Эти летние дожди...(Избранное) - Кирсанов Семен Исаакович - Страница 8

8

ОСЕНЬ

Les sanglots longs…

Раul Verlaine[1]

Лес окрылен,веером — клен.Дело в том,что носится стонв лесу густомзолотом…Это — сентябрь,вихри взвинтя,бросился в дебрь,то злобен, то добрлиственных домросенний тембр.Ливня гульбатопит бульвар,льет с крыш…Ночная скамья,и с зонтиком я —летучая мышь.Жду не дождусь.Чей на дождюслед?..Много скамей,но милой моейнет!..

Семен Кирсанов. Собр. соч. в 4-х томах.

Москва: Худож. лит., 1974.

ТВОРЧЕСТВО

Принесли к врачу солдататолько что из боя,но уже в груди не бьетсясердце молодое.В нем застрял стальной осколок,обожженный, грубый.И глаза бойца мутнеют,и синеют губы.Врач разрезал гимнастерку,разорвал рубашку,врач увидел злую рану —сердце нараспашку!Сердце скользкое, живое,сине-кровяное,а ему мешает битьсяострие стальное…Вынул врач живое сердцеиз груди солдатской,и глаза устлали слезыот печали братской.Это было невозможно,было безнадежно…Врач держать его старалсябесконечно нежно.Вынул он стальной осколокнежною рукоюи зашил иглою рану,тонкою такою…И в ответ на нежность этупод рукой забилось,заходило в ребрах сердце,оказало милость.Посвежели губы брата,очи пояснели,и задвигались живыеруки на шинели.Но когда товарищ лекарькончил это дело,у него глаза закрылись,сердце онемело.И врача не оказалосьрядом по соседству,чтоб вернуть сердцебиеньеи второму сердцу.И когда рассказ об этомя услышал позже,и мое в груди забилосьот великой дрожи.Понял я, что нет на светевыше, чем такое,чем держать другое сердценежною рукою.И пускай мое от болисердце разорвется —это в жизни, это в песнетворчеством зовется.

1943

Три века русской поэзии.

Составитель Николай Банников.

Москва: Просвещение, 1968.

ИНОСТРАНЕЦ

Знаете,где станция„Площадь Революции“?Гам вотиностранца яувидал на улице.Не из тех,которыеради интересашлются к намконторамикругосветных рейсов.Не из тех,что, пользуясьбиржевым затишьем,ищутвплоть до полюса,где поэкзотичней.Мойшагалв дубленойшубе из овчины,а глазавлюбленные,и не без причины!Смуглотойрумянятсяскулы южной крови.Былмой „иностранец“ —черно —угле —— бровый!Он идетприглядываетсяк людям на панели,видит,как прокладываютсяпод землейтуннели,видит,как без долларнойростовщицкой лептыобгоняем —здорово! —сроки пятилетки.И горятглаза его,потому что чувствует:это всехозяевапо снегу похрустывают,это те,что призваныпервые на светесолнцекоммунизмавстретить на рассвете!Все тебе тутновое,книги не налгали,и лицовзволнованноеу тебя,болгарин!По глазам угадываюмысль большуюэту:хочешь тыБолгариюповести к расцвету!Будущностьмогучуюродине подаришь!По такомуслучаюруку дай,товарищ!

Три века русской поэзии.

Составитель Николай Банников.

Москва: Просвещение, 1968.