Просто совершенство - Бэлоу Мэри - Страница 36

– Забавно другое, – продолжал Джозеф, – в своей нотации Уилма упомяну да, что пока я развлекал мисс Мартин, Маклит очаровывал мисс Хант. Уилма предостерегала, что могу по неосторожности потерять ее. По-видимому, эти двое друг друга вполне устраивают.

– Так-так! – подхватил Невилл. – Хочешь, чтобы тебе дали отставку, Джо? Помочь тебе ускорить этот процесс?

Джозеф поднял брови.

– С чего ты взял, что я этого хочу?

Невилл пожал плечами.

– Наверное, я просто слишком хорошо знаю тебя, Джо, – объяснил он. – Нам машет леди Болдерстон – точнее, тебе.

– Танец заканчивается. Лучше мне подойти к ней и пригласить мисс Хант на следующий. Но что ты имел в виду, сказав, что слишком хорошо меня знаешь?

– Скажу иначе: я думаю, дядя Уэбстер слишком плохо знает тебя, – выдал новую загадку Невилл. – Как и Уилма. Оба убеждены, что ты должен жениться на мисс Хант. Но Лили считает иначе, а я доверяю ее чутью. О, вот и танец кончился. Тебе пора.

Нев мог бы оставить свое мнение и мнение Лили при себе, раздраженно думал Джозеф, шагая по бальному залу. Даже если бы он передумал делать предложение мисс Хант, идти на попятный уже слишком поздно. Танцуя с ней, он старался не думать о мисс Мартин, от которой его отделяли две пары. Она улыбалась своему партнеру – Маклиту, но казалось, что она отводит взгляд от него, Джозефа. Уже не в первый раз за день он с изумлением вспомнил события минувшего вечера и задался вопросом, как такое могло случиться. Он не только поцеловал ее, но и воспылал к ней таким вожделением, что оно почти пересилило осторожность и здравый смысл.

Какое счастье, что это произошло в публичном месте! Иначе неизвестно, к чему привели бы их объятия.

На следующий танец он пригласил мисс Холланд, как часто делал этой весной, потому что на балах она постоянно подпирала стенку, а ее мать не удосуживалась знакомить ее с потенциальными партнерами. Затем, представив зардевшуюся партнершу Фолуэту, которому никогда не хватало решимости самому приглашать дам, Джозеф отошел к знакомым джентльменам. Весело болтая с ними, он наблюдал за парами, кружащимися в быстром контрдансе.

Когда музыка уже заканчивалась, Джозеф принял предложение сыграть пару партий в карты, но вдруг сообразил, что не видит среди танцующих мисс Мартин. И первый танец она не танцевала. Джозефу было бы неприятно видеть, что ее никто не приглашает – хотя мисс Мартин, разумеется, не дебютантка в поисках мужа.

Осматриваясь, он заметил Клодию на кушетке возле двери, увлеченную разговором с Маклитом. Тот улыбался и был явно воодушевлен, она внимательно слушала его. Возможно, подумалось Джозефу, она все-таки рада встретить давнего возлюбленного. Кто знает, может, чувства вспыхнут вновь.

Вдруг мисс Мартин подняла голову и взглянула на Джозефа так, что он понял: она почувствовала его взгляд. Смутившись, она быстро отвернулась.

Это же абсурд, думал Джозеф. Они ведут себя как подростки, которые украдкой поцеловались однажды за конюшней и теперь сгорают от стыда при одном воспоминании об этом. А между тем они взрослые люди – и он, и мисс Мартин. Вчера они действовали по обоюдному согласию и договорились ни о чем не жалеть. Что сделано – то сделано, тем более что речь идет об одном-единственном поцелуе. Правда, довольно страстном, но это ничего не меняет…

– Играйте без меня, – сказал Джозеф собеседникам. – Мне надо кое с кем побеседовать.

Даже не успев предостеречь себя держаться от мисс Мартин подальше, он направился к кушетке.

– Маклит, мисс Мартин, – произнес он, сердечно кивая обоим, – как дела? Мисс Мартин, следующий танец у вас свободен? Вы окажете мне честь? – И он припомнил важную подробность: – Это вальс.

Вальс!

Клодия ни разу не танцевала его, хотя много раз внимательно наблюдала за танцующими и один раз – ну, может быть, два – вальсировала в своей комнате с воображаемым партнером.

А теперь ее пригласили на вальс на балу!

И не кто-нибудь, а маркиз Аттингсборо!

– Хорошо, – отозвалась она. – Спасибо.

Она кивнула Чарли, с которым провела в разговорах последние полчаса после танца.

Маркиз протянул ей руку, она вложила в нее свою и поднялась. И сразу уловила аромат его одеколона и смутилась.

Совсем как вчера вечером…

Распрямив плечи и невольно поджав губы, она последовала за маркизом в центр зала.

– Надеюсь, я не стану полным посмешищем, – отрывисто произнесла она, становясь напротив маркиза в ожидании музыки. – Я еще никогда не вальсировала.

– Никогда?

Смешливые искры появились в его глазах.

– Я знаю па, – заверила Клодия, чувствуя, что краснеет, – просто никогда не пробовала танцевать вальс.

Он промолчал, выражение его лица не изменилось. Клодия неожиданно рассмеялась, а маркиз склонил голову набок, всматриваясь в ее глаза. Она понятия не имела, о чем он думает.

– Вы, должно быть, жалеете, что пригласили меня, – сказала она.

– Я уже слышал это от вас – когда вы позволили сопровождать вас в Лондон, – откликнулся он. – И по-прежнему ни о чем не жалею.

– Это не одно и то же, – возразила Клодия, пока вокруг собирались другие пары. – Я постараюсь не опозорить вас. Галантность не позволит вам взять приглашение обратно, верно?

– Пожалуй, я мог бы изобразить внезапный обморок или недуг посерьезнее – скажем, сердечный приступ. Но не стану. Признаться, мне любопытно посмотреть, как вы справитесь со своим первым вальсом.

Ее смех прервался, едва он обнял одной рукой ее талию и взял другой за правую ладонь. Свободную руку она положила ему на плечо.

О Господи!

Воспоминания о вчерашнем вечере нахлынули волной, заставили разрумяниться ее щеки. Определенно пора было подумать о чем-нибудь другом.

– Нам надо поговорить.

– Я должен извиниться?

Эти фразы прозвучали одновременно. Клодия поняла, что он имеет в виду.

– Ни в коем случае.

– Правда?

На этот раз они снова заговорили разом и с улыбкой умолкли.

С разговором предстояло подождать: начинался танец.

Долгую минуту Клодию терзал страх: па, ни разу не станцованные с партнером, вдруг выветрились из ее памяти. Но маркиз умел вести партнершу – это Клодия поняла, когда к ней вернулась способность мыслить. Она заметила, что он делает лишь самые простые движения и как по волшебству она повторяет их, не допуская вопиющих ошибок. Вести счет она старалась мысленно, но подозревала, что у нее шевелятся губы, и начала следить за ними.

– По-моему, вам уже нечего опасаться, мисс Мартин. Вы не выставите себя на посмешище, на нас никто не обратит внимание.

Выражение его лица стало таким скорбным, что она невольно улыбнулась.

– А тот, кто обратит, скоро изведется от скуки, – поддержала она. – В этом зале мы – самая непримечательная пара.

– А вот это уже удар по моему мужскому самолюбию! – заявил он, крепче обнял ее за талию и, стремительно закружив партнершу, прошелся через весь зал.

Клодия с трудом удержалась от вскрика и лишь рассмеялась.

– О, это было замечательно! – воскликнула она. – Но давайте не будем повторять. Или соблазн слишком велик? Ума не приложу, как мне удалось уберечь ноги, чтобы вы мне их не отдавили!

– Хм! – прокашлялся маркиз. – По-моему, это исключительно моя заслуга, мэм.

И он вновь быстро закружил ее.

Разгоряченная танцем Клодия рассмеялась: обмениваться шутками с мужчиной было для нее ново и увлекательно. С каждой минутой ее привязанность к маркизу крепла. В его глазах она видела неподдельное удовольствие.

А потом оно переросло в нечто большее – не просто оживление или удовольствие. Это было…

Нет, невозможно выразить словами.

Клодия уже знала, что этот момент запомнит на всю оставшуюся жизнь. И будет воскрешать его в памяти вновь и вновь.

Музыка продолжала играть, пары кружились, в том числе и Клодия с маркизом Аттингсборо, мир казался прекрасным и удивительным.

– Неужели уже все? – огорчилась она, когда музыка наконец стала замедляться – верный признак близкого финала.