Помпеи - Харрис Роберт - Страница 32

«Моя маленькая Венера, — так называл ее отец — Моя маленькая храбрая Диана».

...премия за девственность, засвидетельствованную хирургом Пумпонием Магонианом; плата, которая будет взыскана в том случае, если брачный контракт не будет подписан в оговоренный срок...

«Я тебе вот что скажу, Попидий, как мужчина мужчине, — шепотом сказал тогда ее отец, — возможность хорошо потрахаться дорого стоит».

«Моя маленькая Венера...»

«Похоже, у нас проблема...»

Чей-то незнакомый хриплый голос отозвался:

— Да, это верно.

— И зовут эту проблему Марк Аттилий, — сказал Амплиат.

Корелия снова подалась вперед, чтобы не упустить ни единого слова.

Африкан не хотел никаких неприятностей. Африкан — честный человек.

Аттилий согнал его вниз по лестнице, не особо прислушиваясь к невнятным протестам хозяина борделя; через каждые несколько шагов он оглядывался, дабы удостовериться, что за ними никто не следует.

— Я нахожусь здесь по делу императора. Мне нужно осмотреть комнату Экзомния. Живо!

При упоминании императора Африкан разразился новой вспышкой причитаний насчет своего доброго имени. Аттилий встряхнул его:

— Мне некогда слушать твой лепет. Отведи меня в его комнату.

— Она заперта.

— Где ключ?

— Внизу.

— Возьми его.

Когда они очутились на улице, Аттилий втолкнул Африкана в полутемную прихожую и стоял у него над душой, пока тот доставал из тайника свой ящичек с деньгами. Блудница в коротком зеленом платье вернулась на свой табурет. Оказалось, что ее зовут Змирина. Во всяком случае, именно так обратился к ней Африкан.

— Змирина, где ключ от комнаты Экзомния?

У хозяина борделя дрожали руки — настолько сильно, что когда он все-таки сумел открыть ящик и достать оттуда ключи, он их тут же уронил; женщине пришлось наклониться и подобрать их. Она выбрала из связки нужный ключ.

— Чего ты так боишься? — поинтересовался Аттилий. — И почему пытался убежать?

— Я не хочу никаких неприятностей, — повторил Африкан. Он взял ключ и прошел через соседнюю дверь в пивную.

Это было дешевое заведение: круглая каменная стойка и вырезанные в ней отверстия для кувшинов с вином. Сесть здесь было негде. Большинство клиентов поглощали выпивку снаружи, рассевшись на мостовой и прислонившись к стене. Аттилий предположил, что именно здесь завсегдатаи лупанария дожидаются своей очереди и сюда же возвращаются, чтобы освежиться и похвастаться своей крутостью. Здесь царил тот же отвратительный запах, что и в самом борделе, и Аттилий подумал, что Экзомний, очевидно, пал очень низко — должно быть, продажность привела его к полному разложению, — раз он докатился до такого.

Африкан был невысоким, подвижным и очень волосатым, словно обезьяна. Возможно, именно этому он и был обязан своим именем — сходству с африканскими обезьянками, которые время от времени показывали на форуме всякие трюки, зарабатывая монетки для своих хозяев. Африкан поспешно проскочил через забегаловку и поднялся по шаткой деревянной лестнице. На верхней площадке он вдруг остановился, склонив голову набок, и уставился на Аттилия.

— А кто ты такой?

— Открывай.

— Здесь ничего не тронуто. Честное слово!

— Не сомневаюсь в его надежности. А теперь открывай!

Сутенер повернулся к двери, держа ключ наготове, — и у него вырвался возглас удивления. Он показал на замок, и Аттилий, подойдя поближе, увидел, что тот сломан. В комнате было темно; ее давно не проветривали, и в спертом воздухе витали запахи несвежего постельного белья, кожи, испортившейся еды. Тонкие полосы яркого света на противоположной стене указывали, где расположены закрытые ставни. Африкан первым вошел в комнату, обо что-то споткнувшись в темноте, и открыл ставни. В комнату хлынул поток света и осветил разбросанную одежду и перевернутую мебель. Африкан принялся ошеломленно озираться по сторонам:

— Это не я! Клянусь!

Аттилий быстро окинул комнату взглядом. Здесь было не так уж много имущества — кровать, тонкий матрас, подушка, грубое коричневое одеяло, кувшин для умывания, ночной горшок, сундук, табурет — и неведомые посетители не упустили ничего. Даже матрас и тот был изрезан; из разрезов торчали клочья лошадиного волоса.

— Клянусь — это не я! — повторил Африкан.

— Успокойся, я тебе верю, — сказал Аттилий. Он и вправду ему верил. Африкан вряд ли стал бы ломать замок, раз у него был ключ, и вряд ли он оставил бы в комнате подобный беспорядок. На маленьком трехногом столике лежал какой-то бело-зеленый комок, оказавшийся при ближайшем рассмотрении недоеденной и заплесневевшей буханкой хлеба. Рядом лежали нож и подгнившее яблоко. Кто-то недавно смахнул пыль со стола. Да, совсем недавно. Стол еще не успел запылиться снова. Уж не поэтому ли Амплиат так увлеченно показывал ему новую баню — чтобы отвлечь его на то время, пока комнату будут обыскивать? А он, как идиот, объяснял ему про разницу между сосной из низин и с гор и про обожженную древесину олив!

— Давно ли Экзомний поселился здесь? — спросил инженер.

— Три года назад. Или четыре. Не помню точно.

— Но он жил здесь не постоянно?

— Нет. Он то уезжал, то приезжал.

Аттилий вдруг понял, что он даже не знает, как выглядел Экзомний. Он гнался за призраком.

— У него был раб?

— Не было.

— Когда ты в последний раз видел его?

— Кого, Экзомния?

Африкан развел руками. Ну разве можно такое запомнить, а? Столько посетителей, столько лиц!

— Когда он вносил плату за жилье?

— Заранее. В календы каждого месяца.

— Значит, он заплатил тебе в начале августа? Африкан кивнул.

Что ж, хотя бы одна вещь прояснилась. Что бы ни случилось с Экзомнием, он не планировал исчезать. Он явно был скуп и никогда бы не стал платить за комнату, в которой не собирался жить.

— Можешь идти, — сказал Аттилий. — Я наведу тут порядок.

Африкан, похоже, хотел что-то возразить, но стоило Аттилию шагнуть к нему, как тот тут же вскинул руки, показывая, что подчиняется, и, пятясь, вышел на лестницу. Инженер прикрыл за ним сломанную дверь и постоял, слушая шаги на лестнице.

Потом он обошел комнату и расставил вещи по местам, так, чтобы можно было представить, как все это выглядело при хозяине, — словно это могло помочь ему понять, что же такое здесь хранилось. Аттилий вернул распотрошенный матрас на кровать и положил в головах подушку — тоже изрезанную. Потом сложил тонкое одеяло и сам улегся сверху. Повернув голову, он заметил на стене маленькие черные точки — следы раздавленных насекомых. Аттилий представил себе, как Экзомний валялся тут в жару и давил клопов. Но если он и вправду брал взятки от Амплиата, отчего он жил как нищий? Может, он просаживал все деньги на шлюх? Да нет, быть не может. Чтобы покувыркаться в постели с любой из девиц Африкана, хватит пары медных монет.

Что-то скрипнуло.

Аттилий медленно сел и повернулся к двери. В щели виднелись чьи-то ноги, и на миг Аттилию показалось, что это вернулся Экзомний и что сейчас он потребует объяснений у чужака, захапавшего его работу, без спроса впершегося к нему в комнату, а теперь еще и развалившегося на его кровати.

— Кто там? — крикнул Аттилий.

Дверь медленно отворилась, и инженер увидел, что это всего лишь Змирина, — и, как ни странно, почувствовал разочарование.

— Ну? — сказал он. — Чего тебе? Я же сказал твоему хозяину, чтобы меня оставили в покое.

Женщина остановилась на пороге. На платье у нее были сделаны разрезы, специально, чтобы выставить на обозрение длинные ноги. На бедре виден был рассасывающийся синяк размером с кулак.

Женщина оглядела комнату и в ужасе закрыла рот ладонью.

— Кто это сделал?

— Понятия не имею.

— Он говорил, что позаботится обо мне.

— Что?

Женщина шагнула внутрь.

— Он сказал, что, когда вернется, позаботится обо мне.

— Кто он?

— Элиан. Он так сказал.

Аттилию понадобилось несколько секунд, чтобы сообразить, кого она имеет в виду. Экзомния. Экзомния Элиана. Эта женщина оказалась первой, кто звал прежнего аквария не по фамилии, а по имени. Очень выразительный завершающий штрих для портрета Экзомния. Единственный близкий человек — шлюха.