Искатель. 1970. Выпуск №4 - Егоров Виктор - Страница 21

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

Обложка футбольного календаря была ярко-зеленой; в центре обложки, словно в центре футбольного поля, художник изобразил большой черно-белый мяч…

Витя Сайкин, только что вынырнувший из метро, заметив обложку в витрине киоска «Союзпечати», замедлил шаг. Густая толпа, увлекавшая Вило по привокзальной площади к конечной цели — платформам пригородных поездов, — уводила его от киоска в сторону. Витя бросил взгляд на гигантских размеров циферблат, нависавший над площадью (всего несколько минут оставалось до отбытия клинской электрички, не хотелось на нее опаздывать), чуть-чуть поколебался, по инерции продолжая путь вместе с дачниками, туристами, рыболовами, но потом, не выдержав, все-таки резко повернул — хотя сезон давно начался, футбольный календарь еще не попадался Вите ни разу.

Конечно, тут же кто-то толкнул Витю в плечо, и от этого он едва не выронил свой старенький чемодан, в котором лежала клубничная рассада. Витя сердито обернулся, но в этот момент какой-то пыхтящий толстяк, навьюченный множеством свертков, прокатил по Витиным ботинкам, старательно начищенным утром, колесики хозяйственной тележки, которую волочил за собой вдобавок ко всем своим остальным грузам. Потом веселая стайка девушек и парней с рюкзаками, ведрами, гитарами взяла Витю в плотный переплет, и он чуть не потерял авоську с продуктами, а также учебником физики и справочником «Куда пойти учиться?», которую держал в другой руке. Но спустя четверть минуты Витя Сайкин все же выплыл из потока нескончаемой человеческой реки к берегу, и теперь он стоял прямо перед витриной.

Солнце выливало на привокзальную площадь потоки нестерпимого зноя. Витя вытер лоб, поставил чемодан с клубничной рассадой на землю и полез в карман за кошельком. Перед окном киоска толпились люди. Держа в одной руке лямки авоськи, а в другой монеты, Витя протиснулся к киоску и здесь с удовольствием обменял двадцать пять копеек на новенький, пахнущий типографской краской футбольный календарь.

Вернувшись к своему чемодану, Витя так и замер на месте, зачарованно перелистывая страницы и забыв обо всем на свете. Но сразу же ближайший динамик привокзальной площади, откашлявшись прямо над его ухом, хрипло известил граждан пассажиров о том, что до отправления электропоезда Москва-Клин остается одна минута. Витя быстро запихал футбольный календарь в карман, поднял чемодан и опять окунулся в толпу. Жаркий дачный поток вновь подхватил Витю вместе с его поклажей, легко пронес несколько десятков метров, отделяющих киоск от входа на пригородные платформы, поднял по ступенькам и прибил его наконец к электричкам. Крепко ежимая в руках чемодан и авоську, Витя продрался сквозь густые человеческие наслоения к дверям последнего вагона электропоезда Москва-Клин и успел вскочить в тамбур в самый конечный момент, — ядовито прошипев, створки пневматических дверей сомкнулись.

В тамбуре, кажется, было еще жарче, чем под открытым небом. Но пробиваться в глубь вагона тоже не было никакого смысла: вагон наполнен был так, как только он может наполняться в жаркий субботний день. Витя с трудом нашел место, опустил чемодан на пол, положил на чемодан тяжелую авоську и пристроился на нем сам. Пальцы его уже нащупали в кармане брюк заветный футбольный календарь.

Пожилая кассирша с очень суровой наружностью (никого больше из железнодорожной администрации на маленькой дачной станции не оказалось) рассматривала Витю рассеянно и без особой приязни.

— Да, — сказала кассирша, когда Витя закончил свой рассказ, — попали вы в положение. Что с вами делать, даже не знаю…

Она немного подумала.

— Вы, молодой человек, сдайте этот чемодан в отделение, в милицию.

— Но как же, — сказал Витя растерянно и даже оглянулся. — Откуда же здесь отделение? Обыкновенного начальника станции и то нет…

От субботнего радостного настроения, помноженного на коэффициент солнца и тепла, с которым Витя вышел из дому, теперь не осталось и следа.

Кассирша нахмурила брови и снова стала думать. Через несколько секунд она приняла окончательное решение:

— Придется вам, видно, вернуться в Москву. Сдадите чемодан в камеру забытых вещей, на вокзале. Там, может, найдется и ваш собственный чемодан. Это если тот, к кому он попал, уже его туда сдал…

— Вы правы, — потерянно сказал Витя. — Ничего другого мне не остается.

Отчаянно на себя досадуя, он побрел на платформу, с которой электрички возвращались в Москву. Платформа была почти пуста — никому, наверное, в такой день не хотелось быть в жарком городе. Здесь, пользуясь тем, что никто его не может услышать, Витя громко обозвал себя растяпой и ротозеем. Отведя душу, он сел на нагретую солнцем скамейку под плакатом «Прыгать с платформы опасно!», поставил на землю злополучный чемодан и стал заново переживать все сначала.

Ужасное открытие, мигом лишившее его душевного равновесия, подкараулило Витю в тот момент, когда электричка подъезжала к станции назначения. Витя закрыл календарь, взял авоську и потянулся к ручке чемодана. Но, взглянув на чемодан пристально (народу в тамбуре уже почти не было, можно было спокойно осмотреться), Витя так и застыл от удивления: чемодан был совсем другой — не тот, в который положены были кустики клубники и с которым он вышел из дому. Не веря своим глазам, Витя вгляделся еще внимательней, и у него не осталось сомнений. Чемодан с рассадой был чуть меньше в размерах, немного другого оттенка и к тому же без таких вот блестящих никелированных заклепок. Обмен чемоданами произошел там, у киоска «Союзпечати», — это было ясно. Возле киоска стояло несколько человек — в спешке кто-то унес Витин чемодан, а Витя, в свою очередь, унес этот неизвестно чей чемодан, и вместе с Витей он совершил вынужденное путешествие в шестую пригородную зону.

Витя переменил на скамейке позу. Очень строго он взглянул на чужой чемодан, источник волнений. Чемодан был невозмутим и безмятежен. Вите вдруг захотелось показать ему язык. Сдержавшись, Витя полез в авоську и извлек из нее железнодорожное расписание.

Поезд на Москву должен был пройти лишь через двадцать четыре минуты. Витя взвесил тяжелую авоську на руке и задумался. Прогрохотала еще одна электричка из Москвы; оставив на противоположной платформе несколько десятков человек, она покатила дальше. Посмотрев на сгибающихся под тяжестью дачных сумок людей, Витя решительно поднялся с места.

— Понимаете, — издали начал он, обращаясь к окошечку кассы, — я, пожалуй, отнесу домой свою авоську, она очень тяжелая. А потом вернусь и поеду в Москву с одним чемоданом. Оставьте, пожалуйста, пока чемодан у себя. Я вернусь к поезду.

Крошечное окошко осталось безмолвным; подойдя к нему ближе, Витя обнаружил, что за ним уже никого нет. Тогда он обошел кассу вокруг, направляясь к двери, но на двери висел замок. Сомнений не оставалось: воспользовавшись временным затишьем (поезд из Москвы только что прошел, поезд в Москву будет не скоро), мрачная кассирша, видно, куда-то ушла.

Витя хмуро качнул замок. Замок был тяжелый и чуть тронутый ржавчиной. Пожав плечами, Витя повернулся, снова подхватил чемодан с заклепками и пошел по жаре прочь — в ту сторону, куда указывала большая деревянная стрела, укрепленная на столбе. Черной краской на столбе коряво было выведено: «Садовые участки мебельной фабрики «Уют».

Тропинка нырнула в лес, над ней навис зеленый потолок листьев. Ноги, привыкшие к городским тротуарам, ощутили блаженную упругость не скрытой асфальтом земли, по щиколотки ушли в траву. Лес был наполнен свежестью, свежесть бесследно растворяла жару. Волоча за собой тяжелый чемодан, Витя прошел по тропинке несколько шагов и вдруг почувствовал, что лесная свежесть начинает растворять и его досаду. Ничего страшного в общем-то не произошло. В конце концов все должно было разрешиться благополучным образом. Обнаружив ошибку, человек, которому достался Витин чемодан, естественно, должен был тут же на вокзале сдать его кому следует и дожидаться Витю. Правда, не могла ли завянуть рассада? Познания Вити в садовом деле были невелики, всем, что было с ним связано, заправляла в основном мама. «Несколько часов, во всяком случае, рассада выдержит, — предположил Витя эмпирически, — должна выдержать». В приключении, решил он в конце концов, есть несомненная забавная сторона…