И нет у него тайн - Сомов Кирилл Григорьевич - Страница 21

Глава двадцать первая

Большой белокаменный особняк был погружен в тишину. Пьянка завершилась полным поражением человека перед вином.

Кто сумел добраться до комнат для гостей, тот заночевал с комфортом, но большинству была уготована твердая каменная постель на полу в обеденном зале, рядом с опустошенным столом.

Винсент заглянул туда, прислушался к хриплому бормотанию уснувших. Как ни было страшно мальчику, он все же обошел всех, внимательно вглядываясь в лица. Барона среди них не было.

Винс взял цыплячью ножку и, откусывая от нее на ходу, отправился в ту комнату, что была предложена пану Лещинскому по приезде. По пути мальчишку здорово напугал один из воинов. Решив, что выпито недостаточно, он возвращался в обеденный зал, на поиски бочонка с вином. Винсенту еле удалось с ним разминуться.

Когда сердце перестало колотиться, он двинулся дальше и добрался до спальни барона уже без помех. У двери мальчик вынул заряженный пистоль, тронул дверь и стал ее открывать, медленно, чтобы не скрипнула невзначай. Протиснув в щелку голову, Винс осмотрелся.

На столе догорала оплавленная свеча. От нее было мало толку, освещался лишь небольшой пятачок вокруг.

Кто-то лежал на постели, кто-то сидел у стола, положив на него голову. Двое... В комнатке было лишь два человека.

Винсент вошел, подкрался к спящему у стола. Нет, судя по костюму, это один из слуг, либо Збигнев, либо Кшиштоф. Ни тот, ни другой Винсу не были нужны.

А вот спящий на кровати — наверняка сам барон! Это его сапоги, его костюм, без сомнения. Он лежал на спине, прикрыв лицо ладонью, и тяжело дышал.

Винс глубоко вздохнул, унимая дрожь в руках, и навел пистоль. Лучше стрелять прямо в грудь, чтобы наверняка...

Но напрасно Винс помедлил, напрасно... Если уж решил стрелять — делай это без задержки даже на миг. А вот теперь, когда палец замер на курке... Почему же не слышно выстрела?

Все существо мальчишки взбунтовалось. Ну не может он стрелять в безоружного, да еще в спящего! Пусть он хоть трижды сам дьявол, не по совести это... Винс подошел почти вплотную. Всматриваясь в ненавистное лицо, он пытался разбудить в себе злость, вспоминал, что барон сделал со Стефаном, вспоминал об убитых, но совесть не унималась и твердила одно — спящего убивать нельзя!

Не в силах с нею совладать, Винс всхлипнул.

И тут барон шевельнулся, пробормотал что-то во сне, откинул руку в сторону и... открыл глаза.

Увидав перед собою взведенный пистоль, он вскрикнул, но сумел взять себя в руки.

— Ты что здесь делаешь, пся крев? — зашипел он, протягивая ладонь к мальчишке. То ли пытался забрать оружие, то ли дать оплеуху, и сам не знал, наверное.

— Я хочу тебя убить, — так же тихо ответил Винс.

— Глупец... Тебе же не выйти из дома, шагу не ступить. Ты хоть знаешь, что с тобой сделают?

— Мне все равно. Зато Стефан останется жив.

— Дважды глупец. Если меня не станет, кто удержит моих слуг от мести? Они перережут всех! Отдай мне пистоль и останешься в живых, я обещаю.

— Я не верю твоим словам, они ничего не стоят. Возьми кинжал, я не хочу убивать безоружного.

— О, вот как, — удивился барон. — Я слышу шляхетскую речь. Это тебя Стефан так вышколил? Браво, я бы хотел такого слугу. Мое предложение остается в силе.

— Какое еще предложение?

— Ты позабыл? Я ведь предлагал тебе — иди ко мне в услужение, не прогадаешь.

— Ни за что, — решительно отказался Винс. — Ты берешь кинжал или нет?

Этот мальчишка имел столь воинственный вид, что барону стало смешно. Он поглядел в сторону — Збигнев так крепко спал, что ничего не слышал. А где бродят Кшиштоф и Войцех? Ах да, один охраняет Стефана, второй... Где же второй?

В глазах барона мелькнула искорка и он решил потянуть время:

— Кинжал? Кинжал далековато, вон там, на столе. Подай!

Винс отвернулся и пошел к столу.

Наивный, он понятия не имел, что такое военная хитрость. Кинжал оказался не на столе, а под подушкой и барон, не медля ни секунды, выхватил его. Он бросился на мальчика, бесшумно, словно тигр на охоте.

Винс ощутил лопатками дуновение ветерка и шарахнулся в сторону, спасая свою жизнь. Конечно, барон легко справился бы с ним, но сказались и выпитое вино, и недосмотренный сон, и полумрак в спальне... Потому пан Лещинский промахнулся. Кинжал просвистел в трех дюймах от тонкой шеи мальчишки, однако шанс был упущен — Винс уже спускал курок.

Но увы... Пистоль пшикнул, порох задымился, а выстрела не последовало.

Барон, Винсент и проснувшийся наконец Збигнев смотрели на пистоль в дрожащих руках мальчика, не понимая, что произошло. Первым очнулся барон.

— Осечка! — обрадовался он. — Ты заряжать хоть умеешь? Збигнев, взять его!

Винс выронил оружие. Теперь его спасение лишь в скорости — быстрее прочь, пока Збигнев протирает заспанные глаза и пытается подняться на нетвердые ноги.

Мальчик выскочил за дверь и полетел, словно ласточка, словно у него выросли крылья.

А за спиною он слышал громкие вопли разьяренного барона Лещинского, упустившего добычу. Он поднимал на ноги спящих слуг, пинками подгонял их в погоню. Приказы сыпались направо и налево.

— Выводи коней! Собак, собак спускай! Он не должен уйти!

Лещинский был взбешен — наглый щенок посмел угрожать ему оружием! Вдобавок примешивалось и чувство стыда, что не удалось прикончить мальчишку на месте.

А Винс уже был по ту сторону высокой изгороди. Он спрыгнул с полутораметровой высоты, отшиб себе пятки, но даже не заметил этого. Он мчался, не разбирая дороги.

Луна ярко освещала путь, словно помогая выбрать самый удобный. Да это было и несложно — мальчик сразу попал на открытое пространство, на широкий луг, усыпанный желтыми пятнышками молодых одуванчиков.

Винс уже задыхался, закололо в боку, под ребрами, пот заливал глаза. Но останавливаться нельзя — за спиной все громче, все ближе лай собак и крики загонщиков.

Совсем близко опушка той рощицы, где скрывались люди Лешинского, туда и устремился мальчишка. Он уже даже не бежал, перешел на шаг...

Еще всего лишь сотня-другая шагов, но как назло — нога попала в кротовую нору и Винс растянулся на траве, ткнулся лицом в землю и заплакал от бессилия. Все кончено...

Он охватил затылок руками, замер в ожидании, когда его начнут рвать на куски свирепые псы, чье рычание и лай он уже слышит прямо над своей головой...

Глава двадцать вторая

Первый из примчавшейся своры пес прыгнул на мальчика, но вместо того, чтобы вцепиться, заскулил и ткнулся мордой ему в подмышку. Винс повернул голову, приоткрыл глаза. Перед ним, виляя хвостом, прыгал от радости знакомый, очень знакомый пес.

— Бойко! — вскрикнул Винсент, не веря своим глазам. — Как ты здесь оказался? Ах ты псина, иди сюда, иди, мой хороший! А Вуч где подевался?

Бойко угодил мальчику в обьятия и немедленно отметил его лицо алым языком.

Эту трогательную сцену прервала подбежавшая свора. Увидав, что их лидер в таких дружеских отношениях с добычей, остальные псы несколько растерялись и замельтешили рядом, обнюхивая Винса.

Мальчишка немного пришел в себя, отдышался, но оставаться на одном месте было слишком опасно — уже слышался топот копыт. Загонщики слегка поотстали от собак, но с минуты на минуту будут здесь.

И Винс помчался прочь. Вся свора бежала рядом, принимая погоню за весьма занимательную игру.

— Вот он! Ату! Держи! Взять его! — разнеслось в нескольких шагах за спиной. Казалось, что спасения нет.

Испуганный, загнанный мальчик еле дышал, но на ногах держался. Роща была близко, но еще ближе оказалась лошадь, с которой Винс едва не столкнулся. Он увернулся от тяжелого копыта, упал на четвереньки. «Попался...» — подумал он, сжимаясь в комок.