Айсберг - Роллинс Джеймс - Страница 13

Внезапно нахлынули воспоминания о дне трехгодичной давности, очень похожем на этот… Тогда он промерз и вымок еще больше. Зима в том году затянулась, и люди радостно встретили долгожданное потепление. Казалось, все жители Аляски отправились на природу. Он и его семья тоже решили побродить по заснеженным горам, побаловаться зимней рыбалкой. Но стоило ему только отвлечься…

Мэтт зажмурился, почувствовав внезапную боль в груди.

В тот день он чуть не замерз до смерти, метаясь в беспамятстве по замерзшей реке и прорубая топором полыньи во льду. Все его усилия оказались напрасными – тело его восьмилетнего сына, провалившегося под лед, нашли только через два дня далеко вниз по течению.

«Тайлер… Прости меня…»

Усилием воли он открыл глаза.

«Не время для скорби…»

Прикосновение ледяной воды вновь пробудило воспоминания, вмерзшие в каждую частичку его тела и души… Лишь те, кто знает, что значит потерять сына или дочь, способны понять всепроникающую мучительную боль, похожую на удар ножа, которая возникает даже при мимолетном воспоминании об этом.

«Тайлер…»

Движение за пеленой воды вернуло его в настоящее. Справа между камнями показалась темная фигура. Мэтт наблюдал за ней с холодной решимостью, порожденной гневом и безысходностью.

Наемник шел по следам Мэтью, с осторожностью передвигаясь от укрытия к укрытию. На плече у него висела винтовка, а в руке он держал пистолет. Он сбросил свой белый комбинезон и остался в камуфляжной форме и черной шерстяной шапочке, почти слившись с окружающей местностью.

Мэтт поднял винтовку, раздвинув плотную завесу воды. Он даже не пытался целиться в мелькающую между камнями фигуру. С разбитым прикладом надеяться на точный выстрел было по меньшей мере неразумно. Вместо этого он направил ствол на открытое пространство между валунами, туда, где он вошел в ручей несколько минут назад.

Наемник осторожно выскользнул из-за укрытия, пригнулся и оглядел противоположный берег ручья. Не увидев следов, он посмотрел вниз по течению, раздумывая о том, в какую сторону направилась его жертва – может быть, снова вниз по руслу ручья? Преследователь выпрямился, всматриваясь в сумеречный полумрак. Он был высокого роста и крепкого телосложения.

Мэтт медленно опустил палец на спусковой крючок и до боли напряг мышцы руки, чтобы удержать винтовку в устойчивом положении. Почувствовав что-то неладное, наемник резко развернулся. Лицо его побелело, когда он увидел ствол, выступивший из водяной стены всего в десяти метрах от него. Мэтт нажал на спуск.

Выстрел оглушил его, а сила отдачи чуть не вырвала винтовку из рук. Что-то просвистело рядом с ухом. Мэтт не обратил на это внимания. Перед глазами была только цель.

Взмахнув руками, наемник отлетел к гранитному выступу, ударился спиной о каменную стену и, как мешок, свалился на землю. Пистолет отбросило в сторону.

Мэтт бросился к врагу еще до того, как тот коснулся земли. Он попытался перезарядить винтовку на ходу, но механизм заело. Он дернул затвор еще раз – безрезультатно. Похоже, оружие было повреждено намного серьезнее, чем он предполагал, – слава богу, хоть не взорвалось в руках при выстреле.

Он бежал изо всех сил по ручью к наемнику, который, несмотря на шок, пытался выхватить винтовку из-за спины. Мэтт несся огромными прыжками, подгоняемый быстрым течением. Поздно – противник успел высвободить винтовку и направил ствол ему в грудь.

Мэтт дернулся в сторону в прыжке и, размахнувшись, ударил стволом своей винтовки по оружию наемника. Вместе со скрежетом металла о металл раздался выстрел. Плечо Мэтта обожгло. Он вскрикнул от боли, но тело его по инерции уже врезалось в наемника. Ему показалось, что он налетел на кирпичную стену – противник был килограммов на пятнадцать тяжелее. От удара винтовка вылетела у наемника из рук и, бряцая о камни, скатилась в ручей.

Мэтт скатился с тела противника и попытался ударить его ногой с разворота, целясь в лицо, но тот успел увернуться, несмотря на рану в груди. Впрочем, крови на его одежде не было.

«Бронежилет», – догадался Мэтт.

Противник поднялся и оказался на корточках, лицо его было перекошено яростью. Одной рукой он ощупывал дырку в камуфляжном костюме.

«Что, все равно больно, козел?» – промелькнуло у Мэтью в голове.

В руке наемника блеснуло широкое лезвие клинка. Швейцарский армейский нож.

Мэтт ухватился за ствол винтовки, держа ее в вытянутой руке, как шпагу. Плечо горело, но он не обращал внимания на боль. Он встал в позу фехтовальщика, стараясь максимально уменьшить площадь уязвимой поверхности тела.

Противник рассматривал Мэтью налитыми кровью глазами. Его лицо исказилось в зверином оскале. Зубы сияли белизной, и Мэтт подумал, что его хозяева, вероятно, не жалели денег на зубную медицинскую страховку.

Наемник бросился на него без предупреждения, пытаясь нанести удар ножом снизу вверх. Профессионал. Другой рукой он прикрывал тело от винтовки Мэтта.

Мэтт отступил на два шага назад. Свободной рукой он держался за брючный ремень. Он выхватил из кожаного футляра газовый баллончик, отбросил крышку и выпустил мощную струю аэрозоля, предназначенного для отпугивания медведей, в лицо наемника.

Эффект был сравним с выстрелом в упор из пушки.

Откинув голову назад и выпустив нож из рук, нападающий упал на колени. Через мгновение он издал нечеловеческий крик, переходящий в хрип. Наемник, вероятно, успел вдохнуть аэрозоль в момент попадания, и тот сейчас сжигал его легкие и гортань. Он царапал руками глаза и лицо, раздирая щеки до крови.

Мэтт отступил назад. Эта смесь слезоточивого газа и перечного порошка в десятки раз сильнее, чем та, что обычно используется полицией. Она способна свалить с ног здорового медведя, не говоря уже о человеке. Ослепленный болью, наемник метался в судорогах, как пойманная рыба на палубе траулера. Но даже в таком состоянии он не полностью потерял рассудок и медленно продвигался к холодному ручью. Внезапно тело его согнулось пополам, и его стошнило. Чуть не задохнувшись от спазма, наемник упал на землю рядом с ручьем и, постанывая, свернулся калачиком.

Мэтт поднял с земли армейский нож. Он подумывал о том, чтобы перерезать наемнику глотку, но потом отбросил эту мысль как проявление излишнего великодушия. Противник больше не представлял опасности, да и шансы выжить после такой дозы аэрозоля у него были невелики. В лучшем случае он останется инвалидом и уродом до конца своих дней. Что ж, Мэтт нисколько об этом не жалел, вспоминая обломки «сессны» с распростертым на пилотском сиденье телом Брента Камминга.

Мэтт отвернулся, ощупывая свою рану. Пуля лишь слегка задела плечо, не затронув кость.

В отдалении рев мотоцикла поутих. Возможно, второй преследователь услышал вопли своего партнера? Или предположил, что это кричит в агонии их жертва?

Мэтт хотел захватить с собой винтовку поверженного врага, но ее уже снесло вниз по течению. Тратить время на поиски он не стал, опасаясь, что с минуты на минуту на месте схватки может появиться второй наемник. Он решил немедленно вернуться в лагерь, забрать собак, лошадь и журналиста и отправиться в единственное обитаемое место в этом районе, которое он хорошо знал. Не важно, если его там никто не ждет и его появлению не будут рады, – им придется приютить его на время.

Судя по звуку двигателя, мотоцикл вновь прибавил обороты, напомнив Мэтью, что на пути к осуществлению его плана осталось еще одно препятствие. Он пересек откос, удаляясь от второго преследователя. Лагерь находился в двух милях отсюда, зато на другой стороне камнепада. Пока мотоциклист обнаружит своего партнера, объедет камнепад по горам и продолжит погоню, Мэтт и его команда будут уже далеко.

С этой мыслью Мэтт вернулся в густой лес и бегом направился к временной стоянке. Бежать было трудно – казалось, намокшая одежда превратилась в мешки с цементом. Впрочем, через какое-то время он почувствовал, как от физического усилия по телу разливается тепло, и с удовлетворением отметил, что опасность переохлаждения миновала. А в лагере он переоденется в сухое.