Список Запрещенных Детей - Караулов Алексей - Страница 28

– У тебя, – пожала плечами Джексон и вдруг бросила испуганный взгляд на Стаса. Но тот, хоть и криво ухмыльнулся, ничего не сказал. – А что, нельзя?

– Нельзя… Я родителям этого вообще не смогу объяснить. Пойми, у нас много чего нельзя. Не потому, что в тюрьму сажают или током бьют. Просто нельзя. Не принято. Понимаешь?

– Нет.

Коля встал и начал нервно ходить по комнате, оглядывая детей. В нем росло, толкало его изнутри осознание чего-то большого. Какой-то правды о его собственном мире, которую он раньше, может, и осознавал, но не пытался сформулировать.

– Ладно, сейчас. Я попробую объяснить. Вот представь, вы спустились на какую-нибудь крышу. И дальше что? Ну ладно, дверь там выломать – это ерунда, хотя тоже… двери разные бывают. Но допустим, вот вы спустились на улицу. Куда вы пойдете?

– Ну, я не знаю. Попробуем найти какое-нибудь укрытие для начала.

– Вот! Вот именно! У нас там нет заброшенных домов, Джекс! Точнее, они есть, но они не такие хорошие, как здесь. В них нет воды. Нет кроватей. Ничего нет! А в магазине вы это все украсть не сможете, потому что вас сразу поймают! И отправят в какой-нибудь приют или в детскую колонию. Вам придется жить в подвале. Или на чердаке. И там будут крысы. Гораздо больше крыс, чем тут, у вас в подвалах…

Маленькая Варя заплакала. Она не любила крыс.

– Коля…

– У нас нет ваших меток! У нас дети, которые без родителей, – им еще хуже запрещенных! Они всякой фигней страдают! Их там убивают или наркоманами делают. Ты, например, знаешь, что такое наркотики? Нет?

– Коля! – Джексон закричала, пытаясь его унять. Но он уже распалился. Слова сами вылетали наружу. Он не думая составлял предложения, а в голове, где-то далеко внутри, как декорация к его речи, висела мысль: «Неужели это правда мой мир? Мой дом? Неужели он весь такой?»

– Может, ты думала, что вас там всех усыновят? Ни фига! Как ты себе это представляешь? Ты придешь в милицию и скажешь, что упала сверху, из Верхнего Мира? А потом типа: найдите нам всем каких-нибудь хороших родителей, нужно двадцать штук! Точнее, сорок! Да? Ты так себе это представляла? Или ты думала, мой папа обрадуется, если я тебя домой приведу? Представляю, ага! «Привет, пап, это Женя, мы теперь будем с нею жить». Ха, ну да! «А это наши с нею дети…»

– Заткнись! – крикнула Джексон.

В комнате повисла неприятная тишина. Только Варя жалобно хныкала. У нескольких девочек глаза тоже были на мокром месте.

– Ты думаешь, я совсем дура, да? – Джексон была взвинчена и, когда говорила, срывалась: голос ее начинал звучать пискляво. – Ты думаешь, я их там брошу, да? Я их не брошу! У меня тут есть связи, разные знакомые. Я нашла там, внизу, несколько семей отсюда! У них там нет детей! Я договорилась, мы можем какое-то время пожить у них, пока не найдем постоянное место! У вас там есть острова, пляжи. Места, где не нужно красть еду, где она растет на деревьях! Там есть море, значит, до таких мест можно доплыть!

– Да нет у нас таких мест, – Коля уже остыл, но предчувствие огромной ошибки, которую они все вот-вот сделают, не покидало его. – Везде у нас нужно работать. Понимаешь? У нас ничего не бывает просто так!

– Плевать. Значит, мы будем работать!

– Да? А что вы умеете? Да и кто вам даст вообще! У вас же документов нет. Ни свидетельства о рождении, ни справок, ничего! Я удивляюсь, как вы здесь вообще живете, без зубного, без поликлиники. А у нас точно не сможете! Вас даже в школу никто не возьмет, точно так же как здесь. У нас свои разрешения, пойми ты!

– Плевать! У вас это просто бумажки. Их можно нарисовать, купить! Дети их теряют, в конце концов. Зато нас не смогут убить! Здесь детей можно убивать по закону. А в вашем мире – наоборот. Я же знаю, я книжки читала! – Джексон, как могла, отстаивала свой план, но Коля понял по ее тону, что она и сама уже начала сомневаться.

– Ха, да это только у вас законы соблюдают! Подумаешь, детей убивать нельзя… У нас главное не законы, а у кого денег больше! Или просто, кто сильнее, у кого друзей больше, тот и прав. Если тебя захотят убить, тебя убьют. Захотят купить, как игрушку, – купят. И никто тебя не защитит…

– Плевать, – сказала Джексон в последний раз, тихо-тихо.

И Коля увидел, как по щеке ее катится слеза. Одинокая капля, предвестница дождя. Он подошел к ней и взял за плечи.

– Прости, Джекс… Женя, – сказал Коля тихо и, никого не стесняясь, погладил Джексон по волосам, – я не хотел ничего такого сказать. Я-то всегда там буду. С тобой, с ними. Я защищу. Если сумею, обязательно защищу вас всех. И потом…

Ему вдруг пришел в голову отличный довод. Дурак, как же он раньше не догадался!

– И потом, вы же всегда сможете вернуться. Щиты ведь снизу точно так же открываются, как и сверху? Можно же сделать двусторонний прокол, правда?

Джексон, вытирая слезу рукавом, кивнула.

– Вот и здорово! Значит, если у вас в нашем мире что-то не получится, вы всегда сможете залезть обратно! Может, у вас к тому времени здесь все наладится… И не надо будет прятаться.

Девочка уже улыбалась. На лицах Задетей тоже блуждали улыбки. Но Коле вдруг стало горько. Как будто все их разочарования и страхи разом переползли на него. И мысль о возвращении домой впервые за месяц не вызвала никакой радости.

---

Джексон решила все-таки осуществить план. «Нам как минимум нужно понять, что из себя представляет Список и можно ли его уничтожить, – сказала она. – Может, там такой сложный компьютер, что у них год уйдет, чтобы его починить. За год мы что-нибудь придумаем».

Задети сидели хмурые, но перечить не решились. Коля был уже не рад, что затеял разговор о Нижнем Мире. Нужно было и сегодня им что-нибудь веселое рассказать, как раньше. Про метро, про мороженое в стаканчиках – здесь его почему-то не было, только на палочке…

В полпятого они вышли из дома. Пробок на улице не было, и ехать до Министерства Погоды было всего ничего, но Стас боялся, что они не сразу найдут милицию. Но им повезло.

Черная квадратная машина – конвойная, для перевозок! – стояла возле магазина, из которого недавно Коля вызволял Ингу. «Может, это за нею приехали? Долго же они», – подумал он.

Шестеро подростков на улицах Верхней Москвы и без того выглядели бы подозрительно, а тут еще Джон постоянно выбегал на проезжую часть и делал вид, что ставит подножку машинам. Водители, мягко сигналя, объезжали его. Коля в очередной раз удивился, насколько беззвучно работают здешние тормоза.

Из машины вышли сразу трое. Водитель, явно опешивший от наглости Задетей, решил посмотреть на них вблизи.

– Предъявите документы на сопровождение! – злобно произнес конвоир, подходя к Стасу. Видимо, принял его за взрослого. Кобуру он открыл еще раньше и теперь держал правую руку на рукоятке пистолета. Судя по размерам, настоящего, а не усыпляющего.

– Какие документы, папаша! – Стас развязно подошел к милицейской машине и пнул колесо. – Хорошие покрышки. Углеволокно?

Конвоир покраснел от ярости:

– Что здесь происходит?! Ваше разрешение, молодой человек!

– Я потерял, – зевнул Стас.

– А ваше разрешение? Ваше? – второй конвоир поочередно спрашивал сгрудившихся у машины детей. Те хихикали и беспомощно пожимали плечами.

– Слышь! – все еще краснея, заорал первый. Пистолет он уже держал на изготовку. – Странно это все! Чего они не бегут?

– Может, пьяные?

Коля, желая укрепить их в этом подозрении, запел. Женька-Джон подхватил, пытаясь угадывать слова, но главным образом мыча.

Второй конвоир встряхнул головой. Сразу шестеро запрещенных детей? Видимо, для него это было слишком.

– Так! Я за мешками! Ты держи их на прицеле, если двинутся, стреляй! – тут он посмотрел на Стаса с каким-то даже восхищением. – А этот здоровый такой! Давно бегаешь-то, сынок?

Стас молча пинал колесо и улыбался…

Их погрузили в машину, как мебель, с осторожностью и уложили на полу. Никто не вырывался и не брыкался, когда конвоиры осматривали карманы и составляли опись изъятых вещей. Осмотреть ботинки, в которых были припрятаны трубочки с усыпляющим ядом, действительно никто не догадался.