Прикосновение Купидона - Кинг Валери - Страница 36

В гостинице в Уайт-Харт кортеж остановился поменять лошадей. Диана увидела Эверарда, выходящего из головного ландо. Он был одет безупречно – синий сюртук, прекрасно обрисовывающий его широкие плечи, элегантно повязанный галстук, шляпа, бледно-желтые панталоны и сверкающие ботфорты. Он помогал Джулии выйти из экипажа – обстоятельство, которое не порадовало ее.

По счастью, в этот момент Феб подбежала к Джулии и взяла ее под руку. Сначала Диана подумала, что тетя Феб сделала это из сострадания к Эверарду, желая дать ему отдохнуть после долгой поездки вдвоем, но когда перед входом в гостиницу ее тетя обернулась и подмигнула ей, Диана поняла, что та просто предоставила ей возможность обменяться несколькими словами с Эверардом.

Ее сердце трепетало, как всегда, когда она смотрела на Эва, и она с удовлетворением заметила, что, увидев ее, он улыбнулся с искренней радостью и немалым облегчением, в то время как на его лице была видна усталость.

Когда он понял, что Феб увела Джулию, и он не нужен обеим леди, которые, щебеча, вошли в гостиницу, обняв друг друга за талии, он направился к Диане.

– Как вы поживаете? – спросил он с нежностью в глазах, подходя к ней и заглядывая в ее лицо.

– Хорошо, – ответила она.

– Не хотите ли выпить чаю? – предложил он, беря ее под руку и собираясь вести к гостинице.

Она покачала головой.

– Нет, – ответила она. – Я лучше побуду на воздухе. Признаться, путешественник из меня неважный.

– Как вы отличаетесь от Джулии! – воскликнул он. – У нее, кажется, только прибывает сил с каждой новой милей. В то время как я…

Он, видимо, не был расположен заканчивать предложение.

Диана не могла удержаться, чтобы немножко не спровоцировать его:

– Вы очень утомились, Эв?

– Нет, конечно, нет! – ответил тот, казалось, немного оскорбленный. Но, когда она щелкнула языком, он признал правду: – Разве что немного! Но совсем немного, уверяю вас! У Джулии было прекрасное настроение, и она ни разу не рассердилась – так что она была превосходным компаньоном.

Диана заметила, что он невольно проговорился, но капитан тут же добавил:

– И я хочу наконец поблагодарить вас за то, что вы придумали эту поездку, которая доставляет Джулии столько радости. Она очень счастлива, чего я, в конце концов, и добивался.

Диана хотела было поинтересоваться, не собирается ли он устраивать ежегодные или, может быть, даже ежемесячные подобные поездки и празднества для ее удовольствия, но воздержалась. Вместо этого она сделала маленький шажок к нему и спросила:

– А вы счастливы, Эв? Я уверена, что вы не можете быть довольны всей этой шумихой и помпой!

– Нет, но я уверен, что, когда мы поселимся в нашем доме, чудесном доме возле имения моего отца, я буду больше чем доволен.

– Но будет ли Джулия?! – воскликнула Диана невольно, прежде чем осознала смысл своих слов.

Она увидела, как он помрачнел и с достоинством произнес:

– Решение принято. Джулия должна верить, что будет счастлива, став моей женой, иначе зачем же она приняла мое предложение? Кроме того, у меня есть веские основания считать, что между нами существует удивительная связь, чувства слишком глубокие, чтобы объяснить их. В ночь маскарада в Опере… Хотя я полагаю, это будет неприлично с моей стороны – открыть все, что произошло тогда, но в любом случае вы должны привыкнуть к мысли, что я женюсь на вашей сестре. Еще раз говорю вам, что решение принято, почему же вы на меня давите?

Единственный ответ, который немедленно пролетел в ее мозгу, она не могла произнести вслух: «Потому что я дура, дура, дура!»

ДНЕВНИК

«Мы пробыли в Кловелли-холе четыре дня, и я только сейчас улучила момент – буквально минуту или две, – чтобы описать на этих страницах все события, произошедшие со времени нашего приезда.

Кловелли-холл поистине великолепен. Он расположен на холме у реки Кеннет и представляет собой длинный кирпичный дом елизаветинских времен, великолепный фон которому составляют могучие деревья старого сада, растущего за домом. Когда мы прибыли в имение, нас сразу же проводили в сад, где после нескольких часов сидения и тряски по почтовым дорогам мы развлекались лабиринтом со сложным расположением узких дорожек между тисовыми кустами. Это приятное занятие и поданные закуски вскоре подняли упавший было дух даже леди Мэри Кловелли, которая громко жаловалась на недомогание. Эверард, к большому моему удовольствию, взял на себя заботы о развлечении этой почтенной дамы и добрых полчаса водил ее по лабиринту, в который, как она восклицала, ее нога не ступала почти двадцать пять лет.

Джулия с удовольствием бегала по лабиринту в обществе нескольких молодых джентльменов. Я была очень расстроена, видя, как она флиртует, но Эверард выносил все с хладнокровием, которое очень опечалило меня. Возможно, он уже понял, что малейшее выражение неодобрения с его стороны может заставить Джулию устроить сцену, но как бы то ни было, меня часто посещает непреодолимое желание свернуть шею своей неблагодарной сестренке!

Но хватит об этом! Я ни в малейшей степени не могу подействовать на нее, равно как и мой отец или тетя Феб, и поэтому я не должна думать об этом. Уверена, что сама Джулия ни о чем не думает!

Сады, лабиринт, просторы хорошо подстриженных лужаек, ведущие вниз к реке; открытые залы, гостиные и вестибюль, составляющие большую часть нижнего этажа, – всего этого было достаточно, чтобы вместить многочисленных гостей, которые прибывали и выходили из своих дорожных экипажей с обозначенным Лоуренсом интервалом в пятнадцать минут. Оказавшись в усаженном розами саду, более молодые немедленно устремились в лабиринт, старшие располагались вокруг клумб и попивали холодный лимонад.

Что до меня, то я всегда любила природу и вдыхала ароматный воздух раннего лета, словно пила бальзам, проливающий спокойствие на мой возбужденный мозг.

Однако здесь в осуществлении моих планов возникло неожиданное препятствие. Я так рассчитывала на эту поездку, и вот именно она, кажется, стала причиной того, что отношения между Эверардом и Джулией заметно улучшились. В Лондоне, где все мы вынуждены были постоянно находиться вместе в единственной гостиной нашего городского дома, где некуда было деться друг от друга, если у кого-то испортилось настроение, слезы Джулии, естественно, производили гнетущее впечатление на Эверарда. В то же время он раздражал ее, постоянно выражая надежду, что она со временем изменит свое поведение и исправится. Их взаимное недовольство друг другом заставляло меня верить, что вскоре они поймут свою ошибку.

Здесь же, в этом огромном доме с тремя гостиными, где постоянно собираются многочисленные гости, случаи, когда жених и невеста бывают вместе, так нечасты, что они просто не имеют возможности досадить друг другу. Печальный вывод!

Все мои планы рушатся, потому что я не могла предвидеть этого неожиданного затруднения. Единственная польза, которую я получила пока от поездки, – это мистер Бифорд!

Он не скрывает своих чувств, и мне кажется, что он попросит моей руки очень скоро, возможно, когда мы прибудем в Баф. Во всяком случае, так он намекал вчера вечером. Он заявил, что находит этот древний римский город самым лучшим местом для бракосочетания, и спросил меня, не хотела бы я когда-нибудь венчаться там.

Естественно, он застал меня врасплох своим вопросом, и я едва смогла пробормотать какой-то невразумительный ответ. Но тут же к нам подошел Эверард, который, оказывается, направляясь в нашу сторону, услышал слова мистера Бифорда.

– Вы не можете выйти за него, – начал он серьезно, как только мистер Бифорд отправился на поиски хозяйки, которая в это время играла, подбрасывая в воздух младенца своей дочери. – Этот недалекий джентльмен не первой молодости – совершенно не для вас.

Я посмотрела на Эверарда в крайнем изумлении оттого, что он так настойчиво заговорил со мной на эту тему, в то время как сам не желал слушать мое мнение о его браке с Джулией. Однако вместо того чтобы делать ему замечание, я предпочла поддразнить его.