Битва за Кальдерон - Батчер Джим - Страница 50

— Амара, ты ранена? — спросил он.

Она молча покачала головой, а потом едва слышно прошептала:

— Устала. Слишком много магии пришлось использовать. — У нее так отчаянно кружилась голова и ее так сильно тошнило, что она даже не могла подумать о том, чтобы встать. — Что происходит?

— Хорошего мало, — мрачно сказал Бернард. — Они захватили нас врасплох.

Рядом раздались чьи-то громкие шаги, Амара подняла голову и увидела Януса.

— Ваша светлость, мои рыцари сумели спасти всех, кто оказался отрезанным от центурии Феликса, но он потерял половину своих людей. Джиральди и его солдаты пока держатся.

— Дополнительные силы? — напряженным голосом спросил Бернард.

Янус покачал головой, и Бернард побледнел.

— Дорога?

— Марат и его гаргант присоединились к остаткам центурии Феликса вместе с моими воинами. Их положение немного укрепилось.

Бернард кивнул.

— Рыцари?

— Погибло десять человек, — ответил Янус ровным, спокойным голосом. — Пали все наши воздушные рыцари в попытке остановить вторую волну врага. Гармонус тоже мертв.

Внутри у Амары все сжалось — треть рыцарей гарнизона погибла, а Гармонус был самым сильным магом воды в гарнизоне. Рыцари и легионеры полагались на способности магов воды, рассчитывая, что те вернут раненых в строй, и смерть Гармонуса станет сокрушительным ударом для морального духа и возможностей их армии.

— Пока нам удается их удерживать, — продолжал Янус. — Ветераны Джиральди не потеряли ни одного человека, а вонючий гаргант Марата топчет этих тварей, как жуков. Но маги огня уже начинают уставать. Долго им не продержаться.

Бернард кивнул.

— Нам нужно сконцентрировать наши силы. Подай Джиральди сигнал, чтобы он объединился с центурией Феликса. И пусть пробираются сюда. Лучшего места для обороны не найти.

Янус кивнул, приложил к груди кулак, отдав честь, и, повернувшись, направился в сторону ревущего хаоса сражения.

В этот момент Амара услышала одинокий высокий, пронзительный звук, похожий на крик ястреба. И прежде чем он смолк, над стедгольдом прогремело громоподобное жужжание. Амара повернула голову, а Бернард, не говоря ни слова, взял ее за руку и помог подняться на ноги. Они вместе подошли к двери.

Когда они остановились на пороге, гром начал затихать, и Амара, подняв голову, увидела, что дюжины чудовищ поднимаются в воздух и направляются в сторону Гарадоса.

— Они убегают, — тихо сказала она.

Бернард покачал головой и спокойно ответил:

— Они отводят свои силы. Посмотри на двор.

Амара нахмурилась, а потом взглянула на двор. Кровь заполнила трещины между камнями, окружив каждый из них алым ореолом, оставляя тут и там ярко-красные лужицы. В воздухе пахло кровью и смертью и мерзким, зловонным запахом сгоревших вордов.

Разорванные на куски, изуродованные трупы рыцарей и легионеров лежали повсюду. Куда бы Амара ни посмотрела, она видела останки солдат, которые были живы еще сегодня утром. Теперь же тела представляли собой горы мертвой плоти, и похоронить кого-нибудь пристойно не было никакой возможности — оставалась лишь общая могила.

Им удалось убить меньше тридцати вордов. Большинство из них были сбиты с неба рыцарями огня, да еще солдаты Джиральди прикончили двоих, четверо валялись в дальнем конце двора, растоптанные могучими ногами гарганта — гарганта вождя Маратов.

Амара насчитала двадцать шесть дохлых вордов. Примерно в два раза больше поднялось в небо, когда они отступили. За стенами стедгольда наверняка валялись и другие мертвые враги, но их было немного.

Амаре уже доводилось видеть кровь и смерть. Но то, что произошло здесь, было так страшно, так дико и неожиданно, что у нее возникло ощущение, будто виденное ею вошло в ее сознание, прежде чем она смогла защититься от жутких картин. Внутри у нее все сжалось от отвращения, и ей с трудом удавалось держать себя в руках. Но силы воли остановить слезы, которые текли по щекам, у нее не осталось, и они застилали глаза влажной пеленой.

Рука Бернарда сжала ее плечо.

— Амара, тебе нужно лечь. Я пришлю целителя.

— Нет, — тихо ответила она. — У нас полно раненых. Ими следует заняться в первую очередь.

— Разумеется, — пробасил Бернард. — Фредерик, займись кроватями. Принесите их сюда и расставьте. Мы положим раненых здесь.

— Слушаюсь, сэр, — ответил Фредерик откуда-то из-за их спин.

В следующий момент Амара вдруг сообразила, что лежит на кровати и Бернард накрывает ее одеялом. Она слишком устала, чтобы протестовать.

— Бернард? — позвала она.

— Да?

— Займись ранеными. Распорядись, чтобы им принесли еды. Потом нам нужно будет собраться и решить, что делать дальше.

— Что делать дальше? — удивленно спросил он.

— Именно, — сказала она. — Ворд причинил нам серьезный урон. Еще одна атака может нас прикончить. Мы должны подумать об отступлении, пока не придет помощь.

Бернард помолчал немного, а потом сказал:

— Ворд убил гаргантов и лошадей, графиня. На самом деле я думаю, что целью их атаки было именно это — убить лошадей, наших целителей и искалечить как можно больше легионеров.

— Зачем? — спросила Амара.

— Чтобы у нас на руках было много раненых.

— И чтобы мы оказались в ловушке, — догадалась Амара.

— Мы могли бы бежать отсюда, — сказал Бернард. — Но тогда нам пришлось бы оставить раненых.

— Ни за что, — тут же заявила Амара.

— Тогда отдохни, пока есть такая возможность, графиня, — сказал он. — Мы никуда отсюда не уйдем.

ГЛАВА 21

— Я чувствую себя ужасно глупо, — сказала Исана. Она смотрела в большое зеркало и хмурилась, разглядывая платье, которое принесла для нее Серай. — Я выгляжу глупо.

Платье было из темно-синего шелка и отделано по моде городов северных областей королевства — украшенный бисером лиф так плотно облегал грудь Исаны, что даже ее худое тело приобрело женственные очертания. Ей пришлось снять цепочку с кольцом, и она убрала ее в кошелечек из ткани, спрятанный во внутреннем кармане платья.

Серай достала простые, но очень красивые серебряные украшения — кольца, браслет и ожерелье с темным ониксом. Бросив на Исану оценивающий взгляд, она расплела ее косу, и волосы окутали плечи и спину до самой талии темными, блестящими волнами с редкими серебряными прядями. После этого Серай потребовала, чтобы Исана воспользовалась косметикой, хотя и совсем чуть-чуть. Когда Исана посмотрела в зеркало, она едва узнала женщину, которую там увидела. Она выглядела… какой-то нереальной, словно кто-то другой прикидывался Исаной.

— Ты очень хорошенькая, — сказала Серай.

— Ничего подобного, — ответила Исана. — Это не… не… это не я. Мне не нравится.

— Ты стала очень хорошенькой, милочка. Ты выглядишь потрясающе, и я настаиваю на признании моих усилий. — Серай надела шелковое платье глубокого янтарного цвета, прикоснулась гребешком к волосам Исаны, поправляя выбившиеся пряли, и в ее глазах заплясали веселые искорки. — Мне говорили, что лорд Родес обожает женщин с фигурами юных девушек и темными волосами. У его жены сделается припадок, когда она увидит, как он будет на тебя пялиться.

Исана покачала головой.

— Я совсем не хочу, чтобы кто-то на меня пялился. В особенности на приеме, который устраивает человек, нанявший убийцу, чтобы тот меня прикончил.

— Нет никаких доказательств, что за попытками тебя убить стоит лорд Калар, милочка. Пока. — Куртизанка отвернулась от Исаны и, довольно улыбаясь, принялась разглядывать свое безупречное отражение в зеркале. — Мы ослепительны — так и должно быть, если мы хотим произвести впечатление и добиться своей цели. Это мелкое, глупое тщеславие, но все равно правда.

Исана снова тряхнула головой.

— Все так глупо. Жизни многих людей угрожает опасность, а наша главная надежда заставить кого-то действовать заключена в необходимости подчиниться моде, чтобы к нам благосклонно отнеслись на садовом приеме. Сейчас неподходящее время для такой ерунды.