Протекторат (Призрачная реальность) - Авраменко Олег Евгеньевич - Страница 87

— Привет, Игорь, — сказала Элен, направляясь ко мне. — Очень рада тебя видеть.

— Я тоже рад, — ответил я, неуклюже поцеловав её в щеку.

Затем пришла очередь Тьерри, которому я крепко пожал руку.

— Здравствуйте, Мишель. Какими судьбами вас занесло на Дамогран? По службе или просто так?

Тьерри, насколько мне было известно из рассказов Алёны, по-прежнему работал в министерстве иностранных дел. Его юридическое «воскрешение» организовали Генри и Лайонел Янги, которые состряпали историю о том, что Тьерри был похищен на Эль-Парайсо агентами Семьи Трапани и подменён биологическим роботом, запрограммированным на убийство адмирала Сантини. Проведённая на Земле экспертиза тела подтвердила факт подмены, поэтому самой сложной частью легенды было представить убедительные доказательства, что Тьерри оказался лишь невинной жертвой этого чудовищного плана и принимал в нём участие помимо своей воли. Братья Янги справились с этим блестяще, организовав его эффектное освобождение «из застенков мафии».

Так что дипломатическая карьера Тьерри, хоть и немного подпорченная этой неприятной историей, всё же не оборвалась. Вернувшись на Землю, он продолжил работу в аппарате МИДа, медленно, но верно взбираясь наверх по служебной лестнице. В своём последнем письме, которое Алёна получила полгода назад, Элен вскользь упоминала, что он уже заведовал каким-то отделом.

— Дипломатическая миссия, — ответил Тьерри. — Меня снова назначили послом на Дамогран. — Он улыбнулся. — А ещё говорят, что нельзя войти в одну реку дважды.

— Ну, это не совсем одна и та же река, — возразила Элен. — Прежде всего, Мишель теперь не временный поверенный, как в прошлый раз, а чрезвычайный и полномочный посол. Во-вторых же, он не только посол, но также и координатор всех земных дипломатических представительств в нашем регионе.

— Как это? — удивился я.

— Недавно правительство Земли пересмотрело статус нашего посольства на Дамогране, — объяснил Тьерри. — В связи с последними открытиями пригодных для колонизации планет в области Галактического Ядра резко возросло значение вашей планеты как одного из форпостов новой волны экспансии человечества. Поэтому при здешнем посольстве будет создан региональный координационный центр, возглавить который поручено мне.

— Поздравляю, — искренне сказал я. — Ну а ты, Элен, надолго к нам?

— На пять лет. Именно столько Мишель проведёт на Дамогране в должности посла, а потом он собирается вернуться на Землю и заняться публичной политикой. Уже есть договорённость с руководством его партии, что он будет баллотироваться в Генеральную Ассамблею. Его считают весьма перспективной кандидатурой на пост первого заместителя министра иностранных дел. — Элен улыбнулась. — Впрочем, амбиции Мишеля идут дальше этого. В будущем он собирается возглавить Совет Министров Конфедерации.

Должен признать, что я не сразу сообразил, какое отношение имеют наполеоновские планы Тьерри к длительности пребывания Элен на Дамогране. Лишь через несколько секунд до меня дошло.

— Так вы… что, поженились?

— Да, — кивнула Элен, для пущей убедительности взяв Тьерри под руку. — Теперь меня зовут Элен Конноли-Тьерри. Ты не ожидал?

— Я… гм… конечно, примите мои поздравления… А как же Тори? И Вика?

— Мы расстались с ними. Я — с Тори, Мишель — с Викой. — Элен пожала плечами. — Жизнь идёт, и ничто не вечно под луной.

Дальнейшему нашему разговору на эту тему помешало появление Алёны с Биллом. Некоторое время мы болтали о том о сём, затем жена ушла на кухню, чтобы продолжить стряпню (блюда к праздничному обеду по случаю производства зятя в капитаны она решила приготовить собственноручно), а вскоре после этого Билл заспорил с Тьерри по какому-то вопросу из области межзвёздной политики и увёл его в свой кабинет, где находился голографический проектор с подробной картой Галактики.

Когда мы с Элен остались в гостиной вдвоём, я спросил:

— И всё-таки, как это получилось? Алёна никогда не говорила мне, что между тобой и Мишелем… есть глубокая симпатия. Или ты не писала ей об этом?

— Не писала, потому что ничего не было. Никакой глубокой, как ты выразился, симпатии. Была просто симпатия — чисто дружеская, человеческая. Мы всегда были лишь хорошими друзьями, и я сама была поражена, когда за две недели до своего отлёта на Дамогран Мишель предложил мне руку и сердце.

— И как он это объяснил?

— Очень просто: что устал от неопределённости своих отношений с Викой, что хочет настоящей крепкой семьи, хочет детей, хочет обычного человеческого счастья. Я прекрасно поняла его, потому что сама хотела того же самого. Вот и согласилась — сразу, почти без раздумий. Мы улетели вместе, а в пути поженились. Сначала это казалось нам немного безумной авантюрой, но позже… Короче, за пять с лишним месяцев путешествия мы убедились, что поступили совершенно правильно. Мишель замечательный человек. — Элен сделала паузу и пристально посмотрела на меня. — Почти такой же замечательный, как ты.

Я смущённо отвёл взгляд.

— А как отнеслись к этому Вика с Тори?

— Совершенно спокойно. Наверное, они давно были готовы к этому. И даже не наверное, а наверняка. Ведь ты знаешь об их способностях. Правда, Тори немного огорчилась — но не очень сильно. А Вика, то она, как мне показалось, и вовсе была рада, что Мишель ушёл от неё.

— Понятно, — сказал я. — А как они вообще поживают?

— Как и раньше. Сотрудничают с братьями Янгами, ловят преступников и между делом присматривают за тем, чтобы наш мир снова не охватила эпидемия временных парадоксов.

— О Еве по-прежнему ничего не слышно?

— Нет, ничего. По пути мы сделали остановку на Терре-Сицилии и встречались там с президентом Конте. Он продолжает её искать, но пока безуспешно. Бедняга — ведь во многом ради неё он согласился продолжить дело адмирала Сантини. Так, во всяком случае, утверждают Вика с Тори, а они знают, о чём говорят.

Ева Монтанари исчезла восемь лет назад, вскоре после государственного переворота на Терре-Сицилии. Исчезла бесследно, и отыскать её не помогли даже поразительные способности Вики и Тори. А если говорить начистоту, то она их попросту перехитрила, устроив такое стечение обстоятельств, которое помешало им вернуться в нужное время и в нужное место и узнать, что же на самом деле случилось. Кстати сказать, в этом деле было ещё одно пикантное обстоятельство: при бегстве Ева умыкнула у своих подруг их любимую яхту «Звёздный Скиталец» и вместе с ней как в воду канула. Мотивы, которые побудили её на такой шаг, так и остались неясными…

Я медленно прошёлся по комнате и остановился возле книжного шкафа, где на одной из полок, на самом видном месте, стояли в ряд семь книг, написанных моей женой, Алёной Габровой-Поляковой. В наше время подавляющее большинство художественной литературы выпускается исключительно в электронной форме, и лишь самые популярные книги также печатаются и на бумаге — в виде роскошных подарочных изданий. К числу таковых принадлежали и книги Алёны.

— А ты так ничего и не пишешь? — спросил я у Элен.

— Нет, — грустно покачала она головой. — Иногда пытаюсь писать — стихи, прозу, — но ничего путного не получается. Всё слишком пресно, слишком примитивно, никакой глубины. Не понимаю, в чём тут дело. — Элен подошла к шкафу и взяла с полки последний роман Алёны, озаглавленный просто и бесхитростно: «Сёстры». — Я уже прочитала его. Правда, в испанском переводе, который купила на Эль-Парайсо; английского оригинала я там не нашла, а ждать до прилёта на Дамогран не хотела. Читала — и плакала. Не только потому, что книга о нас с Алёной и о Вике с Тори. Просто… просто я чувствовала, что могла бы написать это и сама. Написать точно так же, точно теми же словами… Но, — в её глазах заблестели слёзы, — не могу. Ничего не могу…

Из холла донеслись громкие голоса. Спустя несколько секунд в гостиную вошли Юля с Алёной, а за ними шествовал Билл, лицо которого сияло ярче чем даже шевроны на рукавах его капитанского кителя.