Низвергающий в бездну - Одувалова Анна Сергеевна - Страница 66

Лайтнинг перевел дыхание, вытащил из трупа оба меча и перекинув Анет свой, крикнул:

— Держи, пригодится. А сейчас пора, как можно быстрее сматываться отсюда. — и, обращаясь к трактирщику, — Эй, любезный, где у тебя тут запасной выход?

Мужичонка, трясясь всем телом, осторожно выполз из-под барной стойки и перепуганным голосом потребовал, что бы господа возместили ему моральный и материальный ущерб. Анет кинула трактирщику зажатый в руке кусочек золота, размером чуть больше голубиного яйца и нагло заявила, что у них больше ничего нет. Трактирщик горестно вздохнул, пряча презренный металл за пазуху, и жестом показал Дерри и Анет, где они могут незаметно выйти на улицу.

— Продашь нас страже, прирежу, — мрачно шепнул Дерри трактирщику, проходя мимо. Мужчина отшатнулся и истерично замотал головой в разные стороны. Лайтнинг даже не понял, что это заявление о вечной преданности или просто нервный тик. Вероятнее и то и другое, трактирщик побелел как мел, увидев горящие глаза ксари и, сложив руки в молитвенном жесте, изгоняющем нежить, сполз обратно под барную стойку. Дерри свободной рукой схватил Анет за локоть и, не обращая внимания на капающую с рукава своей рубашки кровь, потащил девушку к выходу, со словами:

— Быстрее уходим, быстрей!

Молодые люди выбежали на улицу, и Дерри припустил так, что Анет еле успевала за ним. Конечно, бежать за Лайтнингом, прибывающем человеческом обличие, было гораздо проще, чем за барсом, но все равно невероятно тяжело. Через несколько кварталов, ксари соизволил остановиться, чтобы перевести дыхание. Анет поскользнулась на подло притаившейся на земле банановой кожуре (и здесь жрут эту склизкую гадость) и, не удержавшись на ногах, рухнула в какие-то непонятные кучи мусора. Вообще, Дерри скрываясь с «места преступления», завел их в какое-то весьма гадкое и вонючее место. Неширокая улочка, петлявшая по городу, в конечном счете, упиралась в заваленную кучами мусора подворотню. Огромные груды всевозможных остатков еды и прочей еще менее приятной гадости, разлагались в свое удовольствие под жарким Арм-Дамашским солнышком. Даже бомжи сочли бы за оскорбление, если бы им предложили отобедать в таком благоухающем месте, и ни за что не рискнули бы поселиться здесь. Но Дерри, видимо, не считал подворотню неприемлемой для передыха, он уселся, прислонившись к стене дома и начал лихорадочно стаскивать с себя рубашку:

— Помоги мне, — хрипло выдохнул он. — Вампирьи мечи не редко бывают отравлены, надо посмотреть какого цвета кровь в ранах.

Анет испуганно кинулась к Лайтнингу, потихоньку впадая в панику. Плечо парня было рассечено. Из довольно глубокой раны сочилась темной дорожкой, густая кровь, чуть менее страшная рана, была у ксари между вторым и третьим ребром.

— А если там яд? — испуганно пискнула девушка. — Что делать-то будем? Ты притащился в такое место, в котором, нет ни одного лекаря и противоядие найти не возможно.

— Если там яд, мне, скорее всего, уже ничего не поможет, но если выгнать лишнюю кровь, тогда, может быть, моих сил хватит для того, чтобы забрать сведения об «Усыпальницах великих», и передать их тебе. Если же оставить все как есть, я не проживу дольше часа.

— Нет, — испуганно выдохнула Анет. — Ты не посмеешь оставить меня одну! Скажи мне, что все нормально, и яда в ранах нет, — умоляюще, сквозь слезы прошептала девушка.

— Не уверен, — спустя какое-то время ответил Дерри. — Явно выраженных признаков я не вижу, и изменений в самочувствии пока не наблюдается. Да и для боя нет смысла использовать яды, которые начинают действовать не мгновенно, а через какое-то время. Так что, будем считать, что мне повезло, и клинок не отравленный. Кровь бы, остановить. Как погано, когда под рукой нет мага.

Анет с несчастным видом молчала, испытывая угрызения совести за то, что не умеет и не может залечивать раны, и вообще ни чего не умеет и не может. Пока единственное, что у нее получалось более или менее хорошо — это различные эксперименты с огнем.

Дерри оторвал от рубашки кусок и, разглядев метрах в пяти колодец, отправился за водой. Смочив ткань, он осторожно промокнул кровь с плеча и бока. Анет сидела рядом и дрожащими руками пыталась помочь. От вида крови девушке было нехорошо, но она упорно сражалась со своей слабостью, понимая, что грохаться в обморок сейчас не время. Дерри, видя, что девушка сделалась бледной как мел, решил отвлечь ее ничего не значащим разговором.

— Скажи-ка мне, красавица, — сквозь сжатые от боли зубы, начал он, — Как это тебе удалось справиться с двумя троллями? Раньше ты помниться при виде любой опасности впадала в ступор и застывала в виде столбика где-нибудь в сторонке. А сегодня, очень мне помогла, особенно в начале драки. Этакий задорный элемент, был весьма кстати. Пивные кружки на самом деле ничуть не хуже кастетов утяжеляют руку.

Анет смущенно откашлялась и сказала:

— Просто, я, кажется, начинаю потихоньку адаптироваться к вашему миру. Вообще-то, я никогда лишней скромностью и трусостью не отличалась. Просто, когда попала сюда, то была расстроена, разозлена и удивлена. А сейчас потихоньку прихожу к своему нормальному состоянию и позитивному отношению к жизни. Сегодня меня просто вывел из себя этот клыкастый. Все равно ведь драки было не избежать, ну я и решила внести свою лепту, порадовав людей Сарта небольшой импровизацией. От меня они подобного, точно не ожидали. А насчет троллей, я немного схитрила. Хоть ты и запретил мне пользоваться магией, но без нее, я бы не продержалась и минуты. Я не стала швыряться молниями, чтобы было не так заметно, просто била огненным лучом используя осколки кружки как прикрытие.

Известие о том, что Анет не удержалась и все-таки умудрилась потихой колдануть в таверне, не воодушевила Дерри. Но он прекрасно понимал, что иного выхода у девушки просто не было. Если бы она не исхитрилась и не пришибла бы троллей, то неизвестно каков бы был исход всего сражения в целом. В конечном счете, они устроили такой переполох, что и безо всякой магии об их появлении в городе уже наверняка узнали все заинтересованные лица. Так что, пожалуй, запрет на использование колдовства, стоило снять. Тем более чем дальше, тем смелее становилась Анет, и тем больше было от нее толку в драке. Единственное о чем сожалел Лайтнинг, это о том, что первоначальный план, по которому он хотел оставить Анет в «Огнедышащем…», и отправиться за сведениями в одиночку, пришлось пересмотреть. В сложившейся ситуации проще и безопаснее было взять девушку с собой, чем оставлять ее одну.

— Дерри, что мы будем теперь делать? — совсем уж несчастным голосом пропищала Анет, прислоняясь к шершавой стене.

— То же, что и собирались, — невозмутимо ответил ксари, надевая на себя то, что осталось от некогда светлой рубашки. Выглядело «это» не лучше половой тряпки. Рукава оторваны, ткань стала жесткой от пропитавшей ее крови.

— А как же Стик и Дир? — тихо всхлипнула она, с надеждой поглядывая на грязного и усталого Дерри. Окровавленный, в разодранной одежде, он смотрелся весьма колоритно, на заваленной помоями улице.

— Анет, — тихо начал он, подбирая слова. — Ты же понимаешь, мы не можем соваться туда. У нас нет шансов помочь парням. Сарт ждет и рассчитывает на то, что я приду, и я пришел бы. Даже если бы знал, что меня убьют. Пошел, чтобы убедиться, что эти мерзавцы не наврали. Пошел бы за тем, чтобы лично увидеть, что я ничего не могу изменить, но кроме собственных мыслей и чувств, кроме разрывающей душу боли, у меня есть еще и долг. До тех пор пока, ты не прикончишь Хакису, я не принадлежу себе. Ты это можешь понять?

Анет кивнула и тихо заплакала, прижавшись к плечу парня. В первый раз на Арм-дамаше — это было проявление не ярости и жалости к себе любимой, а слезы боли и отчаяния, вызванные страхом за судьбу близких людей.

— Тихо, не плачь, — шепнул ей Дерри. — Не все еще потеряно. Эльрун пытался вывести меня из себя, и его слова вполне могут оказаться ложью. Тем более, он ничего не сказал про Стика. Я не верю, что этот упырь мог такое забыть. А раз Стика нет ни с нами, ни в плену у Сарта, значит, надежда не умерла. Он сделает все, чтобы вытащить мага. Верь в это. А мы с тобой двинемся дальше, и, если повезет, они еще нас догонят. Не переживай раньше времени.