Отважный герой, нежные поцелуи - Грегори Джил - Страница 14

– Это ты о ком? – спросил Джейк.

– О мисс Саммерз. – При тусклом свете фонаря, освещающего жилище работников, выражение глаз бывшего охотника нельзя было разобрать. – Я сказал, что она очень даже ничего.

Уэйд стиснул зубы. Если сегодня вечером он услышит еще хоть одно слово о мисс Саммерз, то кого-нибудь стукнет.

– Так мы будем играть в покер или нет?

Кэтлин стояла в своей комнате у окна, глядя на холодные мерцающие звезды, и думала о том, как побыстрее довести Уэйда Баркли до отчаяния.

Была почти полночь, когда она, накинув на плечи шаль, вышла из дома через кухонную дверь и направилась к ручью, который струился примерно в пятнадцати ярдах за домом для работников. Погруженная в свои мысли, она села на поваленное дерево, лежащее на расчищенной площадке в окружении тополей, и принялась смотреть на сверкающую ленту ручья, в которой отражалась луна. Тишину нарушали лишь невидимые лягушки.

– Увидим, какой силой духа вы обладаете, мистер Уэйд Баркли, – пробормотала она тихонько.

Что-то холодное и мокрое ткнулось в ее руку, и она испугалась. Горящие глаза смотрели на нее из темноты, пушистый хвост дружелюбно вилял.

– Маркиз, – прошептала она с облегчением и протянула руку, чтобы тот ее обнюхал.

Хвост завилял еще энергичнее. Кэтлин погладила собаку за ушами.

– Кажется, сейчас в целом мире ты мой единственный друг. – Она улыбнулась, глядя в преданную собачью морду. Пес лизнул ее пальцы. – Ну и прекрасно. Найти друга нелегко. Настоящего друга. Верно, мальчик? Люди не всегда бывают такими, какими кажутся.

– Беседуете с собой?

Кэтлин резко вскинула голову. Глаза ее широко раскрылись, когда она увидела, что неподалеку стоит Уэйд. Лунный свет падал на его темные волосы и косо ложился на широкие плечи, но не мог сравниться с холодным ярким блеском его глаз.

– Что вы здесь делаете? Вы напугали меня до полусмерти!

С досадой она увидела, что Маркиз оставил ее и бросился к Уэйду.

– Вы вроде не из тех женщин, которых легко напугать. То есть, – поправился он, медленно подходя к ней, – с виду вы, может, сплошная кротость и беспомощность, но, судя по тому, что я слышал, гораздо жестче, чем кажетесь.

Внезапно Кэтлин почувствовала себя далеко не жесткой. Уэйд выглядел таким сильным, таким устрашающим сейчас, в темноте, – мрачная, опасная личность, способная, наверное, на все.

– Я принимаю это как комплимент, – отозвалась она, слегка задыхаясь, – хотя вряд ли вы хотели польстить мне.

В его глазах что-то появилось – одобрение? Неожиданно он пожал плечами.

– На самом деле почти так. Может, вы мне не особо нравитесь, принцесса, но должен признаться – вы умеете бороться за свое.

Он остановился совсем рядом с ней. Близко, очень близко! Опять Кэтлин захотелось отступить, чтобы их разделяло хоть какое-то пространство, потому что его присутствие оказывало на нее странное воздействие – она не могла оторвать взгляда от его сурового лица.

– Вы сказали, что никогда не плачете, никогда не падаете в обморок, и, учитывая то, что я видел, это правда. – Он рассматривал ее, отмечая, что на плечи ее наброшена шаль, губы от удивления полураскрыты, грудь судорожно поднимается и опускается. – Вы пережили сильное потрясение, но не покорились. Не могу этого не признать.

– Я борюсь за то, что мне нужно, если вы это имеете в виду. Не важно, какой ценой мне это дается, – быстро добавила она, вспомнив о Доминике Тренте, лежащем на полу в луже крови, после того как ей пришлось ударить его подсвечником. Сказав это, Кэтлин увидела, что Маркиз потрусил прочь, к дому работников. Теперь здесь только она, Уэйд и лунный свет, слабый, как волшебная дымка. – Что, как я полагаю, ставит нас по разные стороны линии огня, – с вызовом закончила Кэтлин.

Она хотела пройти мимо него, но он схватил ее за руку и остановил.

– Так быть не должно. Вы не выиграете это сражение, потому что я дал слово Ризу, а я никогда не беру свое слово назад, и вам это следует знать.

Она вдруг очень живо вспомнила несчастный голос Алека Бэллентри: «Мне вовсе не хочется возвращать вам свое слово, но теперь я не могу жениться на вас, Кэтлин. Это совершенно невозможно…

Человек слова. Больше она в такие вещи не верит. Ледяным голосом Кэтлин проговорила:

– Вы передумаете, когда настаивать будет не в ваших интересах.

– Нет. Не передумаю. – Он говорил спокойно, но очень уверенно. – Так что вы напрасно теряете время, пытаясь справиться со мной. Лучше бы вы согласились с условиями завещания и попытались…

– У меня есть сестра, мистер Баркли, одиннадцатилетняя сестра. – Она ощутила какие-то токи там, где он прикасался к ее руке, отодвинулась и быстро продолжала: – Теперь за ее воспитание ответственна я. Вероятно, вам неизвестно, но наши родители, – она намеренно подчеркнула последнее слово, чтобы он понял, что она не считает Риза своим родителем ни в коей мере, – наши родители недавно умерли, и теперь сестра полностью на моем попечении.

Судя по выражению лица, это его поразило.

– Я слышал что-то такое – несчастный случай на море, – но я ничего не знал насчет вашей сестры, – резко сказал он.

– Вы вообще ничего не знаете ни о моей жизни, ни обо мне, мистер Баркли. Вам только кажется, что вы знаете.

– Я знаю, что когда ваш отец – Риз – послал за вами, вы повернулись к нему спиной.

– Его письмо пришло в тот же день, когда я получила сообщение о гибели матери и отчима! – с жаром воскликнула Кэтлин. – Я не могла тогда к нему приехать, даже если бы захотела!

Вид у него был ошеломленный. На мгновение воцарилась тишина, слышалось только, как квакают лягушки на берегу ручья и как взволнованно дышит Кэтлин.

– Теперь я пойду в дом. Когда рассветет, я побеседую с работниками – увидим, все ли они согласятся с моими предложениями, – бросила она Уэйду. – А потом я хочу просмотреть с вами счетные книги, все до единой. Я нашла три ошибки в подсчетах за февраль. Вы ошиблись на целых двадцать семь центов.

Уэйд прищурился.

– Это невозможно. Каждую страницу счетов я проверяю дважды. Там нет ошибок.

– Не возражаете, если мы заключим пари? Его глаза остро блеснули в лунном свете.

– Конечно. Сколько?

– Сколько чего?

– На какую сумму?

Кэтлин задумалась. У нее в ридикюле оставалось всего двенадцать долларов и сорок семь центов. Как ни была Кэтлин уверена в своей правоте, она не могла рискнуть ни единым пенни из этой суммы.

– Деньги так надоедают, – высокомерно сказала она. – Давайте спорить на что-нибудь поинтереснее.

– Ах, вот как? А что для вас интереснее, чем деньги? – Вопрос был задан ироничным тоном, и в глазах Уэйда читался насмешливый вызов, но Кэтлин поймала его именно на том, на чем хотела поймать.

– Если я права, вы немедленно покупаете мою долю, – заявила она.

Он шагнул ближе, и ленивая ухмылка изогнула уголки его губ.

– Не-ет. Простите, принцесса, но это условие завещания вне обсуждения.

– Тогда… – Она глубоко вздохнула. – Если я права, вы тут же выдаете мне мое пособие за два месяца.

Этой суммы, наверное, хватит, чтобы заплатить все долги за обучение Бекки, ее стол и комнату и послать ей немного карманных денег, а может быть, еще останется немного для слуг, уволенных без выплаты жалованья.

Уэйд удивился, с какой это стати наследница, которая только что получила огромное состояние на востоке, так заинтересована в деньгах.

– Ладно, договорились, – согласился он. От него не укрылось, как мило она улыбнулась, взволнованная возможностью выигрыша. В лунном свете она казалась восхитительной, нежной, милой и соблазнительной, словно фея цветов. – Что получу я, если ошиблись вы?

– Обещаю не увольнять никого из ваших работников. – Она холодно кивнула. – Это справедливо.

Уэйд хотел было сказать ей, что ни в коем случае не позволит ей уволить кого бы то ни было – на ранчо нужен каждый работник. Это были тщательно подобранные люди, хорошо сработавшиеся, как спортивная команда, каждый человек обладал особыми умениями, что делало его незаменимым. Но у нее был такой довольный вид, когда она это произнесла, что он забыл о споре и внезапно обнаружил, что стоит прямо перед ней, положив руки на ее талию.