Артек - Степная А. Ф. - Страница 15

15

Экскурсанты в Пушкинском музее. 

В Гурзуфе в нелепом ришельевском «замке» жила в то время семья Раевского. В нижнем этаже «замка» поселился Пушкин. Крым как бы создан для успокоения и отдыха. Пушкин пишет Дельвигу: «В Юрзуфе жил я сиднем, купался в море, объедался виноградом; я тотчас привык к полуденной природе и наслаждался ею со всем равнодушием и беспечностью неаполитанского lazzaroni. Я любил, проснувшись ночью, слушать шум моря — и заслушивался целые часы. В двух шагах от дома рос молодой кипарис; каждое утро я навещал его и привязался к нему чувством, похожим на чувство дружбы».

Как всегда, Пушкин и здесь не переставал работать. Он писал поэму «Кавказский пленник», вместе с Николаем Раевским учился английскому языку по стихам и поэмам Байрона и часами сидел у скал возле моря, наслаждаясь плеском волн.

Рисунок Тимы Васильева к стихотворению Пушкина «Вновь я посетил».

С тех пор прошло сто с лишним лет. Мечта Пушкина — «Увижу ли народ освобожденный!» — стала действительностью нашей страны. Крым переменился. Он уже не частная собственность потемкинских птенцов, князей, графов, а достояние всего советского народа. Перекоп — место разлуки Пушкина с Раевским — стал историческим памятником героических боев Красной армии с Врангелем, ришельевский «Юрзуф» — местом для отдыха честных тружеников, а у подножья Аю-Дага в Артеке, в прекрасном парке, перекликаясь с морем, шумит новое племя, о котором так мечтал и которое с такой бодростью и уверенностью в мрачные десятилетия приветствовал великий поэт:

«Здравствуй, племя младое, незнакомое!»

Наша жизнерадостная детвора полной грудью вдыхает аромат моря и гор, вместе с Пушкиным по-новому воспевает красу природы, оплодотворенную великим творческим трудом страны социализма.

Здесь, в Крыму, в местах, овеянных воспоминаниями о великом поэте, счастливые ребята сталинской эпохи с особенным чувством повторяют стихи своего любимого поэта. Его глубокие мысля о природе, о жизни, о любви к народу возбуждают в юных сердцах еще большую любовь к нашей социалистической родине и стремление к творческому радостному труду.

Вот почему так дороги артековцам и пушкинский кипарис, и скала, где он сидел над морем, и пушкинская беседка, и тропы, по которым он «бродил уединенный».

В Гурзуфе Пушкин прожил три недели. Надо было уже возвращаться на «место службы», вернее в ссылку к Инзову, которого в это время из Екатеринослава (нынешнего Днепропетровска) перевели в Бессарабию, в Кишинев.

В сентябре вдвоем с генералом Раевским Пушкин выехал из Гурзуфа в Ялту, в Алупку, Кикенеиз, а из Кикенеиза по «Чортовой лестнице» поднялся на Яйлу.

«По горной лестнице взобрались мы пешком, держа за хвост татарских лошадей наших. Это забавляло меня чрезвычайно и казалось каким-то таинственным, восточным обрядом. Мы переехали горы, и первый предмет, поразивший меня, была береза, северная береза! Сердце мое сжалось. Я начал уже тосковать о милом полудне, хотя все еще находился в Тавриде, все еще видел тополи и виноградные лозы».

По Яйле Пушкин с Раевским проехали к Георгиевскому монастырю, а оттуда в Бахчисарай, куда в это время другой дорогой проехали из Гурзуфа все Раевские.

У Перекопа он простился с Раевскими, и один, грустный, поехал в Бессарабию. 24 сентября он был уже в Кишиневе и писал брату: «Суди, был ли я счастлив: свободная, беспечная жизнь в кругу милого семейства, жизнь, которую я так люблю и которой никогда не наслаждался, счастливое полуденное небо: прелестный край; природа, удовлетворяющая воображение: горы, сады, море; друг мой, любимая моя надежда—увидеть опять полуденный берег и семейство Раевских… Теперь я один в пустынной для меня Молдавии…»

«Полуденный берег» Пушкину так и не пришлось больше увидеть, но он глубоко вошел в его душу. Пушкин долго вспоминал о нем.

Свой «Бахчисарайский фонтан» он заканчивает все той же тоской по Тавриде, которую высказал впервые в «Желании».

«Поклонник муз, поклонник мира,Забыв и славу, и любовь,О, скоро вас увижу вновь,Брега веселые Салгира!Приду на склон приморских гор,Воспоминаний тайных полный,И вновь таврические волныОбрадуют мой хладный взор.Волшебный край, очей отрада!Все живо там: холмы, леса,Янтарь и яхонт винограда,Долин приютная краса,И струй и тополей прохлада;Все чувство путника манит,Когда в час утра безмятежный,В горах дорогою прибрежной,Привычный конь его бежит,И зеленеющая влагаПред ним и блещет и шумитВокруг утесов Аю-Дага…»Конференция читателей журнала «Дружные ребята». Пионеры обсуждают статьи, рассказы и стихи, помещенные в журнале, с тем, чтобы послать в редакцию свои отзывы и предложения. 

Работа с книгой

Оживленно и весело проходят дни в лагере, но среди разнообразных игр, походов и веселья ребята не забывают своих лучших друзей — книги. Почитать книгу, поделиться с товарищами, поговорить о судьбе героя в большом дружном коллективе это тоже имеет свою прелесть.

В каждом лагере Артека своя библиотека и читальня. И всегда они полны ребячьего народа. Пионеры приходят сюда не только взять книгу, посмотреть новинки, справиться, получен ли ожидаемый номер журнала, но и для того, чтобы поработать с книгой. Из любителей книги составляется библиотечный актив.

Активисты организуют выставки, проводят конференции, на которых обсуждается та или иная книга.

Иногда разгораются горячие дискуссии, в которые втягиваются все отряды лагеря, очень интересны выставки иллюстраций к любимым книгам, сделанные ребятами. Так, например, была организована большая выставка детских иллюстраций к сказкам Пушкина. В ней приняли участие и октябрята, и все пионеры от мала до велика.

В читальне.Ваня Патрушов. Иллюстрация к повести Горького «Детство».Рисунок Шуры Клименко к книге Неверова «Ташкент — город Хлебный».Рисунок Хайретдинова Гиндуллы к книге Н. Островского «Как закалялась сталь».