже внезапно отпрянул назад.

Его лицо покраснело. Аргуриос шагнул вперед. – Царевич? Мне кажется, что у троянского царя слишком много наследников. Ты, должно быть, самый последний из них.

У Ксандера перехватило дыхание. Даже мальчику было понятно, что ситуация обострялась. Диос стоял неподвижно, он был слишком шокирован чтобы говорить. Затем его глаза сузились.

– Я обидел тебя, щенок? – огрызнулся Аргуриос. – Тогда неси мечи, и я вырежу… твое проклятое троянское сердце!

– Это зашло уже достаточно далеко, – раздался голос сзади. Высокий широкоплечий юноша с золотыми волосами пробирался к ним через толпу. – Не нужно мечей. – Он сурово посмотрел на Аргуриоса. – Я знаю тебя, микенец. Ты – прекрасный боец, но твое сердце требует то, к чему ты еще не готов. – Он повернулся к Андромахе. – Я не знаком с обычаями твоей страны, сестра. Здесь в Трое знатные женщины не плавают рядом с мужчиной. Это считается неприличным. Но, если тебе никто это не объяснил, тогда тебя нельзя в этом винить. – Затем он повернулся к злому Диосу. – Брат мой, я не сомневаюсь, что наш отец услышит об этом и составит свое мнение. Но сейчас давай оставим мысли о бое.

– Этот негодяй оскорбил меня! – возмутился Диос.

– Да, оскорбил, – спокойно согласился золотоволосый мужчина. – Как ты можешь видеть, он оправляется после серьезных ран и не в состоянии вести бой. Забудь о своей обиде на время. Если ты все еще чувствуешь необходимость отомстить за эту обиду, тогда подожди, пока к Аргуриосу вернется его сила, и возобнови это разговор.

– Так я и сделаю! – воскликнул Диос. Он посмотрел на Аргуриоса. – Мы снова встретимся.

Микенец просто кивнул. Диос ушел вместе с группой молодых мужчин. Толпа поредела.

– Как… твое имя? – спросил Аргуриос золотоволосого незнакомца.

– Я – Агатон. Теперь давай посидим в тени и поговорим о более приятных вещах. Диос горяч, но он не зол. Я не хочу видеть, как его убьют, даже если это сделает великий герой.

Ксандеру показалось, что Агатон – самый знатный человек, которого он когда-либо видел. Он был похож на бога. Его глаза были ярко-голубого цвета, и Агатон остановил Ар-гуриоса. Андромаха положила свою руку на руку царевича.

– Это был хороший поступок, Агатон, – сказала она.

Они вернулись к навесу, Ксандер последовал за ними незаметно. Лаодика подошла к Агатону и расцеловала его в обе щеки.

– Ты так похож на Гектора, – сказала она.

– Мы не похожи, сестра. Поверь мне.

Аргуриос вытянулся на песке и как будто заснул. Лаоди-ка села рядом с Агатоном, Ксандер подошел к Андромахе. Никто не сказал ему ни слова.

– Этим утром пришли новости о Гекторе, – сказал Агатон. – В месте под названием Кадеш состоялась огромная битва. Известей мало, но, кажется, в тот день египтяне почти выиграли. Только атаки троянской конницы заставил их отступить.

– Видишь! Я же тебе говорила, – воскликнула Лаодика Андромахе. – Гектор всегда побеждает.

– Битва окончена? – спросила Андромаха.

– Нет. Исход битвы еще не ясен. Но у обеих сторон огромные потери. Мы пока не знаем деталей.

– К воронам эти детали, – пробормотала Лаодика. – Гектор победит и вернется домой к великому параду.

– Надеюсь, ты права, сестра. Но, согласно нашим донесениям, троянская конница была отрезана и до темноты не присоединилась к основной армии хеттов. Мы должны молиться богам войны, чтобы Гектора не было среди погибших.

– Не говори подобных вещей! – предостерегла его Лаодика. – Я не хочу слышать подобные разговоры.

Ксандер увидел, что царевич посмотрел на Андромаху.

– Не прогуляешься со мной по берегу? Я бы очень хотел поговорить с тобой о некоторых вещах.

– Если это не сочтут недостойным поведением, – улыбнулась Андромаха, поднимаясь на ноги.

Ксандер наблюдал за ними. Лаодика не поднимала глаз.

– Хотите, я принесу что-нибудь попить? – спросил ее мальчик.

– Нет. Я не хочу пить. – Она посмотрела на Аргуриоса. – Он очень худой, цвет лица у него не очень хороший. Может, тебе принести ему фруктовый нектар. Мама говорит, что он полезен для крови. Аргуриос – очень горячий мужчина, правда? – добавила она. – Он ужасно рисковал, разозлив Диоса. Знаешь, Диос умеет обращаться с мечом.

– Он… щенок, – сказал Аргуриос, с трудом садясь. – И вы правы. Я слишком тощий.

– Я не хотела вас обидеть, – смутилась Лаодика. – Думала, что вы спали.

– Вы меня не обидели. И эти дни… я не могу спать, лежа. Мне легче дышится прямо. – Аргуриос посмотрел на Ксан-дера. – Не плохо было бы выпить нектара, – сказал он.

Ксандер побежал к столам с едой и принес кубок с густым золотым соком, протянул его воину, который жадно напился.

– Ты – хороший парень, – сказал он, поставив пустой кубок на песок. – Меня удивляет, почему у меня никогда… не было личных рабов.

– Я не твой раб, – заметил Ксандер.

Аргуриос подумал немного.

– Я не правильно выразился, парень. Конечно, ты… не раб. Ты – мой друг. Это… много значит для меня.

– Почему у тебя никогда не было личных слуг? – спросила Лаодика. – Разве ты не известный герой в своей стране?

– Никогда… не хотел их иметь. Я всегда… был воином. У меня был оруженосец. Прекрасный юноша. Но он умер в Фессалии.

– А дома?

Он покачал головой.

– Мой отец был небогат. Я купил имения с рабами. По большей части я предоставлял их самим себе. – Его выражение лица потемнело. – Но это больше не мои земли. Я – изгнанник. Вне закона. – Микенец посмотрел на море. – Думаю… я еще поплаваю. – Поднявшись на ноги, он спустился к воде и снял свою полинявшую тунику.

– Странный человек, – заметила Лаодика.

– Он назвал меня своим другом, – радостно воскликнул Ксандер.

– И ты должен этим гордиться. Такой человек не так легко предлагает свою дружбу.

XXIV Предупреждение

Андромаха наслаждалась прогулкой с Агатоном, который чем-то напоминал Одиссея. Она улыбнулась при этой мысли. Одиссей был некрасивым старым волшебником, ему бы понравилось сравнение с троянским царевичем. Сходство было не во внешности, а в манере общения, которая располагала к доверительности. Андромаха слушала, как Агатон рассказывал о своей любви к городу, и чувствовала искреннюю симпатию к юноше. Путь им преградил горный выступ. Тучи сгущались, и небо становилось все мрачнее. Наконец, он замолчал и посмотрел на море.

– Мы собираемся говорить о деле, близком вашему сердцу? – спросила она его.

Он усмехнулся.

– Да. У вас острый, как меч, ум.

– Я проницательна. Почему некоторых людей это пугает?

– Я не могу ответить на этот вопрос, хотя знаю, что это правда. – Он замолчал, их взгляды встретились. – Я хотел поговорить о Гекторе. Новости не такие хорошие, как я это преподнес Лаодике. Она – хорошая девочка, но слишком обожает нашего брата, и я не хотел ее тревожить. По нашим сведениям, Гектор возглавил дерзкую атаку на фланг египтян. Он преуспел, но последний раз видели, как он прорубает себе путь в центр вражеского войска. Хетты были вынуждены отступить. Гектор не вернулся в лагерь, как сделали некоторые всадники. Говорят, Гектору с пятьюдесятью воинами отрезали путь к отступлению в глухом овраге, на них напал большой отряд египтян.

– Ты думаешь, он погиб?

– Надеюсь, нет. Я молюсь об этом! Гектор – мой сводный брат и самый большой друг. Но даже больше, чем это. Гектор – это сердце Трои. Если он проиграет там, здесь наступит хаос. Можешь себе представить? Наследники соперничают за власть? У нас начнется гражданская война.

– Я не понимаю почему, – сказала Андромаха. – Приам – сильный царь.