Умирать вечно - Алейников Кирилл - Страница 49

Два мертвеца делят мои потроха… Кажется, тот, с чем-то вроде мачете в правой руке, победил. Ему достался приз: потроха… Мои потроха…

И навалилась тьма. Непроглядная, беззвучная, бесчувственная. Тьма, какая может быть в плотно заколоченном гробу на дне зарытой могилы. Тьма тайного склепа, надежно укрытого в мрачном ущелье. Тьма окраины вселенной, куда еще не дошел свет звезд.

ГЛАВА 21

— Пусть грянет буря, — прошептал Логан, точно заклинание, последнюю фразу перед битвой.

И грянула настоящая буря, да такая, каких еще не бывало в Актарсисе. Если бы Светлейшие были чуточку прозорливее, они смогли бы разглядеть в этой буре предвестие о скором палении Актарсиса. Но Светлейшие и в мыслях не предполагали, что Царствие Небесное может когда-либо пасть. Нет, случится что угодно, какой угодно катаклизм, но Царствие незыблемо, как незыблем и вечен Свет во вселенной и граница, делящая Свет от Тьмы.

Глупцы. Разве не понимаете вы, что нет этого. Нет границы. Нет Света и Тьмы. Есть лишь ваше видение, ваша субъективная оценка реальности. Вы считаете себя воплощением Добра, но так ли на самом деле? Разве добром и справедливостью вы достигли тех высот, на каких ныне находитесь? Разве во имя Света или Добра вы существовали тысячи лет?

Лицемеры… С этим надо кончать.

Логан скрестил свой кровавый лиандр с голубым лиандром Игната. Во все стороны полетели искры, жидкие брызги энергии, подобные брызгам расплавленного металла. Противники сцепились, их глаза пылали и пускали густые облака призрачного тумана. Логан, повелитель Яугона, стал теперь сущим демоном с совершенно красными, как и его лиандр, но парящими зеленым туманом глазами. Игнат, облаченный в золотые доспехи, скрестил голубой меч и голубой же взгляд, источающий прозрачные клубы тумана белого цвета.

Взгляд демона всегда пылает огнем Преисподней, но парит ядом смердящего болота. Взгляд астера светел и прозрачен.

Противники развернулись и нанесли новый удар. В искусстве владения мечом Логану не было равных, и это прекрасно знал Игнат. Но архангел был не из тех, что пасуют перед серьезным противником, к тому же за века, прожитые в Актарсисе в качестве генерала гарнизона Икстриллиума, Игнат довел свое мастерство до воистину высокого уровня.

Логан не ожидал, что архангел будет настолько ловок. Скинув плащ, демон взялся за рукоять лиандра двумя руками, прокрутил по нескольким осям с устрашающей скоростью и улыбнулся дьявольской улыбкой всех чудовищ Яугона. А потом прыгнул вверх и подобно пуле взмыл в воздух над стенами крепости. Огромные черные крылья расправились за спиной Логана, сделали его похожим на дракона, на мифическое существо Зла и Смерти. Игнат взлетел следом, расправив свои ослепительно белые, но такие же огромные крылья. Теперь бой завязался на высоте, под грозовыми разрядами и проливным дождем, среди плотной смеси воды, воздуха и электричества.

Они бились как обезумевшие ястребы, сапсанами пикировали друг на друга и терзали, терзали один другого подобно стервятникам. Каждое соприкосновение мечей сопровождалось оглушительным громом, вспышками молний и фонтаном искр; каждый промах поднимал смерч, тут же обретающий собственную жизнь и направление движения по равнинам Актарсиса. Логан и Игнат сражались на пределе своих мистических способностей, но никто не одерживал верх.

Это не последняя наша битва, думал Люцифер. Последняя битва еще впереди. Сейчас мне нужно лишь захватить часть энергии Актарсиса, необходимую для Слияния. И эту часть, сам того не ведая, даст Игнат, так ревностно оберегающий свое измерение.

Крепость высилась уже на горизонте. Противники продолжали бой на высоте, а где-то под ними прорвавшиеся демоны Яугона бились с астерами одной из застав. Грозовые тучи спровоцировали полумрак над приступами к крепости, дождевые потоки ограничивали дальность обзора, ветер заливал воду в глаза и за шиворот, но Логан продолжал наносить удары, парировать, ударять, парировать… Бой превратился в танец смерти, где отдельных движений дерущихся уже невозможно было различить. Логан и Игнат слились в один клокочущий и пылающий искрами ком, точно юла вертящийся в небе.

С первой каплей крови архангела, упавшей на землю Актарсиса, бой прекратился. Небо начало просветляться, смерчи угомонились и растворились в поднятой ими пыли. На заставе последний сраженный демон испустил дух и истлел.

Икстриллиум, гордо и величественно возвышающийся над горизонтом огромным шпилем, озарили лучи заходящего солнца.

Игнат, располосованный вдоль груди и живота, камнем рухнул куда-то в густой лес, вдали от деревень астеров. Прокатившись несколько метров, архангел замер на дне холодного оврага среди сердито квакающих потревоженных лягушек. Не сложенные крылья Игната испачкались грязью, оставленной грозой, и вязкой кровью, брызгающей из распоротого тела.

Когда-то астеры не истекали кровью… Теперь истекают…

Это значит, что Слияние уже началось.

А Логан просто исчез из Актарсиса. Еще до того, как Игнат безвольной куклой свалился в лесной овраг, Логан растворился под тучами и исчез.

Спустя несколько дней по измерениям поползли тревожные слухи. Одни говорили, что верх в битве сильнейших сущностей одержал Игнат, что Логан ныне мертв и Актарсис может праздновать одну из крупнейших своих побед.

Праздновать исправление крупнейшей своей ошибки — создания Сатаны…

Другие утверждали обратное, уверяя окружающих в победе Люцифера. Сторонники этого мнения считали, что теперь взять Икстриллиум, а после и весь Актарсис не составит труда для демонических армий.

Третьи считали, что победы никто не одержал. Противники уничтожили друг друга, вот и все. И сейчас надо определить, нарушен ли баланс сил меж Светом и Тьмою, и если нарушен, то какие экстренные меры надо предпринять, дабы не оказаться под угрозой вторжения неприятельских войск.

Но ближе всех к истине были те, которые говорили, что ни Люцифер, ни Игнат не выиграли бой. И архангел, и демон спровоцировали слишком бурный поток энергии, который разметал их по разным уголкам измерений.

На самом деле все было гораздо проще. А может и сложнее. Логан, вспоров светлое тело Игната, переместился (даже не переместился, а вылетел подобно винной пробке в результате энергетического взрыва) в Срединный мир, утянув туда же и энергию Актарсиса, вернее, ее часть, необходимую для начала необратимого процесса смещения параллельных измерений к общему центру — Срединному миру.

Началось Слияние, самое грандиозное событие вселенной. И доказательством его начала стала брызжущая из раны Игната кровь.

Когда-то астеры не истекали кровью…

…Я открыл глаза.

Странно, но почему-то такое простое движение далось с трудом, словно веки были чудовищно тяжелы, словно к ним были подвешены пудовые гири.

Сначала я ничего не видел, и подумал даже, что вовсе не открывал глаз, но вскоре осознал, что смотрю на небо. Звездное небо, усыпанное миллионами крошечных сверкающих точек.

Ночь. Я вижу ночь…

Отчего-то пришло ощущение, что когда-то он я там, на небе… Абсурд. Впрочем, почему абсурд? Вполне вероятно, что когда-то я бывал на одной их тех звезд, ведь их так много… Говорят, астрономы всех стран верят в стопроцентную возможность существования иных цивилизаций за пределами Земли.

К мозгу стали приходить сигналы от тела. Вроде бы тело оставалось целым: ноги, руки — на месте, ран не чувствуется. Зато чувствуется холод. Зимний холод, стужа, мороз. Но этот факт не волнует.

Почему? Я рискую замерзнуть, охладиться до критической температуры и вновь погрузиться в эту вязкую бездну непроглядного мрака. В могильный холод смерти, в ее костлявые объятия. Хотя нет, это ведь не смерть, раз я еще жив. «Мыслю, следовательно, существую». Значит, я пережил не смерть (какая забавная фраза), но что-то вроде обморока или комы.

Я догадался, что лежу в снегу, и сверху также накрыт снежным покрывалом. Нормальный человек давно бы уже окоченел, помер от переохлаждения, от загустения крови, от остановки сердца.