Неисправимый повеса - Энок Сюзанна - Страница 36

Он сжал руки.

— Но я вовсе не джентльмен.

— Как бы то ни было, — ответила она, — Пожалуйста, соглашайтесь.

— Ладно, — откликнулся Рэндалл, доставая из-за спины пистолет, — делай, что сказала мисс Эви, милорд.

— Гм, — задумчиво пробормотал Сент, отложив в сторону поднос и медленно поднявшись. — Полагаю, что даже дьявол смог бы притвориться джентльменом, если бы на него наставили пистолет.

Похоже, Эвелина ничуть не удивилась. Скорее всего она и снабдила парня оружием. Сент задался вопросом, представляет ли себе Эвелина, сколько законов нарушила в процессе своего маленького эксперимента.

— Это только предосторожность, Сент, — сказала она ласковым голосом. — Пожалуйста, сделайте, как я прошу.

Затаив дыхание, Эви смотрела, как он медленно и осторожно направился к стене. Она заранее знала, что Сент воспротивится дальнейшему ограничению свободы, и для нее было очень важно получить его согласие без необходимости использовать пистолет. К сожалению, Рэндалл не дал ему достаточно времени для раздумий.

Стиснув зубы, маркиз поднял правый наручник, цепью прикованный к стене. Глаза его смотрели холодно и мрачно. Взгляд, посланный им Эви, ясно говорил, что ей придется дорого заплатить за это. Но она и без того зашла слишком далеко, так что еще одна провинность вряд ли имела значение. С глубоким вздохом Сент продел правое запястье в наручник и левой рукой защелкнул замок.

Эви посмотрела на Рэндалла, отметив, как умело и твердо он держит пистолет. Слава Богу, что тот не заряжен. Прерывисто дыша, она прошла на территорию маркиза.

Кисть его правой руки была подвешена к стене на уровне плеча. Но его левая рука все еще оставалась свободной, и он был сильно разъярен, так что у Эви не было твердой уверенности, что пистолет сможет помешать ему. Она могла бы просто бросить всю эту затею — пусть отращивает бороду до колен, — но у нее были серьезные основания. Ей нужно было, чтобы он стал джентльменом, а для этого Сент должен был в своем собственном представлении выглядеть соответствующим образом. Кроме того, даже если бы она сейчас изменила свои намерения, ей все равно понадобилось бы подойти к нему, чтобы освободить правую руку.

— Боишься меня, Эвелина? — прошептал он, словно читая ее мысли.

— Просто остерегаюсь, — ответила она, подходя к нему ближе.

Без сюртука, в рубашке с закатанными рукавами, в грязном помятом галстуке, он каким-то образом казался даже более сильным и мужественным, чем прежде. И это вдруг напомнило Эвелине, что, хотя она много времени провела в его обществе, они уже три дня не соприкасались друг с другом. А ведь последнее время они очень даже соприкасались, он снимал с нее платье и засовывал язык ей в рот.

— У тебя дрожат пальцы, — заметил Сент, опуская левую руку.

— Ну-ка поберегись, маркиз, — предостерег Рэндалл.

— Вы не должны все так усложнять, — сказала Эви, остановившись перед пленником. Задержав дыхание, она протянула руку и сжала пальцами его запястье.

— Нет, должен. — Сент понизил голос, и его шепот был едва слышен. — Я знаю, чего ты хочешь.

Он не сопротивлялся, когда она подняла его руку и защелкнула наручник на левом запястье.

— И чего же я хочу? — спросила она, чувствуя себя увереннее теперь, когда он не был опасен.

Сент криво и мрачно усмехнулся под трехдневной щетиной. . — Быть джентльменом — это не для меня, Эвелина Мария. — Он взглянул на Рэндалла поверх ее плеча. — Скажи ему, чтобы ушел. Теперь он тебе больше не нужен.

Будь у нее хоть крупица здравого смысла, она бы этого не сделала. Но в присутствии Рэндалла Сент-Обин ни за что не стал бы говорить с ней о чем-то серьезном или важном. И кроме того, где-то в темной глубине своей души она сознавала, что все это было лишь предлогом, чтобы снова прикоснуться к Сент-Обину. И ей тоже не хотелось, чтобы при этом присутствовал Рэндалл.

Она обернулась.

— Рэндалл, спрячь пистолет в подвале, чтобы никто из детей не смог его найти. Сейчас у тебя по расписанию урок чтения с миссис Обри, верно?

Мальчик встряхнул своими прямыми светлыми волосами.

— Ага. Только не отпускайте его, пока меня не будет.

— Конечно. Сможешь вернуться через полчаса?

— Вы уверены, что хотите этого?

— Да. Это необходимо.

— Как скажете, капитан. Но лучше бы ему поскорее согласиться.

— Так и будет.

Паренек вышел, закрыв за собой дверь.

— Будь с ним осторожней, — сказал Сент, понизив голос и продолжая смотреть на дверь, словно прислушиваясь к чему-то.

— С Рэндаллом?

Он перевел взгляд на нее.

— Если ты откажешься поступать, как ему нравится, ничто не помешает ему запереть и тебя здесь, вместе со мной.

Она взглянула на него снизу вверх, и легкая тревожная дрожь пронзила ее.

— Вы беспокоитесь обо мне?

— Я думаю, что ты вляпалась в гораздо большие неприятности, чем себе представляешь. И еще думаю, что любой промах с твоей стороны может стоить мне жизни.

«Значит, он все еще думает только о себе».

— Вы угрожали отобрать у него дом. Как, по-вашему, он должен был реагировать? Как должен был реагировать любой из них?

Он нахмурился:

— Ты меня не убедила. И сейчас ты очень мне дорога, Эвелина. — Сент побренчал цепями, державшими его руки. — Так что береги себя. Я не собираюсь окончить свои дни, превращаясь в скелет в подвале сиротского приюта.

— Этого не случится.

Просто смехотворно! Даже в потоке корыстных рассуждений, стоило ему сказать, что она дорога ему, как сердце ее учащенно забилось. Это все потому, что ему больше ни до кого нет дела и когда он проявляет участие, даже мимоходом, это действует как удар молнии.

— Эвелина?

Она вздрогнула, ее взгляд вновь метнулся к загадочным зеленым глазам. Если он и знал, о чем она думает, то не подавал вида. Как бы то ни было, Эви покраснела. Никто не умел так вгонять ее в краску, как он. Возможно потому, что ни от кого больше ей не приходилось слышать таких непристойных, шокирующих вещей, пробуждающих мысли, которым не было места в ее правильной благополучной жизни.

— Прошу прощения. Я думала над вашим предупреждением. Приму его к сведению.

— Прекрасно.

— А теперь, полагаю, вам нужно побриться.

— По правде говоря, — ответил он, и выражение его глаз немного смягчилось, — лицо у меня чертовски чешется.

Эви предпочла бы, чтобы он продолжал гневаться. Порочный и обаятельный маркиз де Сент-Обин вносил в жизнь слишком много непривычных ощущений.

Еще раз вздохнув, она отошла, чтобы принести маленький столик. К счастью, ей удалось уйти из дома до того, как Виктор поднялся и обнаружил пропажу своих вещей. Без сомнения, ей придется долго слушать про эту кражу, когда она вернется домой. И затем весь вечер у лорда и леди Гладстон.

— О, черт, — пробормотала она, взбивая мыльную пену.

— Я предлагал сделать это сам.

С легкой гримасой Эви окунула помазок в мыло.

— Это я не вам. Я по поводу званого обеда.

— Расскажи мне, в чем дело.

Она остановилась, не донеся помазок до его подбородка.

— Зачем вам это знать?

— А почему бы нет? Разве у меня есть чем заняться, кроме как слушать твои искрометные истории?

— Так, пустое. Мы с братом приглашены на обед к лорду и леди Гладстон.

Выражение его лица не изменилось, хотя всем было известно, что он и графиня — любовники.

— Мне не стоит рассчитывать, что ты передашь от меня привет Фатиме?

— Нет, конечно. — Эви принялась намыливать подбородок Сента, но, неосторожно махнув кисточкой, забрызгала пеной его лицо, шею и измятый галстук. — Извините.

— Не извиняйся. Скажи лучше, почему тебе не нравится милая Фатима.

— Гм. Лучше вы скажите, почему она вам нравится.

— Восхитительные мягкие груди, длинные стройные ноги и постоянная готовность к…

— Замолчите! — потребовала она. — Она все-таки чужая жена!

Он пожал плечами. Цепи звякнули, ударившись о грубую каменную стену.

— Я отношусь к ее брачным обетам столь же серьезно, как и она сама. Как и все остальные. Ты не можешь быть так наивна.