Ее собственные правила - Брэдфорд Барбара Тейлор - Страница 27

Войдя в спальню и не отпуская Мередит, Люк одной рукой запер дверь и впился поцелуем в ее губы. Не разжимая объятий, они приблизились к кровати. Люк откинул покрывало, скинул с себя пиджак, свитер и джинсы. Мередит сделала то же самое. Они лежали полураздетые на кровати, тела их сплелись. Люк повторял ее имя, перебирал пальцами ее золотые волосы, потом зарылся в них лицом.

Мередит отвечала на его ласки – ей было так хорошо с ним! Не нужно было слов, желание сквозило в каждом его стоне, светилось в темных глазах.

Сердце ее колотилось, как сумасшедшее. Она хотела его, хотела, чтобы его руки касались ее тела, хотела ощущать сладость его поцелуев, наслаждаться его страстью. Она жаждала слиться с ним в единое целое.

Люк понял, что она желает его так же сильно, и чуть не задохнулся от счастья. Страсть захлестнула его, и он позабыл обо всем на свете.

На мгновение они разомкнули руки, чтобы скинуть с себя оставшуюся одежду, и снова сплели объятия. Люк радовался затуманенному от наслаждения взгляду Мередит, с нежностью гладил ее по лицу, касался обнаженного тела.

Оба они так давно ждали этой минуты, так страстно ее желали! Тела их сплелись и задвигались в такт. Мередит застонала. Он проникал в нее глубже и глубже, наслаждаясь и даря наслаждение ей. Теперь Люк был убежден, что действительно встретил женщину своей судьбы. Он всегда чувствовал, что настанет день, и эта женщина придет к нему, рассеет темноту, заполнит пустоту его жизни, и он сольется с ней, забудет горести и боль и снова возродится. Мередит была той самой женщиной, она освободила его от уз прошлого. Люк застонал от сладостной неги.

Они словно стали неразрывным целым, единым существом, чувствующим и думающим одинаково. И Люк и Мередит были уверены, что созданы друг для друга.

Мередит была счастлива. Люк дарил ей радость, которую она не испытывала так давно… с тех пор, как была молоденькой девушкой! «Я хочу слиться с тобой безраздельно, Люк, – твердила про себя Мередит, – я хочу тебя всего! И еще больше хочу отдать тебе всю себя».

Движения их убыстрились, страсть нарастала.

«О Господи, – пронеслось у него в голове, – вся ценность мира заключена для меня теперь в этой женщине, в соединении с ней. Она – это все, чего я хочу в жизни. До самых своих последних дней. Только с ней я смогу существовать». Но настал момент – и мысли исчезли, уступив место всепоглощающему экстазу, возносившему любовников все выше и выше.

Мередит тоже поняла, что после долгих поисков наконец нашла его, мужчину своей судьбы. Отныне они пойдут по жизни рядом.

Он содрогнулся, сотрясаясь в спазмах и выкрикивая ее имя, и она утонула в нем, забыв обо всем на свете, и прошептала: «Люк, о Люк!»

Они лежали, опустошенные страстью, он перебирал пальцами ее волосы. Голова Мередит покоилась на его груди, она поцеловала ее, и Люк почувствовал, что Мередит улыбается.

– Что такое?

– О чем ты?

– Почему ты улыбаешься?

– Потому что я счастлива, Люк.

– Это только начало, – ответил он и поцеловал ее в висок. – Я думал, что никогда тебя не найду.

– А ты меня искал? – счастливым голосом поинтересовалась она.

– О да, ma cherie, и очень долго.

– А я искала тебя, хотя, кажется, сама этого не осознавала. Я уже почти отчаялась найти мужчину своей судьбы.

– А я – это он?

– Кто «он»? – поддразнила она, прекрасно понимая, о чем он спрашивает.

– Я – мужчина твоей судьбы, Мередит?

– О да, Люк, во всех отношениях.

– Мне так хорошо с тобой, Мередит, просто необыкновенно. Я наслаждаюсь каждой минутой, проведенной с тобой, даже сейчас от одного прикосновения к тебе у меня кружится голова. А ты? Тебе со мной хорошо?

– Еще как! Ты сам прекрасно это знаешь.

– Ну, я догадывался, но хотелось услышать это от тебя, Мэри.

Внезапно он почувствовал, что она напряглась.

– В чем дело? Тебе не нравится, когда тебя называют Мэри?

– Да нет, – быстро ответила она, уловив нотку тревоги в его голосе. – Просто очень немногие называют меня так.

Он нежно поднял к себе ее лицо, посмотрел долгим взглядом и мягко сказал:

– Я не хочу больше видеть в твоих глазах эту глубокую печаль. Очевидно, в твоей жизни было много горя и страданий.

Она не ответила.

– Если ты когда-нибудь захочешь поговорить об этом, Мэри, я готов. Иногда становится легче, если выговоришься, сбросишь с плеч тяжкий груз.

– Возможно, когда-нибудь…

Он кивнул, склонился и поцеловал ее в губы.

– Прошло очень мало времени, а ты мне стала так дорога. Кажется, я по уши в тебя влюблен, Мэри.

Мередит взглянула на него, и вдруг глаза ее наполнились слезами. Она судорожно сглотнула, пытаясь сдержать рыдание, но не смогла. Крупные слезы медленно покатились по ее щекам.

– О, ma cherie, не плачь, тебе не о чем плакать. – Люк осторожно смахнул пальцем слезы с ее лица. – Как ты думаешь, ты сможешь меня полюбить?

– Я уже это сделала, – прошептала она и снова разрыдалась.

– Благодарю тебя, Боже! – воскликнул Люк и стал покрывать поцелуями ее лицо, ощущая на губах соленый привкус. – Прочь горе и несчастье! Уж я об этом позабочусь. – Он прижал к себе ее мокрое лицо. – Отныне нас ждут лишь счастье и радость, Мэри.

Но он ошибался.

16

Мередит стояла в дальнем углу гостиной, прислонившись к буфету. На полках за стеклом посверкивали фигурки мейсенского фарфора.

Несколько минут назад она подошла полюбоваться чудесной коллекцией, но вдруг почувствовала слабость. Мередит не хотелось проталкиваться через гостей, наводнивших гостиную, чтобы найти место и сесть, и она просто стояла, держа в руке бокал с шампанским.

Мередит сделала глубокий вздох, надеясь, что это не «приступ», как она стала называть появившиеся в последнее время неожиданные моменты слабости. Два в январе, когда она была во Франции, затем целых три за один месяц. Что же будет в апреле?

Приступы всегда проходили так же мгновенно, как и начинались, после них Мередит чувствовала себя совершенно нормально. Тем не менее ее это беспокоило, ведь никогда нельзя было предугадать, когда начнется очередной приступ.

Однажды Мередит рассказала Эми о том, что началось это в Париже и продолжается до сих пор.

Эми встревожилась:

– Что-то они участились. Сходи к врачу. Я договорюсь с Дженнифер Поллард.

Мередит отрицательно покачала головой и запретила Эми звонить врачу. Теперь ей казалось, что она поступила глупо. Наверное, следовало прислушаться к совету секретарши. А теперь, пожалуйста, ноги вдруг стали как ватные, и по всему телу начала разливаться невероятная усталость. Мередит с ужасом подумала, как же она продержится до конца вечера.

Она должна продержаться, как бы себя ни чувствовала. Сегодня – большой праздник для ее дочери, да и для нее самой тоже. Сегодня Кэт празднует помолвку, она так ждала этого вечера!

Мередит знала, что, согласно обычаям, прием должна организовывать мать невесты, но Марджери, сестра Кейта, и ее муж Эрик настояли на том, чтобы пригласить гостей к ним – на Парк-авеню. Мередит ничего не оставалось, как согласиться.

Она решила, что в таком случае устроит на следующей неделе торжественный ужин для Кэт и Кейта. Может быть, Люку удастся приехать. Всю прошлую неделю он провел с Мередит в Нью-Йорке и намеревался остаться на празднование помолвки. Но в последнюю минуту ему позвонили из Франции: требовалось его непременное присутствие на строительстве крупного торгового центра в Лионе.

Оба были опечалены разлукой. Однако Люк собирался уже дней через десять вернуться в Нью-Йорк и провести вместе с Мередит выходные на Серебряном озере. Как же ей хотелось, чтобы этот миг поскорее настал! За эти два месяца Мередит и Люк очень сблизились, любовь их разгоралась все сильнее. Находясь вместе, они почти не разлучались, а если их разделял океан, каждый день подолгу разговаривали по телефону. Он был именно таким мужчиной, какого она всегда хотела. «Господи, как же я по нему скучаю, – подумала Мередит. – Мне сейчас было бы легче, будь он тут, рядом со мной».