Сердце Феникса - Гэбори Мэтью - Страница 29

Поэтому он лишь перевязал Шенду. На ее искалеченной спине после исчезновения крыльев осталось множество порезов. Они были не очень глубокими, но опасность заражения все равно существовала. С величайшей осторожностью фениксиец перенес Шенду в пещеру, вход в которую был скрыт листвой. Затем он с замиранием сердца разорвал до пояса ее тунику. Несмотря на трагичность обстоятельств, сильное желание охватило его при виде обнаженного тела Шенды, он не мог не любоваться ею. Эта молочно-белая нежная кожа вызвала в нем то плотское чувство, которое, как ему казалось, он навсегда утратил.

Жажда любить.

Это открытие придало ему сил, помогло побороть отчаяние. Всю ночь он сновал к ручью и обратно. Воду ему приходилось приносить в ладонях, так как другого сосуда у него не было. Он промыл раны драконийки и смачивал ее лоб до тех пор, пока жар не начал спадать. Он неосознанно чувствовал теперь, что жизнь человека значит не меньше, чем жизнь Хранителя, и уже не так бережно относился к Фениксу, приютившемуся в его сердце. Тот почти не подавал признаков жизни. Он слышал лишь его тихое и прерывистое дыхание, означавшее, что огненная птица жива и восстанавливает силы.

Забытье Шенды было тревожным. Иногда она бормотала какие-то слова на драконийском языке, которого Януэль, к несчастью, не знал. Он взял смоченный в ручье платок и осторожно приложил его ко лбу девушки. Этой ночью тьма будто давила ему на плечи, предвещая что-то недоброе. Его одолевали тяжелые мысли. Теперь он понимал, что их удачный побег из крепости был всего лишь способом выиграть время. Даже в этих лесах их могли обнаружить в любой момент, потому что горцы, верные императору, знали эти места как свои пять пальцев.

С тоской думал он и о наставнике Фареле, оставшемся в плену у грифийских жрецов. Он надеялся, что старику удастся развеять подозрения ордена. Януэль опасался, что жрецы вознамерятся отомстить фениксийцам, эта опасность теперь нависла над всеми, кого он уважал и кто был ему дорог. Из-за этих перипетий он позабыл о Силдине. Что произошло с ним с тех пор, как он покинул Башню, полагая, что отправляется к императору?

И что бы он сказал о своем друге, узнав, что тот невольно стал убийцей могущественного монарха? Ему захотелось, чтобы Силдин сейчас оказался с ним рядом, избавив его от ощущения гнетущего одиночества. Ночью в пещере стало холодно. Он укрыл полами плаща ноги Шенды и с волнением вспомнил о том, как она спасла его от неминуемой смерти. Теперь ему было известно, что она являлась жрицей Драконов и по законам своего королевства должна считаться отступницей.

С тех пор как Дракония, хранившая свои тайны в стенах библиотек, закрыла свои границы для чужаков, по Миропотоку потекли бесчисленные слухи. Некоторые полагали, что Хранители там вымирают, так как у них нет потомства. Другие, напротив, были убеждены, что драконийцы намереваются завоевать Миропоток.

Больше всего Януэля интересовала загадка Шенды. Почему она отказалась от своего сана и стала наемницей? То, что она владела магией превращения, означало, что ей пришлось провести многие годы бок о бок с Драконами. Впрочем, сколько ей вообще лет? Он дал бы ей тридцать – тридцать пять.

«Не важно, сколько тебе лет, – улыбнулся он, смачивая ее пересохшие губы влажным платком. – Я тебя не покину». Он вздохнул и обхватил руками колени, пытаясь восстановить строй мыслей. Он был убежден, что нужно найти способ как можно быстрее покинуть горы и добраться до столицы. До Альдаранша было примерно шестьдесят лье. Если они не полетят, а пойдут быстрым шагом, то потребуется шесть дней, чтобы добраться туда. Учитывая сложности перехода через горы и то, что им придется петлять, скрываясь от патрулей и деревенских жителей, путь займет вдвое больше времени. И это только в том случае, если Шенда поправится. Другая возможность заключалась в том, чтобы воспользоваться силой Хранителей. Но Януэль не рискнул бы снова прибегнуть к помощи Феникса. Только Шенда могла бы быстро перенести их в столицу. Все зависело только от нее, от того, как быстро ей удастся восстановить силы.

Вечером он снял повязки, чтобы посмотреть, как затягиваются раны. Его обнадежило то, что, как ни странно, раны не загноились, хотя он всего лишь промыл их. Благодаря магии метаморфоза, которой владела Шенда, ее выносливость была не меньшей, чем у ее Хранителя. Поэтому раны на ее теле быстро заживали.

Нужно было во что бы то ни стало сохранить их убежище в тайне от преследователей. Каждый раз Януэль пробирался к ручью с величайшей осторожностью. И все-таки он опасался этих молодцов с загорелыми обветренными лицами, горцев империи Грифонов. Боевым качествам горских племен завидовали даже химерийцы, известные своей воинской доблестью. За верную службу вступившему на трон императору эти племена получали право на безраздельное владение горными богатствами. Такое соглашение полностью устраивало обе стороны. Трижды горцы давали отпор войскам, планировавшим неожиданно напасть на империю, пробравшись через заснеженные горные ущелья. Глупо было рассчитывать, что они сжалятся над врагами императора, проникшись сочувствием к Януэлю и его спутнице.

Шенда пришла в сознание незадолго до рассвета. Януэль спал сидя, опустив голову на колени, но тут же вскочил, когда слабый голос позвал его:

– Януэль…

Приподнявшись на локтях, она слабо улыбнулась ему бледными губами и огляделась.

– Мы в безопасности, – наклонившись к ней, сказал Януэль. – Как ты себя чувствуешь?

– Моя спина… – простонала она.

– Она уже заживает.

Шенда посмотрела на повязки:

– Спасибо.

Януэль покачал головой, как бы желая сказать, что не стоит его благодарить.

В темноте пещеры он отыскал два ее клинка-Единорога.

– Я не вынимал их из ножен.

– Слава прародительнице Драконов! – воскликнула она, хватая свое оружие. – А я боялась, что потеряла их.

Любовно проведя рукой по эфесам, она положила их на землю.

– Я помню, что ударилась о ветку, и это все. Сколько времени я провела без сознания?

– Это третья ночь.

Она опять встревожилась:

– Значит, мы здесь уже двое суток. У отрядов горцев было достаточно времени, чтобы перекрыть все перевалы.

– Но разве нельзя перенестись по воздуху?

Прищурившись, она спросила:

– Что ты имеешь в виду?

– Твою волшебную силу… Ты могла бы снова ее использовать?

– Нет, – категорично ответила она.

– Нет?

– Я вызвала Дракона, потому что другого способа спастись не существовало. Но, сделав это, я совершила непоправимую ошибку. Прошу тебя, не настаивай. Уважай мое решение и не задавай вопросов. Наши судьбы пересеклись, но это не значит, что наши жизни теперь едины. Наши народы по-разному смотрят на жизнь…

– Я знаю. Завет проповедует прямоту и честность.

– А драконийцы хранят и передают свое знание втайне. А я, хоть и изменила отчасти свой образ жизни, все равно принадлежу к своему народу. Ты понимаешь?

– Да, – сказал он.

Она с нежностью посмотрела на него и взяла за руку:

– Ты добрый, вероятно, слишком добрый для такого мира, как наш.

– Не думаю. Я видел ужасы войны, суровую изнанку жизни на полях сражений, и это кое-чему меня научило.

– Чему, например?

– Тому, что любить умеют немногие.

Она внимательно посмотрела на него:

– Забавно, что в твоем возрасте ты так уверенно судишь об этом! Тебе только семнадцать, но ты и вправду выглядишь старше.

– «Смерть делает нас взрослее» – моя мать часто мне это повторяла.

– И она была права. В моей стране говорят, что со смертью каждого близкого человека на лице появляется новая морщина.

Вдруг издалека донеслось хриплое карканье Грифона. Шенда тут же протянула руку к мечам.

– Их часто слышно. Успокойся, – проговорил Януэль. – Время от времени они перекрикиваются с вершины на вершину.

– С воздуха они прочесывают лес. Они заполонили небо так же, как здешние племена – горы.