Полное собрание стихотворений - Тютчев Федор Иванович - Страница 21

21

И, лишь дремой забывался,Гул яснел и грохотал…Он с молитвой просыпалсяИ дозор свой продолжал.Всё прошло, всё взяли годы —Поддался и ты судьбе,О Дунай, и пароходыНыне рыщут по тебе…

‹1835›

«Тени сизые смесились…»

Тени сизые смесились,Цвет поблекнул, звук уснул —Жизнь, движенье разрешилисьВ сумрак зыбкий, в дальный гул…Мотылька полет незримыйСлышен в воздухе ночном…Час тоски невыразимой!..Всё во мне, и я во всем!..Сумрак тихий, сумрак сонный,Лейся в глубь моей души,Тихий, темный, благовонный,Всё залей и утиши.Чувства мглой самозабвеньяПереполни через край!..Дай вкусить уничтоженья,С миром дремлющим смешай!

‹1835›

«Нет, моего к тебе пристрастья…»

Нет, моего к тебе пристрастьяЯ скрыть не в силах, мать-Земля…Духов бесплотных сладострастья,Твой верный сын, не жажду я…Что пред тобой утеха рая,Пора любви, пора весны,Цветущее блаженство мая,Румяный свет, златые сны?..Весь день в бездействии глубокомВесенний, теплый воздух пить,На небе чистом и высокомПорою облака следить,Бродить без дела и без целиИ ненароком, на лету,Набресть на свежий дух синелиИли на светлую мечту?..

‹1835›

«Сижу задумчив и один…»

Сижу задумчив и один,На потухающий камин Сквозь слез гляжу…С тоскою мыслю о быломИ слов, в унынии моем, Не нахожу.Былое – было ли когда?Что ныне – будет ли всегда?.. Оно пройдет —Пройдет оно, как всё прошло,И канет в темное жерло — За годом год.За годом год, за веком век…Что ж негодует человек, Сей злак земной!..Он быстро, быстро вянет – так,Но с новым летом – новый злак И лист иной.И снова будет всё, что есть,И снова розы будут цвесть, И терны тож…Но ты, мой бедный, бледный цвет,Тебе уж возрожденья нет, Не расцветешь…Ты сорван был моей рукой,С каким блаженством и тоской — То знает бог?Останься ж на груди моей,Пока любви не замер в ней Последний вздох…

‹1835›

«С поляны коршун поднялся…»

С поляны коршун поднялся,Высоко к небу он взвился;Всё выше, дале вьется он —И вот ушел за небосклон!Природа-мать ему далаДва мощных, два живых крыла —А я здесь в поте и в пыли.Я, царь земли, прирос к земли!..

‹1835›

«Какое дикое ущелье!..»

Какое дикое ущелье!Ко мне навстречу ключ бежит —Он в дол спешит на новоселье, —Я лезу вверх, где ель стоит.Вот взобрался я на вершину,Сижу здесь радостен и тих —Ты к людям, ключ, спешишь в долину, —Попробуй, каково у них!

‹1835›

«Всё бешеней буря, всё злее и злей…»

«Всё бешеней буря, всё злее и злей,Ты крепче прижмися к груди моей».– «О милый, милый, небес не гневи,Ах, время ли думать о грешной любви!»– «Мне сладок сей бури порывистый глас,На ложе любви он баюкает нас».– «О, вспомни про море, про бедных пловцов,Господь милосердый, будь бедным покров!»– «Пусть там, на раздолье, гуляет волна,В сей мирный приют не ворвется она».– «О милый, умолкни, о милый, молчи,Ты знаешь, кто на море в этой ночи?»И голос стенящий дрожал на устах,И оба, недвижны, молчали впотьмах.Гроза приутихла, ветер затих,Лишь маятник слышен часов стенных, —Но оба, недвижны, молчали впотьмах,Над ними лежал таинственный страх…Вдруг с треском ужасным рассыпался громИ дрогнул в основах потрясшийся дом.Вопль детский раздался, отчаян и дик,И кинулась мать на младенческий крик.Но в детский покой лишь вбежала она,Вдруг грянулась об пол, всех чувств лишена.Под молнийным блеском, раздвинувшим мглу,Тень мужа над люлькой сидела в углу.

Между 1831 и апрелем 1836

«Пришлося кончить жизнь в овраге…»

‹Из Беранже›

Пришлося кончить жизнь в овраге: Я слаб и стар – нет сил терпеть! «Пьет, верно», – скажут о бродяге, — Лишь бы не вздумали жалеть! Те, уходя, пожмут плечами, Те бросят гривну бедняку! Счастливый путь, друзья! Бог с вами! Я и без вас мой кончить век могу! Насилу годы одолели, Знать, люди с голода не мрут. Авось, – я думал, – на постели Они хоть умереть дадут. Но их больницы и остроги — Всё полно! Силой не войдешь! Ты вскормлен на большой дороге — Где жил и рос ‹?›, старик, там и умрешь. Я к мастерам ходил сначала, Хотел кормиться ремеслом. «С нас и самих работы мало! Бери суму да бей челом». К вам, богачи, я потащился, Грыз кости с вашего стола, Со псами вашими делился, — Но я, бедняк, вам не желаю зла. Я мог бы красть, я – Ир убогой, Но стыд мне руки оковал;