Полное собрание стихотворений - Бальмонт Константин Дмитриевич - Страница 38

38

Морская пена

Как пена морская, на миг возникая,Погибнет, сверкая, растает дождем, —Мы, дети мгновенья, живем для стремленья,И в море забвенья могилу найдем.Зачем ежечасно, волнуясь напрасно,Стремимся мы страстно к обманной мечте?Зачем мы рыдаем, скользим и блистаем,И вновь пропадаем в немой пустоте?О, жизни волненье! Блаженство, мученье!Печаль и сомненье! Как жалко мне вас!Бежать бы мне вечно, дышать бесконечно,Светиться беспечно в полуденный час!

В лабиринте

Проходя по лабиринту

Позабыв о блеске Солнца, в свете призрачныхогней,Проходя по лабиринту бесконечных ступеней,С каждым шагом холодею, с каждым днемтемнее грусть|Все, что было, все, что будет, знаю, знаю наизусть.Было много... Сны, надежды, свежесть чувства, чистотаА теперь душа измята, извращенна, и пуста.Я устал. Весна поблекла. С Небом порван мой завет.Тридцать лет моих я прожил. Больше молодостинет.Я в бесцельности блуждаю, в беспредельностигрущу,И, утратив счет ошибкам, больше Бога не ищу.Я хотел от сердца к Небу перебросить светлыймост, —Сердце прокляло созвездья, сердце хочет лучшихзвезд.Что же мне еще осталось? С каждым шагомхолодеть?И на все, что просит счастья, с безучастием глядеть?О, последняя надежда, свет измученной души,Смерть, услада всех страданий, Смерть, я жду тебя,спеши!

Она придет

Она придет ко мне безмолвная,Она придет ко мне бесстрастная,Непостижимой неги полная,Успокоительно-прекрасная.Она придет как сон таинственный,Как звук родной во мгле изгнания,И сладок будет миг единственныйНа грани мрака и сознания.Я буду тихим, буду радостным,Изведав счастье примирения,Я буду полон чувством сладостным,Неизъяснимостью забвения.Безгласно буду я беседоватьС моей душою улетающей,Безгласно буду проповедоватьО силе жизни созидающей, —О силе Правды, не скудеющейЗа невозбранными пределами,И над умершим тихо веющейВ последний раз крылами белыми.

Кому я молюсь?

Кому я молюсь? Холодному ветру.Кому я молюсь? Равнине морской.Я брат не людям, а буре и ветру,Я брат холодной равнине морской.Куда иду я? К горным вершинам.Куда иду я? К пустыням глухим.Я брат холодному горному ветру,Живу одиноко и растаю как дым.Чего хочу я? Тени последней.Чего хочу я? Смерти одной.Я дух бесстрастный, дух бесприютный.Хочу я дремоты, дремоты ночной.О, волны морские, родная стихия моя,Всегда вы свободно бежите в иные края,Всегда одиноки в холодном движеньи своем,А мы безутешно тоскуем – одни и вдвоем.Зачем не могу я дышать и бежать, как волна,Я в мире один, и душа у меня холодна,Я также спешу все в иные, в иные края, —О, волны морские, родная стихия моя!Море – вечное стремленье, горы – царственный покой.Если ты стремишься к счастью, вверь ладью волнеморской:Час придет, волненьем вечным утомится жадныйвзор, —Спи тогда с разбитым сердцем в тихом царствемертвых гор.

На вершине

Я в горы ушел до рассвета: —Все выше, туда, к ледникам,Где ласка горячего летаЛишь снится предвечным снегам, —Туда, где холодные волныЕще нерожденных ключейБледнеют, кристально-безмолвны,И грезят о чарах лучей, —Где белые призраки дремлют,Где Время сдержало полет,И ветру звенящему внемлютЛишь звезды, да тучи, да лед.Я знал, что века пролетели,Для сердца Земля умерла.Давно возвестили метелиО гибели Блага и Зла.Еще малодушные людиЦепей не хотели стряхнуть.Но с думой о сказочном чудеЯ к Небу направил свой путь.И топот шагов неустанныхОкрестное эхо будил,И в откликах звучных и странныхЯ грезам ответ находил.И слышал я сагу седую,Пропетую Гением гор,Я видел Звезду Золотую,С безмолвием вел разговор.Достиг высочайшей вершины,И вдруг мне послышался гул: —Домчавшийся ветер долиныПечальную песню шепнул.Он пел мне: «Безумный! безумный!Я – ветер долин и полей,Там праздник, веселый и шумный,Там воздух нежней и теплей».Он пел мне: «Ты ищешь Лазури?Как тучка растаешь во мгле!И вечно небесные буриСтремятся к зеленой Земле».«Прощай!» говорил он. «Хочу яК долинам уйти с высоты, —Там ждут моего поцелуя,Там дышат живые цветы».«У каждого дом есть уютный,Открытый дневному лучу.Прощай, пилигрим бесприютный,Спешу... Убегаю... Лечу!»Все смолкло. Снега холоделиВ мерцаньи вечерних лучей.И крупные звезды блестелиПечалью нездешних очей.Далекое Небо вздымалось,Ревнивую тайну храня.И что-то в душе оборвалось,И льды усыпили меня.Мне чудилось: Колокол дальнийС лазурного Неба гудел,Все тише, нежней и печальней, —Он что-то напомнить хотел.И, видя хребты ледяные,Я понял в тот призрачный миг,Что, бросив обманы земные,Я правды Небес не достиг.