Сборник стихов (электронное собрание сочинений) - Гумилев Николай Степанович - Страница 90

90

На кровати, превращенной в тахту

Вот троица странная наша:– Я, жертва своих же затей,На лебедь похожая МашаИ Оля, лисица степей.Как странно двуспальной кровати,Что к ней, лишь зажгутся огни,Идут не для сна иль объятий,А так, для одной болтовни,И только о розовых счастьях:«Ах, профиль у Маши так строг…А Оля… в перстнях и запястьях,Она – экзотический бог…»Как будто затейные пряжиПрядем мы… сегодня, вчера…Пока, разгоняя миражи,Не крикнут: «Чай подан, пора!»

Лиловый цветок

Вечерние тихи заклятья,Печаль голубой темноты.Я вижу не лица, а платья,А, может быть, только цветы.Так радует серо-зеленый,Живой и стремительный весь,И, может быть, к счастью, влюбленныйВ кого-то чужого… не здесь.Но душно мне!.. Я зачарован,Ковер подо мной, словно сеть.Хочу быть спокойным – взволнован.Смотрю…– а хочу не смотреть.Смолкает веселое слово,И ярче пылание щек…– То мучит, то нежит лиловый,Томящий и странный цветок.

Куранты любви

Вы сегодня впервые пропелиЗолотые «Куранты любви».Вы крестились в «любовной купели»,Вы стремились «на зов свирели»,Не скрывая волненья в крови.Я учил вас, как автор поет их,Но, уча, был так странно-несмел.О, поэзия – не в ритмах, не в нотах,Только в вас. Вы царица в гротах,Где Амура звенит самострел.

Медиумические явления

Приехал Коля. Тотчас слухи,Во всех вселившие испуг:По дому ночью ходят духиИ слышен непонятный стук.Лишь днем не чувствуешь их дури.Когда ж погаснет в окнах свет,Они лежат на лиги-куреИли сражаются в крокет.Испуг ползет, глаза туманя.Мы все за чаем – что за вид!Молчит и вздрагивает Аня,Сергей взволнован и сердит.Но всех милей, всех грациознейВсе ж Оля в робости своей,Встречая дьявольские козниУлыбкой, утра розовей.

В Вашей спальне

Вы сегодня не вышли из спальни,И до вечера был я один,Сердце билось печальней, и дальнийПадал дождь на узоры куртин.Ни стрельбы из японского лука,Ни гаданья по книгам стихов,Ни блокнотов! Тяжелая скукаЗахватила и смяла без слов.Только вечером двери открылись,Там сошлись развлекавшие вас:Вышивали, читали, сердились,Говорили и пели зараз.Я хотел тишины и печали,Я мечтал вас согреть тишиной,Но в душе моей чаши азалийВдруг закрылись, и сами собойВы взглянули… И стула бесстрастней,Встретил я ваш приветливый взгляд,Помня мудрое правило басни,Что, чужой, не созрел виноград.

О признаниях

Никому мечты не поверяйте,Ах, ее не скажешь, не сгубя!Что вы знаете, то знайтеДля себя.Даже, если он вас спросит,Тот, кем ваша мысль согрета,Скажет, жизнь его зависитОт ответа.Промолчите! Пусть отравитОн мечтанье навсегда,Он зато вас не оставитНикогда.

Страница из Олиного дневника

Он в четверг мне сделал предложенье,В пятницу ответила я «да».«Навсегда?» – спросил он. «Навсегда».И, конечно, отказала в воскресенье.Но мои глаза вдруг стали больше,Тоньше руки и румяней щеки,Как у девушек веселой, старой Польши,Любящих обманы и намеки.

Борьба

Борьба одна: и там, где по холмамПод рев звериный плещут водопады,И здесь, где взор девичий,– но, как там,Обезоруженному нет пощады.Что из того, что волею тоскиТы поборол нагих степей удушье.Все ломит стрелы, тупит все клинки,Как солнце золотое, равнодушье.Оно – морской утес: кто сердцем тих,Прильнет и выйдет, радостный, на сушу,Но тот, кто знает сладость бурь своих,Погиб… и бог его забудет душу.