Пепел и страховой бес - Черкизов Кирилл - Страница 10

– Не стоит беспокоиться, время не терпит. Хм… что ж, придется по старинке, грязно…

– Что? – «Он хотел привязать руки и ноги к быльцам кровати и воспользоваться ее беспомощностью? Он такой застенчивый, как романтично… не то, что ее законный… рецептор. Зря Иветта психует, зря она в этом халатике… минус сто очков…».

– Сейчас узнаешь, – резюмировал гость, и, не дав Иветте Соломоновне опомниться, быстро подошел к койке, вырвал из-под головы женщины подушку, уткнул ей в грудь, другой рукой одновременно выхватил из-за пояса брутальный ТТ, буквально вонзил его в подушку и нажал на курок.

Все это было проделано в одно мгновенье, быстро и почти бесшумно. Тело Иветты Соломоновны пронзила острая боль, Иветта дернулась, пытаясь судорожно вдохнуть и согнуться в кочергу. Затем тело медленно опало, как закипевшее молоко в кастрюльке, когда вырубили конфорку. Убийца вернул подушку жертве под голову, (потому и не выгодно было пользоваться ножом, крови бы выплеснулось литра три). Накрыл труп одеялом под подбородок. Даже вблизи казалось, что женщина наконец-то умиротворенно уснула.

Человек вышел из палаты и уверенно направился к выходу. В прихожей его караулила смазливая медсестра, которая и впустила, жизнерадостно ответив на бесхитростный флирт.

– Счастливо, Танечка, – он расщедрился и чмокнул ее в щечку. – Значит, в семь у «Голден Долз»?

– Счастливо! А телефончик не оставишь? – игриво спросила сестричка. Ее выбившийся из-под шапочки крашенный в пшеницу локон закрывал правый глаз, отчего фейс милашки малость напоминал болонку.

Убийца задумался на секунду.

– Оставлю! Отчего ж не оставить.

Настойчиво зазвонил телефон в дежурке. Охранник, угрюмый парень с залепленным бактерицидным пластырем прыщем на скуле, трубку поднимать погнушался. Он крепко ревновал и исполнять служебные обязанности было недосуг.

– На. Пиши прямо в мою телефонную книжку!

– Ага… ну вот, держи.

– Я позвоню!

Танечка закрыла за посетителем дверь, сладко повела плечами и взглянула на оставленную запись. Сергей Ожогов. Красивое имя… Ее ждали муторные объяснения с охранником, ревновавшим Татьяну к любому чиху каждое совместное дежурство.

В шестнадцать тридцать, омерзительным осенним днем, еще хорошо, что извечная морось не красит асфальт в темный, Пепел прорезал рыночную толпу у сигаретного ларька и вернулся с мобильником, ранее принадлежавшим располневшему на питерских харчах геноцвале.

– Алло? Валерий Константинович? Я нашел его.

Рядом оказалась горластая продавщица сосисок в тесте, и Сергею приходилось напрягать слух, чтобы диалог удался.

– Понял, – по голосу Лунгина можно было предположить, что он не понял ничего. Очевидно, догадался…

Над всем рынком из матюгальников доложили, что в таком-то корпусе, в такой-то секции потрясно дешевые, почти даром, колготки, а еще байковые одеяла и белорусская обувь от производителя.

– Вам стоит подъехать.

– А где он? – Валерий Константинович с опозданием узнал голос и начал помаленьку врубаться, что звонок – самый серьезный за сегодня.

– Вы подъедете к Никольскому собору со стороны Садовой и будете ждать у рекламного стенда предстоящей Выставки медицинского оборудования в ЛЕНЭКСПО. – Сергей не доверял Лунгину, тот сообщил о пропаже сына на TV, может преждевременно растрезвонить и о находке. А далее: «Известный рецидивист, убийца Сергей Ожогов раскаялся в похищении Павла Лунгина и вернул мальчика, остальные дети, видимо, убиты!» – сообщит с экранов поставленным голосом криворотая дикторша. Поэтому впереди предполагалась страховочная и любимая в кругу ящериц игра «оторви хвост».

– Вы уже там?

– Я рядом.

– Буду. Через двадцать минут. – Лунгин со злобой на себя вспомнил, что не отзвонился крыше насчет инициатив супруги. Санитары, манящая бутылка водки, тыры-пыры… объяснить можно, однако базар будет глупым. Черт… черт… черт!!!

Пепел дал отбой и без сожаления выбросил трубу в урну. Валерий Константинович выплеснул нагревшиеся до комнатной температуры последние граммы водки в кофейную чашку. Влил пойло в глотку и потянулся к мобильнику оправдываться перед Эсером.

Никто не предлагал Владимиру Борисовичу хлебать литрами раствор марганцовки для вызова рвоты – не тот клиент. Никто не тыкал в вену шприцами, заряженными кардиотониками, дезинтоксикаторами и седативными препаратами – не низкого полета фирма. Эсер развалился в рыхлом кожаном кресле и, со стороны казалось, дремал. Из широкого перечня медицинского оборудования в пределах видимости маячила только капельница с провисшей к правой руке авторитета пунцовой паутинкой. И даже запахи вокруг гуляли не медицинские, а весьма приятные, будто находишься в парфюмерном бутике.

Первой фирменной фишкой этого заведения было выведение богатеньких Буратино из запотев переливанием крови. Правда, состояние Савинкова называть запоем не стоило, так, пустяк, легкий бодун, но чем не повод освежить содержимое аорт, коронарных сосудов и вен?

Второй фирменной фишкой медцентра являлась униформа персонала: для повышения гормонооборота у подтоптанных но сытых клиентов медсестры здесь облачались в соблазнительные синие гофрированные юбочки до колен и накрахмаленные белоснежные рубашечки с погончиками на мельхиоровых пуговицах. Ностальгический комплект довершали пронзительно алые пионерские галстуки. А само заведение носило помпезное название – реабилитационный центр «Артек».

И все же не пялился Эсер на порхающих мимо Наташ, Зин и Марин. Прикрыв глаза, будто загорает на пляже, он переваривал доклад старшего своего по охране, бойца с погонялом Принцип.

– …Тут еще одна заковыка всплыла, – бубнил, почтительно склонившись над расслабленным телом босса, Принцип, – Через три минуты после того, как наш кортеж покинул резиденцию, в районе главной квартиры был запеленгован радиосигнал.

– Хвосты ментовские или люди Шрама?

– Хвосты, да не простые. Это была не голосовая связь и не морзянка. Импульсный сигнал содержал сложный буквенно-цифровой код, и нам потребовалось два часа, чтобы въехать, что это такое на самом деле.

– И что это такое на самом деле?

– Чиф, вы будете смеяться, это повторение кода сигнализации вашей машины. Некто, обжив ларь с арбузами напротив, засканировал код на ноутбук, когда Петя снимал машину с сигнализации. А когда мы отъехали от особняка, послал запись через эфир коллегам.

– Весточка от Маркера?

– Мы опоздали: когда окружили ларь, тот был пуст. Хозяин ларя, таджик, сейчас умывается кровавой юшкой и божится Аллахом, что ключи никому не одалживал. Ну, конечно, наши пацаны кроме рожи таджика все арбузы раскатали всмятку… Там еще интересные ниточки по наркоте прослеживаются, но это к делу не относится. Когда в тему поглубже зароюсь, доложу.

– Арбузы? Распорядись, чтобы к ужину был арбуз. Выводы?

– Какие-то гастролеры нацелились угнать вашу тачку. Выследим – печень отстучим, чтоб не баловались.

– Меры?

– Сегодня вечером отгоним машину в бокс и сменим код сигнализации. Конечно, устроим засаду.

У Эсера вдруг очнулся мобильник, шеф левой рукой махнул на Принципа, чтоб тот помолчал, и нею же неловко вытащил трубу из кармана.

– Слушаю…

Старший по безопасности поленился распрямлять спину, впрочем, его ряшка изобразила глубокую индифферентность, типа, готов на полусогнутых служить сто лет.

– Потом оправдаешься… – зло прошипел Савинков в прибор.

Широкопопая медсестра Зина замерла в отдалении, пришла пора снимать клиента с капельницы, но ежу понятно, что у того важный звонок. А Савинков – еще тот клиент, когда что не по евоному, и пинка дать может.

– Я сказал, потом объяснишь, почему сразу не сообщил. Где встреча назначена?.. Отбой, и не особо рыпайся, когда нас в зеркальце заднего обзора заметишь. – Прячущий свободной рукой мобилу Эсер подбородком кивнул медсестре, чтобы та сняла его с иглы, и повернул челюсть к Принципу, – Выезжаем на Садовую, трех машин хватит.