Город часов - Галадей Андрей Викторович "Драко Стаарн" - Страница 17

– Защищайся, или я убью тебя безоружного...

Князь обернулся. Странно. Его лицо, украшенное аккуратной бородкой не было похоже на физиономии Самых Главных Злодеев из многочисленных фильмов. Откровенно сказать, я почему-то представлял Князя этаким графом Дракулой пополам с императором Палпатином. Я почувствовал, как моя ярость гаснет. Какого чёрта? Это он виноват во всём!

– Защищайся, - повторил я, вскидывая меч.

Князь коротко улыбнулся.

– Юный рыцарь... Храбрый и бескомпромиссный. Ты уверен, что не ошибся?

Кровь прилила к лицу. Этот негодяй ещё смеётся?

Я бросился в атаку. Тёмный клинок появился в руке князя как по волшебству. Удар, ещё удар, звон стали и глухой деревянный стук. Князь был силён, но я превосходил его в скорости, к тому же был ниже ростом. Однако на стороне врага был ещё и опыт. Деревянный меч вёл руку, но не мог пробить сияющий веер защиты, не мог нащупать уязвимое место. Дзынь-бряк, дзынь-бряк... Стремительный танец клинков, вычерчивающих сложные траектории в трёх измерениях.

Внезапно я увидел, как это будет. Князь бросает вперёд меч, я пригибаюсь, пропускаю смертоносный металл над собой и тут же бью наотмашь, меч князя выкручивает ему кисть и чёрной молнией вонзается в стену. На лице Князя удивление, но лишь на секунду. Потом я бью его головой в живой, а когда он складывается пополам — рукоятью по лицу...

- Отличный бой, Андрей Викторович, - услышал я за спиной. – Ну а теперь закончите дело, и тогда вы победите.

Холодом кольнуло ладонь. Я медленно перевёл взгляд с лежащего навзничь, похожего сейчас на подбитую камнем ворону, «манекена» на меч. Клинок тускло, маслянисто отблёскивал. Настоящий меч. Уже не та деревянная игрушка. Оружие убийства, а не чести. Я невольно дёрнул рукой, на клинке вспыхнула и погасла гравировка – змея. А внутри – холодновато-отстранённый интерес. Смогу ударить или нет.

- Ну же, Андрей Викторович, не теряйте времени. Всего одно движение…

В голосе Евсея чувствовалось нетерпение.

- Нет…

- Убей его! – завизжал Евсей, его лицо перекосилось. – Убей, иначе ты не победишь в этой Игре!

Я смотрел на меч. По нему побежали волны, словно вода смывала металл, открывая взору светлое дерево. Деревянный меч – самое могучее оружие против неправды и зла. Я поднял взгляд.

- Мне не нужна победа. Ни в этой Игре, ни в любой другой.

- Но… Есть же правила…

- Если есть два пути, ищи третий. Если дали линованную бумагу – пиши поперёк. Ночь никогда не воюет с Днём, у каждого есть своё время, - последние слова я произнёс словно по наитию.

В памяти всплыли стихи, которые читал Димка. Внезапно всё стало ясно.

Я сунул руку в карман.

- Лови!

Словно пять маленьких солнц вспыхнуло в полутьме зала, выстреливая колючие лучи. Они повисли, образовав правильный пятиугольник, который тут же вспыхнул, вычерчивая сияющий контур в воздухе. А потом с каждой вершины его ударили ветвящиеся молнии. Короткий вопль Евсея оборвался. Монетки погасли и со звоном раскатились по полу.

Я обернулся к поверженному Князю. Он с трудом поднимался на ноги. На мгновение наши глаза встретились, и я услышал-почувствовал его безмолвное: «Спасибо тебе, человек».

«За что?» - хотел спросить я, но не успел. Чёрная фигура начала таять, исчезать, растворяться.

Но это был ещё не конец. Передо мной словно развернулся панорамный экран или просто окно в другой мир, и я увидел это…

Чёрное поле до горизонта. Убийственная радиация. Но вот тут и там из сожжённой земли появляются изумрудные стрелки травы, всё больше и больше. Низкие тучи расходятся, и в разрывах сияет солнце…

Останавливаются автоматические станки, штампующие снаряды со смертельной химической начинкой. Юркие роботы-ремонтники суетятся вокруг них, но ничего не могут сделать – причина поломки им неизвестна…

Встаёт с постели неизлечимо больной человек – врачи только руками разводят. Берут анализы, проводят томографию, обескуражено признают – он здоров. Злокачественная опухоль исчезла, как по волшебству…

Наконец, закончился этот злосчастный летний лагерь, и мальчишка из далёкого сибирского городка возвращается домой…

Снова Заброшенный сектор. Но теперь он чуть-чуть, неуловимо другой. Словно переворачивается прозрачная страница, и вот уже рассветное солнце разбрасывает сотни зайчиков в окнах домов. Слышны голоса, над домами пролетает несколько флипов…

Видение угасло. Теперь оставалось последнее дело – Часы. Но что-то остановило меня, я поднял монеты, сунул их в карман – пригодятся. Зачем, я и сам не знал, только понимал, что они ещё понадобятся.

Башня, узкая спиральная лестница, заиндевевшие стёкла в узких окнах. Огонь факела метался, бросая на стены гротескные тени. Сто одиннадцатая ступенька, сто двенадцатая… Лестница закончилась на сто семидесятой.

Помещение было большим и круглым, потолок выгибался куполом, но сумрак скрадывал очертания предметов. Оно было заполнено разновеликими шестернями, колёсами, сложнейшей и тонкой механикой. Мёртвой и замершей в холоде, пришедшем в Город.

Я шагнул ближе, коснулся пальцами большого медного колокола с неразборчивой вязью по краю. Металл был ледяным.

Где-то здесь скрывалась причина остановки Часов. Это лишь в сказках со смертью главного злодея всё восстанавливается само, увы, в реальности таких компенсаторных механизмов не предусмотрено. Как и возвращения к жизни тех, кто ушёл... Правда, говорят, на Дороге это возможно. Кто знает, может так и есть. Боль утихла, уступая место тихой грусти. Я снова коснулся колокола, в ладонь спилась игла холода, я одёрнул руку.

В нагрудном кармане что-то тихонько зашуршало. Та бумажка, что дал мне Владислав Всеволодович! Я тогда, не глядя, сунул её в карман.

На сероватом листе размашистым почерком была написана всего одна фраза: «Загадка оси — откажись от силы, обретёшь свободу».

Я недоумённо перечитал написанное. Ну, отказ от силы можно понять, как отказ убивать Князя. Я оказался свободен в выборе, и нашёл истинного врага. Но при чём тут ось? Однако есть что-то ещё. Что-то старик ещё добавил. О слонах и черепахе. Он сказал - они укажут путь.

Я снова, уже внимательнее, оглядел мешанину шестерней и колёс. В одном месте они расступались, открывая узкий проход куда-то в глубины сложного механизма.

Это напомнило давний сон — словно за мной гонится нечто, и, чтобы спастись, мне нужно проползти по узкой длинной трубе. Мешает тяжёлая зимняя куртка (во сне дело происходит зимой), неуклюжие ботинки. Я сбрасываю их и ныряю в трубу. Она прямоугольная в сечении и тесная — не развернуться. А нечто всё ближе. Но я делаю последний, отчаянный рывок, и всё — свобода. За окном голубой зимний вечер, уютно потрескиваю дрова в камине. Но отдыхать ещё не время, нужно успеть предупредить людей. Я выбегаю на улицу, похожую на старинную, словно из фильма «Снежная королева». Ноги скользят на льду, но я тороплюсь. Скорее, скорее...

Кожу саднило — всё-таки я довольно сильно оцарапался, пробираясь между шестернями и шестерёнками. Рукав комбинезона, из теоретически не рвущейся тетраткани, был располосован острым металлом. Но всё-таки я пробрался.

Похоже, я находился в самом центре комнаты. Вокруг вздымались огромные шестерни, раза в два выше меня. Очевидно, здесь и располагалось «сердце» Часов. Только никаких слонов и черепах, лишь круглая тумба. На её плоской «макушке» - круглое отверстие, словно здесь находился стержень, являющийся осью... Чего? Я огляделся.

Это был большой старинный глобус, опоясанный плоскими, по виду медными «орбитами», будто модель атома. Но необычный — он состоял из вложенных друг в друга полупрозрачных сфер с неясными рисунками, разводами. Он лежал на полу, словно какая-то сила сорвала его с тумбы и зашвырнула в переплетение шестерёнок, заклинив их намертво.

Просто так вытащить его не удалось, пришлось резать «орбиты». Я уже не удивлялся тому, что о деревянный клинок с лёгкостью рассекает металл, не до того было. Я поднатужился, и поставил тяжёлую «модель мира» на тумбу-постамент. И только сейчас почти безучастно заметил, что глобус покоится на спинах трёх медных слонов, которые стоят на панцире черепахи. Как однозначно! Разрезанные «орбиты» висели засохшими ветвями.