Тринадцатая ночь - Гордон Алан - Страница 42

Я нашел взглядом Александра и подошел к нему.

— Что случилось с графом? — спросил я.

— По-моему, терзается угрызениями совести за свое вчерашнее поведение, — ответил он. — Твердит, что если бы он вовремя пришел на репетицию, то Фабиан остался бы в живых. И с ужасом вспоминает, как насмехался над этим парнем, когда тот уже лежал мертвым.

— Это не его грех, — сказал я. — Он ведь не знал.

— Тем не менее он поклялся сохранять трезвость до конца Двенадцатой ночи и в наказание сам займется репетициями мистерии.

— Краткосрочная епитимья за мелкое прегрешение.

— Уж поверьте мне, столь долгая трезвость будет для него предостаточной карой.

Я не стал спорить с этим.

Фабиана положили в склеп, предназначенный для преданных слуг графини, и толпа отправилась обратно в город. Сопровождающий герцогиню Клавдий покинул ее и пристроился ко мне.

— Печальное событие, — сказала Виола голосом Клавдия. — Кто-то даже осмелился бы сказать — дурацкая нелепость.

— Согласен, — уныло сказал я. — Вы ошиблись, положившись на меня.

— Вы не правы, — заметила она. — Мы не можем целую зиму прятаться по домам. Человеческое коварство порой безгранично. Вы не должны винить себя.

— Должен.

— Что ж, если вам хочется чувствовать себя виноватым, то мы можем прямо сейчас признать наше бессилие. Послушайте меня, герр Октавий. Потерпите еще немного. Если известный нам человек стал тем, кем я думаю, то этот успех вдохновит его на более рискованную затею. И следовательно, у нас будет больше вероятности его схватить.

— А кто еще успеет погибнуть за это время?

— Никто, я надеюсь. Вы забыли, что его жертвы обитают преимущественно в двух домах. Наш дворец хорошо охраняется, и я полагаю, что в свете последних событий Оливия также предприняла дополнительные меры предосторожности. Я намекнула ей, что убийство, возможно, связано с ее денежными делами. Она резко побледнела, подумав об угрозе ее состоянию.

— А как быть с сэром Эндрю? С Тоби и Марией?

— Я поручила нескольким верным слугам присматривать за ними. Это самое большее, что я могла сделать. Но вам придется поскорее найти убийцу. Моя семья нуждается в защите, и мне не хочется слишком долго оставаться без надежной охраны.

— Ясно. Я постараюсь не подвести вас.

— Уж пожалуйста, постарайтесь. Я доверяю вам, понимаете.

И она вновь присоединилась к служанке, игравшей роль герцогини.

Да, такие вот дела. Я блуждал в дурацких поисках, а Виола в очередной раз доверила мне свою жизнь. Но я ведь ничем не заслужил ее доверия. Мне ничем не удалось оправдать его. Знать бы, что поможет мне исправить положение.

Я поискал Бобо в его комнате и обнаружил, что он увлеченно играет в шахматы с мальчиком. У подростка были черные волосы, смуглая кожа, волевой подбородок и умные глаза. Я видел прежде такие глаза, да и такой подбородок тоже. Бобо, заметив меня, предостерегающе поднес палец к губам. Герцог сосредоточенно обдумывал положение, сложившееся на шахматной доске, и наконец сделал ход конем.

Бобо ахнул и в своей лучшей драматической манере откинулся на подушки, приложив руку ко лбу. Марк торжествующе рассмеялся.

— Превосходно, государь, — простонал Бобо. — Вы играете с таким мастерством, что разгромили несчастного дурака.

— Хорошая партия, синьор Бобо, — сказал герцог. — Вы играете лучше всех моих знакомых. Можно я еще зайду к вам?

— Вы окажете мне честь, — сказал Бобо. — Но поскольку честь ничего не значит для шута, позвольте мне уточнить, что это будет скорее удовольствие. А если уж речь зашла об удовольствии, то позвольте мне с удовольствием представить вам господина Как-бишь-его, прибывшего невесть откуда, нашего торговца пряностями, о котором вы уже наслышаны.

Я поклонился.

— Государь, надеюсь, вы в добром здравии.

— Да, благодарю вас, герр Октавий. — Мальчик прекрасно изъяснялся по-немецки. — Мы рады видеть вас в нашем дворце и нашем городе. Вы играете в шахматы? Мне еще не приходилось играть с германцами.

— Играю и буду счастлив составить вам компанию. Возможно, сегодня вечером?

— Это было бы чудесно. Тогда после ужина.

Я поклонился, и он убежал.

— Какой умный мальчик, — сказал Бобо. — Задавал мне много интересных вопросов о нашей профессии. Да и играет весьма умело.

— Ты позволил ему выиграть, конечно.

— Я, может быть, и дурак, но не идиот. Естественно, я позволил ему выиграть. Но скоро ему не понадобятся никакие уступки. Он расспрашивал меня о вас.

— О ком из нас?

— О Фесте. Он предположил, что все настоящие шуты должны знать друг друга, хотя и не знал о гильдии. Я сказал, что знаю Фесте понаслышке. Он расстроился, но я рассказал ему несколько непристойных историй, которыми он мог бы поделиться со своими приятелями, и он вновь повеселел.

Я уселся на стул, только что освобожденный герцогом.

— Не желаешь ли поделиться со мной плодами твоего мыслительного процесса? — спросил я.

— С удовольствием. После нашего последнего разговора у меня созрело несколько идей. Вы не против сыграть партию?

— Почему бы и нет?

Бобо расставил фигуры на доске, выбрав черные. Я сделал ход пешкой. Он продвинул вперед одну из своих.

— Возможно, будет полезно вернуться к истокам, — сказал он. — Уточните с самого начала все имеющиеся у нас факты и ваши заключения и объясните мне, почему вы думаете, что Мальволио здесь, и кем он может прикинуться. Сыграйте мудреца Соломона, а я сыграю для вас роль Марколфа[22].

Партия бодро шла своим чередом, пока я собирался с мыслями.

— Мальволио здесь, — наконец начал я. — Он должен быть здесь, потому что никому, кроме него, не пришло бы в голову сообщать мне о смерти герцога. Он здесь, потому что герцог убит, а у него имелись мотивы для такого убийства. Он здесь, потому что убит Фабиан, а Фабиан принимал участие в розыгрыше, выставившем его дураком перед Оливией. И он здесь, потому что мы видели его и он пытался убить меня. Но вот мыслей по поводу того, кем он мог прикинуться, сейчас у меня не больше, чем в начале расследования. Он может быть любым из трех известных уже нам личностей, которые вхожи в оба эти дома, а возможно, мы его пока даже не видели. — Я сделал рокировку, спрятав своего короля за пешками. — И больше, как ни прискорбно, мне сказать нечего.

Бобо сделал ход ладьей.

— Я провалил порученное мне задание, — сказал он. — И раз уж я лишен возможности передвигаться и вести активные поиски, то вынужден использовать мои мыслительные способности. Позвольте сделать несколько замечаний относительно ваших доказательств присутствия здесь Мальволио. Вы построили их на одном допущении, одном факте, одном сомнительном предположении и одном заблуждении.

— Продолжай, — сказал я, заинтригованный его замечаниями.

— Допущение таково: сообщение поступило от Мальволио, потому что никому другому не пришло бы в голову известить вас. Но возможно, кто-то все же сохранил о вас теплые воспоминания и, зная о вашей любви к Орсино, подумал, что стоит слегка подсуетиться и известить вас. Или же вас заманили сюда по причине, не имеющей никакого отношения к Мальволио.

— По какой же причине?

— Не спешите, всему свое время. Однако если ваше исходное предположение ошибочно, то есть если Мальволио вовсе не посылал вам сообщения, желая заманить в ловушку, то все остальное встает на свои места. Рассмотрим теперь факт: Орсино убили. В таком городе, как этот, найдется много людей с возможными причинами или средствами для организации его убийства. Взять хотя бы такие древнейшие мотивы, как страсть, жажда власти или даже хуже — денег. Вы искали только Мальволио, а нужно было искать убийцу.

— Но…

— Выслушайте меня. Я думаю, что вы так увлеклись этим Мальволио, что он вытеснил из вашей головы все иные возможности. Ни с того ни с сего вы сделали вывод, что все это безвкусное дельце состряпано, чтобы заманить вас сюда. Вечное противостояние между вами и придуманным вами же Мальволио так захватило ваше воображение, что вы оторвались от реального мира. Этот человек становится вашей тайной противоположностью, таинственным убийцей, прячущимся в лесах. Но мир куда шире разворачивающейся здесь мистификации. Вы можете оказаться пешкой, а вовсе не королем. Фабиана убили. Почему Фабиана? Вот вам и сомнительное предположение. Ведь он всего лишь второстепенный персонаж. Почему не сэра Тоби? Не Оливию?

22

Средневековые истории о приключениях Соломона и шута Марколфа (или Маролфа) были популярны во многих странах средневековой Европы; умный дурак Марколф в шутливой форме дает ответы на загадки новоявленного мудреца Соломона, подобные загадкам, которыми испытывала его царица Савская.