Ее собственные правила - Брэдфорд Барбара Тейлор - Страница 18

Наконец, совершенно выбившись из сил, она остановилась посреди разрушенного монастыря.

Крыши на нем не было, и ярко-голубое небо раскинулось над головой, словно огромный шатер, и огромные полукруглые окна без стекол усиливали это впечатление. Медленно поворачиваясь, Мередит осмотрелась. Ей пришлось запрокинуть голову, чтобы посмотреть на взмывающие ввысь каменные стены с зазубренными краями, на частично уцелевшие огромные колонны с капителями, покрытыми снегом. Время здесь словно остановилось.

Мередит залюбовалась этой величественной картиной, и вдруг ее сердце стиснуло странное чувство утраты. Такое острое, сильное, всеподавляющее, что из глаз сами собой брызнули слезы. Горло перехватило, и Мередит снова поразилась самой себе.

«Здесь у меня что-то отняли… Что-то, представляющее для меня огромную ценность. Я была здесь раньше. Я знаю это древнее место… Это каким-то образом составляет часть меня самой. Что же я здесь потеряла? Господи, что? Что-то дороже, чем жизнь. Частичку своей души… своего сердца. Почему мне так кажется? Что могут значить для меня эти руины?» У Мередит не было ответов на эти вопросы.

Она неподвижно стояла в этих каменных стенах, и горячие слезы текли по замерзшим щекам. Мередит закрыла глаза, не понимая, что же происходит, почему так горестно сжимается сердце. У нее что-то отняли. Или кого-то. Кого-то, кого она любила. Да? Уверенности не было. Одно Мередит знала точно: сейчас она чувствует себя так, словно пережила в жизни огромную потерю.

Открыв глаза, она медленно подошла к монастырской стене и прижалась лбом к истертым временем камням. Вечное безмолвие этих древних камней немного успокоило ее.

Где-то высоко в небе вскрикнула птица. Внезапный порыв ветра пронесся по развалинам, словно кто-то простонал среди руин, и снова все стихло.

Мередит, как сомнамбула, направилась к часовне. Она знала дорогу. В часовне было тихо, ни малейший ветерок не залетал под ее сводчатые залы.

«Боль, – подумала Мередит. – Почему я испытываю боль и отчаяние? Почему это место на меня так действует? Что может значить для меня аббатство Фонтейнс?» Она не знала. За этим скрывалась какая-то тайна.

Когда час спустя Мередит вернулась в «Скелл-Гарт», Патси уже ждала ее в гостиной.

– Господи Боже, да ты вся закоченела! – воскликнула она. – Садись поближе к огню и выпей чего-нибудь горячего, прежде чем поедем в аэропорт.

– Со мной все в порядке. – Мередит сняла дубленку, подошла к камину и протянула руки к огню.

– Я ушам своим не поверила, когда Клаудиа сказала, что ты пошла в аббатство Фонтейнс. В такую погоду! Подождала бы, и я отвезла бы тебя туда после завтрака. По крайней мере, хоть подкинула бы поближе.

– Я очень хорошо прогулялась. – Мередит села в кресло и стала смотреть на пляшущие языки пламени.

– Пойду закажу горячего чаю, – вскочила Патси. – Может, хочешь чего-нибудь съесть? Может, булочек к чаю? Я знаю, ты их так же любишь, как я.

– Нет, спасибо, не сейчас. Вот чаю – с удовольствием.

Вернувшись, Патси с любопытством поглядела на Мередит.

– Может, я говорю глупости, но ты такая бледная, будто увидела привидение, – усмехнулась она и добавила: – Там с тобой гуляла парочка монахов?

Обычно Мередит с юмором реагировала на подобные шутки, но сейчас она не рассмеялась в ответ, а лишь молча нахмурилась. Патси серьезно посмотрела на подругу.

– Что-нибудь случилось, Мередит? – спросила она.

Мередит помолчала, потом с усилием произнесла:

– Ничего особенного. Просто в аббатстве мне стало не по себе.

– О чем ты?

– Эти руины меня странным образом притягивали к себе. Как магнит. Представляешь, от церкви до аббатства я почти бежала. Два раза чуть не упала. Мне не терпелось оказаться посреди этих руин. А когда оказалась там, то поняла, что очень хорошо знаю это место. Оно мне удивительно знакомо! А потом со мной что-то случилось… Я ощутила чувство огромной утраты. Такое сильное, что я вздрогнула. Сама не могу объяснить, правда. – Она взглянула на Патси. – Ты, наверное, думаешь, что я тронулась… Но я точно знаю: аббатство Фонтейнс для меня что-то означает. Что-то особенное. Но пока я не могу понять что и почему. До вчерашнего дня я никогда о нем не слышала. И в жизни не видела.

Патси подумала и сказала:

– Да, не видела и не слышала. Во всяком случае, в этой жизни. Но, может быть, видела в другой. В прошлом… в прошлой жизни. Ты веришь в реинкарнацию?

– Не знаю, – покачала головой Мередит. – Сказать, что не верю, было бы слишком высокомерно… – Она пожала плечами, несколько смутившись. – Мы мало что знаем о мире, в котором живем.

– Может, ты видела кино, ну, документальный фильм об аббатстве? Потому оно и показалось тебе знакомым? – предположила Патси.

– Вряд ли. А как ты объяснишь это чувство невосполнимой утраты, которое я там испытала?

– Не знаю.

Вошла молоденькая официантка с чайным подносом, и женщины замолчали.

Когда они снова оказались одни, Патси спокойно заметила, пристально глядя на Мередит:

– Вчера вечером ты была очень взволнована, когда мы говорили о покупке «Скелл-Гарт». Надеюсь, твое странное утреннее приключение не повлияет на тебя отрицательно в этом смысле?

– Совсем нет. Даже наоборот. Совершенно очевидно, что аббатство Фонтейнс значит для меня очень много, хотя я не понимаю почему. И в этом я вижу добрый знак. В общем, гостиница мне понравилась. Ты оказалась права. – Мередит ласково улыбнулась подруге. – Настоящее сокровище, и уж конечно, здесь гораздо больше плюсов, чем у «Херонсайд». «Скелл-Гарт» – гостиница большая, удобная, имеет свой шарм. Конечно, немного запущенная, но много денег на переоборудование все же не потребуется.

– Все, что здесь нужно, как мне кажется, – это хорошая работа дизайнера. А лучшей кандидатуры, чем ты, дорогая, нам не найти.

Мередит кивнула, но ничего не ответила. Патси подняла чашку с чаем.

– Тогда давай выпьем за наш новый отель. За его процветание.

– За «Скелл-Гарт».

10

Люк де Монбуше посмотрел на Агнес и Мередит и сказал: – На переоборудование потребуется по крайней мере полгода. Вы совершите большую ошибку, если сократите этот срок до четырех месяцев.

Агнес возразила:

– Но мы рассчитывали открыть гостиницу этим летом…

– Это абсолютно невозможно! – горячо перебил ее Люк. – Нужно сделать слишком много, а ведь вы еще хотите внести некоторые архитектурные изменения. Впрочем, согласен, они совершенно необходимы. Придется менять электропроводку, водопровод, окна, полы. Стены надо заново оштукатурить и покрасить. – Он типично по-французски всплеснул руками и закончил: – Если уж совсем откровенно, Агнес… Мередит… позвольте обратить ваше внимание на то, что даже полгода – срок для подрядчика крайне жесткий. Я искренне надеюсь, что он его примет.

– Но замок де ла Клозье не так велик, – заметила Агнес и обратилась к Мередит: – А ты что скажешь? Ты ведь за эту неделю ездила туда дважды.

Была пятница. Они втроем обедали в отеле «Плаза» в Париже, обсуждая проблемы, связанные с переоборудованием старой усадьбы.

Мередит отложила вилку и взглянула на Агнес.

– Агнес, ты права в том смысле, что сам по себе дом невелик. Но он в ужасном состоянии, намного хуже, чем когда-то был замок. Я считаю, Люк прав. Вряд ли мы сможем переоборудовать дом быстрее, чем за полгода. Я даже думаю, что глупо ограничивать срок полугодом. – Бросив взгляд на Люка, она спросила: – Может быть, разумнее было бы положить на это восемь месяцев?

Не дав ему ответить, Агнес воскликнула:

– Но мы «Замок де Кормерон» переделывали год! А он куда как больше.

– Знаю. Но дом в Монфор Л'Амори не так хорошо сохранился, – заметила Мередит. – Будет просто нечестно ограничивать Люка такими жесткими рамками. Он прав: это будет большой ошибкой с нашей стороны.

Агнес промолчала.

Люк кивнул и одарил Мередит теплой улыбкой.