Сборник стихов (электронное собрание сочинений) - Гумилев Николай Степанович - Страница 45

45

Ледоход

Уж одевались островаВесенней зеленью прозрачной,Но нет, изменчива Нева,Ей так легко стать снова Мрачной.Взойди на мост, склони свой взгляд:Там льдины прыгают по льдинам,Зеленые, как медный яд,С ужасным шелестом змеиным.Географу, в час трудных снов,Такие тяготят сознанье —Неведомых материковМучительные очертанья.Так пахнут сыростью гриба,И неуверенно, и слабо,Те потайные погреба,Где труп зарыт и бродят жабы.Река больна, река в бреду.Одни, уверены в победе,В зоологическом садуДовольны белые медведи.И знают, что один обман —Их тягостное заточенье:Сам Ледовитый ОкеанИдет на их освобожденье.

Природа

Так вот и вся она, природа,Которой дух не признает,Вот луг, где сладкий запах медаСмешался с запахом болот,Да ветра дикая заплачка,Как отдаленный вой волков,Да над сосной курчавой скачкаКаких-то пегих облаков.Я вижу тени и обличья,Я вижу, гневом обуян,Лишь скудное многоразличьеТворцом просыпанных семян.Земля, к чему шутить со мною:Одежды нищенские сбросьИ стань, как ты и есть, звездою,Огнем пронизанной насквозь!

Я и Вы

Да, я знаю, я вам не пара,Я пришел из иной страны,И мне нравится не гитара,А дикарский напев зурны.Не по залам и по салонамТемным платьям и пиджакам —Я читаю стихи драконам,Водопадам и облакам.Я люблю – как араб в пустынеПрипадает к воде и пьет,А не рыцарем на картине,Что на звезды смотрит и ждет.И умру я не на постели,При нотариусе и враче,А в какой-нибудь дикой щели,Утонувшей в густом плюще,Чтоб войти не во всем открытый,Протестантский, прибранный рай,А туда, где разбойник, мытарьИ блудница крикнут: вставай!

Змей

Ах, иначе в былые годаКолдовала земля с небесами,Дива дивные зрелись тогда,Чуда чудные деялись сами…Позабыв Золотую Орду,Пестрый грохот равнины китайской,Змей крылатый в пустынном садуЧасто прятался полночью майской.Только девушки видеть лунуВыходили походкою статной, —Он подхватывал быстро одну,И взмывал, и стремился обратно.Как сверкал, как слепил и горелМедный панцырь под хищной луною,Как серебряным звоном летелМерный клекот над Русью лесною:«Я красавиц таких, лебедейС белизною такою молочной,Не встречал никогда и нигде,Ни в заморской стране, ни в восточной.Но еще ни одна не былаВо дворце моем пышном, в Лагоре:Умирают в пути, и телаЯ бросаю в Каспийское Море.Спать на дне, средь чудовищ морских,Почему им, безумным, дороже,Чем в могучих объятьях моихНа торжественном княжеском ложе?И порой мне завидна судьбаПарня с белой пастушеской дудкойНа лугу, где девичья гурьбаТак довольна его прибауткой».Эти крики заслышав, ВольгаВыходил и поглядывал хмуро,Надевал тетиву на рогаБеловежского старого тура.

Мужик

В чащах, в болотах огромных,У оловянной реки,В срубах мохнатых и темныхСтранные есть мужики.Выйдет такой в бездорожье,Где разбежался ковыль,Слушает крики Стрибожьи,Чуя старинную быль.С остановившимся взглядомЗдесь проходил печенег…Сыростью пахнет и гадомВозле мелеющих рек.Вот уже он и с котомкой,Путь оглашая леснойПесней протяжной, негромкой,Но озорной, озорной.Путь этот – светы и мраки,Посвист, разбойный в полях,Ссоры, кровавые дракиВ страшных, как сны, кабаках.В гордую нашу столицуВходит он – Боже, спаси! —Обворожает царицуНеобозримой РусиВзглядом, улыбкою детской,Речью такой озорной, —И на груди молодецкойКрест просиял золотой.Как не погнулись – о, горе! —Как не покинули местКрест на Казанском собореИ на Исакии крест?Над потрясенной столицейВыстрелы, крики, набат;Город ощерился львицей,Обороняющей львят.– «Что ж, православные, жгитеТруп мой на темном мосту,Пепел по ветру пустите…Кто защитит сироту?В диком краю и убогомМного таких мужиков.Слышен по вашим дорогамРадостный гул их шагов».