Восьмой грех - Ванденберг Филипп - Страница 34

— Ах, брат во Христе, это было бы самое непростое решение пашей проблемы. Sacra Romana Rota[20] состоит из представителей различных групп и течений в Ватикане: консервативных и прогрессивных, элитарных и популистских. Большинство голосов получить крайне сложно. К тому же этот процесс проходит под надзором нескольких апостолических инстанций. Приговора суда можно ждать годы, если не десятилетия. К тому времени дьявол уже наверняка завершит свое дело. Нет, мы должны найти другое решение. Теперь вернемся к вам, профессор Тайсон! Причина, по которой мы вас сюда пригласили… — Кардинал Моро запнулся и посмотрел на дверь. Он узнал звук опускающейся дверной ручки. Теперь насторожились и все остальные. В следующую секунду в дверном проеме показалась лысая голова Гонзаги.

— Я увидел, что у вас горит свет, — произнес государственный секретарь. — А что это Святая Палата[21] заседает так поздно?

Когда он вошел и закрыл за собой дверь, в комнате распространился терпкий запах дорогого мужского парфюма. Но в данной ситуации он ассоциировался у собравшихся здесь людей с запахом дьявола.

Глава 24

Постепенно у Мальберга закончились деньги. Он знал, что, пользуясь своей кредитной карточкой, оставляет следы. Поэтому Лукасу нужны были наличные. Конечно, он мог бы позвонить своей правой руке, фрейлейн Кляйнляйн, чтобы та перечислила деньги на счет Катерины. По и это было рискованно. Поэтому Лукас решил поехать в Германию на старом «ниссане» Катерины. Он обещал, что вернется на следующий вечер.

Приехав в Мюнхен, Мальберг даже не стал заходить в квартиру и прямиком отправился в свой антикварный магазин на Людвигштрассе. Было около четырех часов дня. Он осмотрелся и, убедившись, что за магазином никто не наблюдает, незамеченным вошел внутрь.

Лукас едва не столкнулся с высоким, хорошо одетым муж чиной, который выходил из магазина с пакетом в руках. Обернувшись, Мальберг увидел, как тот сел в стоявший на площади лимузин и уехал в сторону центра.

— О, господин Мальберг! — приветствовала его фрейлейн Кляйнляйн. — Вы не поверите, что здесь было. Уже дважды приходила полиция!

— Я знаю, знаю, — попытался успокоить разволновавшуюся женщину Лукас и провел ее за конторку. 'Гам он в двух словах объяснил, что произошло, и заверил свою помощницу, что никакого отношения к смерти Марлены не имеет. Затем Лукас добавил, что сделка с маркизой не состоялась.

— Мне нужны деньги, — произнес он, закончив рассказ.

— Нет проблем, — ответила Кляйнляйн. — Я только что продала «Хроники» Шеделя за сорок шесть тысяч евро. — Она открыла зеленую стальную кассу на письменном столе, в которой обычно хранилась дневная выручка.

— Русский или украинец, — пояснила она. — Разбирается в старинных книгах. Вначале не хотел брать, по потом заплатил наличными.

Мальберг с удовольствием посмотрел на перевязанную пачку банкнот в пятьсот евро. Проверив подлинность купюр, он сказал:

— Запишите десять тысяч евро для производственных нужд, остальные отнесите в банк. И вот еще что! — Мальберг вытащил из кармана книгу, ту самую, что стояла на полке в квартире Марлены, и вынул из нее банковский чек, который он носил с собой все это время: — Пожалуйста, верните этот чек обратно в банк. Только будьте осторожны. Если вы его потеряете, катастрофы не избежать. Вы же знаете, что любой может его обналичить.

Фрейлейн Кляйнляйн обиженно кивнула. То, что Мальберг объяснял ей важность чека, было для нее оскорбительно.

— И как быть дальше? Я хочу сказать, что вы теперь намерены делать? — осторожно поинтересовалась она. — Вы собираетесь пойти в полицию?

— Вот еще! — выпалил Лукас. — Прежде чем они сообразят, что я в Германии, мне нужно снова исчезнуть. Я должен вернуться в Рим. Только там я смогу понять, что произошло на самом деле. Думаю, вы продержитесь еще пару недель без меня. Я надеюсь, вы будете мне звонить и держать меня в курсе событий. Конечно, звоните не с этого номера и не с мобильного. Я уверен, что эти телефоны прослушиваются. У вас есть кто-нибудь, кому вы доверяете, кому я смог бы передать для вас сообщение?

— Моя сестра Марго, — ответила Кляйнляйн. Она взяла блок бумаги для записей и записала номер телефона для Мальберга. — Вам необходимо просмотреть почту. — Она указала на стопку писем. — Мне кажется, среди них есть пара личных. — После этого фрейлейн Кляйнляйн взяла все деньги, кроме десяти тысяч евро, положила к ним банковский чек и, сунув все в свою сумку, повесила ее через плечо.

— Поторопитесь, банки скоро закрываются, — сказал Мальберг ей вслед и закрыл дверь магазина, повесив табличку «CLOSED».

В конторе было только одно зарешеченное окно, которое выходило во внутренний двор. Даже летом сюда не проникал солнечный свет. Хотя на улице было еще светло, Мальберг включил настольную лампу с желтым абажуром — безвкусное страшилище тридцатых годов прошлого века.

После этого Лукас взял канцелярский нож и начал вскрывать конверты. В мыслях он был где-то далеко, как вдруг его взгляд упал на блок бумаги для записей, из которого несколько минут назад фрейлейн Кляйнляйн оторвала листочек. Еще ребенком он забавлялся тем, что переносил изображение монеты на кальку. Теперь же после нескольких штрихов карандашом Лукас увидел проступивший телефонный номер, который написала перед этим его помощница.

Он задумался, взял книгу, которую привез с собой, и раскрыл ее. Там все еще лежала квитанция Марлены. Еще в первый раз, когда он пришел в квартиру Марлены, эта книга бросилась ему в глаза. Возможно, Марлена подкладывала книгу, чтобы что-то записать?

Мальберг осторожно начал водить карандашом, пока постепенно не проявился рисунок. Это было рискованно, и если бы он чересчур надавил, то мог бы все испортить.

Уже после нескольких штрихов стало ясно, что на книге остался отпечаток записки Марлены — две короткие строчки и номер телефона:

тел — нкфу — на На — айзер — ц

+4969215-02

Мальберг затаил дыхание. Была ли это нить, которую он так долго искал?

Код страны 0049 указывал на то, что это Германия, 069 — Франкфурт-на-Майне, остальные цифры могли означать какую-то фирму и добавочный помер отдела. В другой ситуации Мальберг тут же сел бы за телефон и набрал номер. Но сейчас что было слишком опасно.

Лукас с облегчением вздохнул, когда фрейлейн Кляйнляйн наконец вернулась и передала ему квитанцию об обналичивании чека.

— Мне нужно уезжать, — скороговоркой пробормотал Лукас и схватил со стола книгу и квитанцию Марлены. Так же быстро он забрал деньги и листок с телефонным номером сестры фрейлейн Кляйнляйн. — Будьте здоровы!

Будто прощаясь со своими драгоценными книгами, Мальберг обернулся вокруг своей оси и осмотрел магазин. Фрейлейн Кляйнляйн, заметив это странное движение, сдержанно спросила:

— И когда вы снова вернетесь?

— Я не знаю, — ответил Лукас. — Я действительно не знаю. Мне еще нужно многое успеть. Ну, удачных вам сделок!

Он смертельно устал и решил переночевать в отеле на южной окраине города. Отель с высокопарным названием «Дипломат» был известен своей хорошей репутацией, к тому же на первом этаже здесь был ресторан с греческой кухней, в котором подавали лучших кальмаров в городе.

Поскольку законы в Германии были не такие суровые, как в Италии, ни один портье не попросил Лукаса предъявить паспорт. Он снял номер под именем Андреаса Вальтера на втором этаже с баром и автоматом для чистки обуви в коридоре.

Тихо вздохнув, Мальберг плюхнулся в единственное кресло, открыл книгу, содержание которой теперь играло второстепенную роль, и взялся за телефон. Дрожащей рукой он набрал номер, который отпечатался на странице.

Лукас был словно в трансе. Он не знал, кто отзовется на том конце провода, и даже не предполагал, что будет говорить. Он лишь догадывался, что этот номер как-то связан с Марленой Аммер.

20

Высший суд Ватикана.

21

Конгрегация римской инквизиции, формально называемая Святой Палатой, была переименована в 1965 году в конгрегацию Доктрины и Веры. Префектом этой организации являлся кардинал Ратцингер, нынешний Папа.