Манфред - Байрон Джордж Гордон - Страница 1

1

Джордж Байрон

МАНФРЕД

There are more things in heaven and earth,

Horatio, than are dreamt of in your philosophy.

Shakespeare.[1]

DRAMATIS PERSOMAE.

Манфред.

Охотник за сернами.

Аббат Сан-Мориса.

Мануил.

Герман.

Альпийская фея.

Ариман.

Немезида.

Судьбы.

Духи и т. д.

Место действия в верхних Альпах – частью в замке Манфреда, частью в горах.

ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ

СЦЕНА I

Манфред один. Сцена – готическая галерея.

Время – полночь.

МАНФРЕД.

Долить пора бы лампу, хоть и полнойее не хватит мне на бденье;Дремота, если задремлю, не сон, —Все та же мысль в ней непрерывно длится,Я не могу прогнать ее, и в сердцеЕсть вечный страж; смыкаются глазаЧтоб внутрь глядеть, a я дышуИ двигаюсь как существо живое.Печаль должна наставником быть мудрых;Познанье – скорбь и кто всех больше знает,Тем горше плакать должен, убедившись,Что древо знания – не древо жизни.Философов, науку, волшебство,Премудрость мира я успел изведать,Умом своим я все могу усвоить,Но пользы нет: добро я делал людямИ даже между них с добром встречался,Но пользы нет: врагов имел я многоИ устоял, a сколько их погибло!Но пользы нет: добро и зло, и жизнь,Власть, страсти – все, что есть в других —Все было для меня как дождь в пустынеС той роковой минуты. Нет уж большеБоязни. Надо мной лежит проклятье:В природе всей не ведать больше страха,Не трепетать ни от надежд, ни от желанийИ на земле не знать уже любви.Но к делу!– Вы, таинственные силы!Вы, духи безграничности вселенной!Я вас искал во мраке и в сиянье —Со всех сторон вы охватили землюИ носитесь тончайшею стихией.Для вас шатры – вершины снеговые,Вы движетесь в морях и под землею —Я вас зову могучим заклинаньем,Которому послушны вы – явитесь!

(Молчание).

Их нет еще. – Так голосом того,Кто первый среди вас, и этим знаком,Пред коим вы трепещете, и правомБессмертного – явитесь! Слушайте – явитесь!

(Молчание).

О, если так, земли и неба духи,Вам от меня не ускользнуть: и силойГлубокою – всевластным заклинаньем,Рожденным на звезде давно погибшей,Теперь пылающем обломке мираРазбитого, блуждающего адаИ тем проклятием, что на душе моей,[2]Той мыслью, что во мне и надо мной,Я заклинаю вас: ко мне! – явитесь![3]

(В темном конце галереи показывается звезда и останавливается, слышится голос, который поет).

ПЕРВЫЙ ДУХ.

Смертный, здесь я. На твой зовЯ примчался с облаков,Из чертогов золотых,Ярким солнцем залитых;Отразился в них закат —И синеют, и горят.Хоть не прав ты может быть,Я готов тебе служить.Я пришел в лучах зари —Что же надо? Говори.

ГОЛОС ВТОРОГО ДУХА.

Мон-Блан в короне из снеговЕсть царь седых вершин,Окутан ризой облаковСтоит как властелин.На нем повисли льды лавин,Но умолкает громСреди трепещущих долинПри голосе моем.Когда ж громады ледниковСползают день за днем —Я путь указываю льдов,Иль задержу на нем.Мне внемлет снеговой простор,И под моей стопойДрожат громады скал и гор —Что общего с тобой?

ГОЛОС ТРЕТЬЯГО ДУХА.

Там, где ветер молчитВ глубине голубой,Где морская змеяУлеглась под водой,И где кудри своиЧешет моря краса,Как степной ураганТвой призыв ворвался,Над чертогом моимПрокатился волной.Все желанья своиДуху моря открой.

ЧЕТВЕРТЫЙ ДУХ.

Там, где долго пламяДремлет под золой,Где сверкает лаваОгненной рекой,Где проникли АндыВ глубину земли,A короной снежнойВ небеса ушли, —Я царю там вечно,Но услышал зов —Жду твоих велений,Сделать все готов.

ПЯТЫЙ ДУХ.

Я вечный всадник урагана,Я бури рулевой;Лечу над бездной океанаЯ в туче грозовой.Я мчался на твое призваньеИ видел мощный флот,Но утра раннего сияньеОбломков не найдет.

ШЕСТОЙ ДУХ.

Живу лишь ночью, мучусь дня сияньем:Зачем меня терзал ты заклинаньем?

СЕДЬМОЙ ДУХ.

Я управляю той звездой,Что правит всей твоей судьбой:Когда-то чудный, светлый мир,Она стремилась сквозь эфир,Неслась вперед свободно, плавно,В пространстве не было ей равной.Но час пробил и время наступилоЕй стать блуждающею силой.ее кровавое сияньеСтоит угрозой мирозданья;Небес прорезывая сферы,Стремясь без цели и без меры,Несется грозная комета,Чудовище огня и света!Ты под лучом ее рожденИ смеешь мне повелевать —На миг тебе я подчинен,Но будешь ты мой раб опять.Но говори, умчусь я скоро,Пусть этих духов слабый ройС тобой ведет переговоры —Ты только прах передо мной.