Фурии Кальдерона - Батчер Джим - Страница 26

Лицо Бернарда было восково-бледным как у покойника, и на мгновение горло у Исаны сдавило от панического страха. Однако грудь его поднялась и опала — он с трудом, но дышал, и она закрыла глаза, снова успокаиваясь. Его укутали мягкими шерстяными одеялами, оставив открытой только правую ногу, всю залитую кровью. Кто-то перевязал рану на бедре, но Исана видела, что пропитанную кровью повязку уже надо менять.

— Исана, — прохрипела старая Битте. — Я сделала все, что могла, детка. Не больше, чем можно добиться иголкой и нитью.

— Что случилось? — спросила Исана.

— Мы не знаем, — вздохнула Битте, присаживаясь на ближайшую скамью. — У него страшная рана на бедре. Возможно, это зверь, хотя такую можно нанести и топором, и клинком. Похоже, он сумел наложить себе жгут и перекрутить раз или два. Может, нам удастся спасти ногу — но он потерял слишком много крови. Он в забытьи, и я не знаю, очнется ли он.

— Ванна, — сказала Исана. — Нам нужно погрузить его в теплую воду.

Битте кивнула.

— Я уже послала за ней. Сейчас принесут.

— И приведите сюда Тави. Я хочу услышать, что случилось с моим братом.

Битте печально посмотрела на Исану.

— Тави с ним не вернулся домой, детка.

— Что?

Страх снова захлестнул ее — мгновенный, ледяной, ужасный. Ей пришлось сделать усилие, чтобы отогнать его, но она умело скрыла это, поправляя упавшую на лицо прядь волос. Она должна казаться спокойной, уверенной.

— Не вернулся с ним?

— Нет. Его здесь нет.

— Его нужно отыскать, — сказала Исана. — Гроза ведь. Он там совсем беззащитен.

— Только безмозглый Линялый выйдет в такую грозу, детка, — ровным голосом возразила Битте. — Он вышел проверить, крепко ли заперт хлев, там и нашел Бернарда. Говорят, фурии берегут дураков и детей. Может, они и Тави помогут… — Она подалась к самому уху Исаны. — Потому что кто-то другой ничего не в силах сделать.

— Нет, — настаивала Исана. — Нам нужно найти его.

Несколько мужчин спустились по лестнице, таща большую медную ванну. Они поставили ее на пол рядом с ними и с помощью детей принялись наполнять водой.

— Исана, — сказала Битте твердым, почти ледяным тоном. — Ты устала. Ты единственная из всех, кого я знаю, способна вернуть Бернарда, но я не уверена, что тебе удастся даже это, не говоря уж о том, чтобы найти Тави в такую погоду.

— Все равно, — не сдавалась Исана. — Я отвечаю за Тави.

Рука старой Битте, теплая и неожиданно сильная, крепко сжала ей запястье.

— Мальчик на улице в грозу. Он уже нашел убежище, Исана. Или уже мертв. Ты должна сосредоточиться на том, что можешь еще сделать, — или Бернард тоже умрет.

Страх, беспокойство снова подступили — в унисон с нараставшей в ней паникой. Тави. Она не должна была с головой уходить в приготовления, не должна была позволить Тави провести ее. Она в ответе за него. Образ Тави, застигнутого грозой, растерзанного в клочья ветрогривами, стоял у нее перед глазами, и она не удержалась от стона.

Она открыла глаза. Руки ее дрожали. Исана посмотрела на Битте.

— Мне нужна будет помощь, — сказала она.

Старая Битте кивнула, но выражение лица ее было тревожным.

— Я переговорила с нашими женщинами, и они дадут все, что могут. Но этого может не хватить. Без умелого заклинания воды у нас не будет шансов спасти его, и даже так…

— Только женщины? — вскинулась Исана. — А Отто, а Рот? Они же стедгольдеры. Они многим обязаны Бернарду. Да если на то пошло, почему они до сих пор не позаботились о нем?

Старая Битте болезненно скривилась.

— Они не помогут, Исана. Я уже просила.

Долгое мгновение Исана потрясенно смотрела на старуху.

— Они… что?

Битте опустила взгляд.

— Они не помогут. Ни один из них.

— Именем фурий, почему?

Старуха покачала головой.

— Не знаю. От грозы все дерганые, особенно стедгольдеры… Они тревожатся о своих, которые остались дома. И Корд постарался как мог.

— Корд? Он здесь? Не в хлеву?

— Ага, детка.

— Где Уорнер?

Битте поморщилась.

— Старый дурак. Уорнер только что не набросился на Корда. Сыновья Уорнера забрали его наверх. Эта их девчонка уговорила его принять горячую ванну — он ведь как приехал, так еще умыться не успел. Если бы не это, они бы вцепились друг другу в глотку еще час назад.

— Проклятые вороны, — зарычала Исана и поднялась на ноги.

Мужчины и дети, наполнявшие ванну, вздрогнули и отступили от нее на шаг. Она окинула взглядом зал и повернулась к старой Битте.

— Уложите его в ванну. Они помогут моему брату, или я затолкаю их стедгольдерские цепи в их трусливые глотки.

Она повернулась на каблуках и зашагала через весь зал к столу в дальнем его конце, у которого собралось несколько человек — соседи-стедгольдеры.

За ними у огня устроились сыновья Корда: немногословный Арик и младший, обвиняемый, — Биттан. Еще подходя, Исана заметила Линялого в насквозь промокшей одежде. Низко опустив голову, он пытался подобраться поближе к огню. Он протянул руку к половнику, торчавшему из котелка с похлебкой, подвешенному у огня, чтобы не остывал.

Сидевший ближе других к огню Биттан нахмурился. Линялый придвинулся еще чуть ближе, и его обезображенное клеймом лицо скривилось в гротескном подобии улыбки. Он опасливо кивнул Биттану, взял себе миску и потянулся за половником.

Биттан рявкнул что-то Арику, повернулся к Линялому и сказал ему какие-то явно оскорбительные слова. Раб округлил глаза и пробормотал что-то в ответ.

— Трусливый пес, — повысил голос Биттан. — Не перечь тем, кто лучше тебя. От тебя смердит, а я сидел здесь и буду сидеть. Пошел прочь от меня!

Линялый кивнул и торопливо взялся за половник.

Арик схватил раба за плечо, резким рывком развернул его к себе и, почти не замахиваясь, ударил его кулаком. Линялый вскрикнул и отшатнулся от огня. Он удержался-таки на ногах, но попятился от сыновей Корда, опасливо втянув голову в плечи.

Арик закатил глаза и хмуро посмотрел на Биттана. Потом скрестил руки на груди и прислонился к стене с противоположной стороны от каменного очага.

Биттан ухмыльнулся и повернулся вслед Линялому.

— Трус полоумный! И не вздумай вернуться! — Он опустил голову; губы его кривились в жестокой улыбке.

На улице снова ударил гром, и Исана сжалась, не давая волне страха захлестнуть и ее. Страх накатил чуть позже, чем она ожидала, и она стояла, зажмурившись, пока он не миновал.

— Чертовы помои, — буркнул один из собравшихся у стола, и ругательство повисло в звонкой тишине, наступившей после удара грома.

Исана собралась, подходя к стедгольдерам.

Говоривший, стедгольдер Олдо, в упор смотрел на Корда, упрямо выставив вперед бритый подбородок.

— Стедгольдеры долины не могут стоять в стороне, когда один из них нуждается в помощи, — продолжал он. — И мы поможем ему.

Корд склонил косматую голову набок, занимаясь нанизанным на нож куском мяса.

— Олдо, — пророкотал он. — Ты ведь недавно надел стедгольдерскую цепь?

Стоя, Олдо был всего на голову выше сидящего Корда.

— Какое это имеет отношение к делу?

— И ты у нас не женат, — продолжал Корд. У тебя нет детей. И семьи — чтобы ты представлял себе, что такое заботы.

— Мне не нужно семьи, чтобы понимать, что вы, двое, — он повернулся и ткнул пальцем в двух других мужчин с цепочками стедгольдеров на шее, — должны оторвать свои задницы с насиженных мест, чтобы помочь Бернарду. Вот ты, Рот, помнишь, как тот саблезуб повадился за твоими свиньями, а? Кто тогда выследил эту тварь? А ты, Отто, — кто нашел по следам твоего младшего, когда тот заблудился в лесу? Бернард, вот кто. Как можете вы сидеть сложа руки?

Отто, округлый мужчина с приятным лицом и редеющими волосами, опустил глаза и вздохнул.

— Ну не то чтобы я не хотел помочь ему, Олдо. Фурии свидетели, нет. Так ведь и Корд тоже дело говорит.

Рот, худощавый пожилой мужчина с гривой седых волос и значительно более темной бородой, отхлебнул из кружки и кивнул.