Горец-любовник - Хауэлл Ханна - Страница 33

Алана с Грегором быстро переглянулись. Да, они подумали об одном и том же. Скорее всего, у одного из монахов возникли затруднения с соблюдением обета целомудрия, что дает каждый принявший монашеский сан, и это осложнило Кайре жизнь. Алана, однако, ничего не сказала. Она ожидала продолжения рассказа.

– У Кайры был сон о мужчине, которому требовалась помощь, – сказал брат Мэтью. – Этот мужчина – Лайам Камерон.

Грегор невольно вздрогнул.

– Лайам? Мой кузен был серьезно ранен?

– Да, к сожалению. – Брат Мэтью сокрушенно покачал головой. – Жестоко избит, а затем либо упал, либо был сброшен на острые камни. Сломал ногу. Он был избит из-за женщины. Она приревновала его к своей сестре. Обиделась из-за того, что он стал ухаживать за ее сестрой, а за ней ухаживать отказался. Они обе, знаете ли, замужние дамы.

– Нет, такого быть не могло. Лайам никогда не спит с замужними женщинами. – Грегор усмехнулся, увидев, что брат Мэтью покраснел.

– Понятно. Но он выздоровел. Кайра об этом позаботилась. У нее, понимаете, дар. Потом та женщина явилась сюда в поисках Лайама, а вскоре приехал и ее ревнивый муж; он требовал выдать ему Лайама живым или мертвым. Лайам и Кайра убежали вместе и направились в Скарглас. – Мэтью посмотрел на Алану. – Когда муж Кайры был уже на смертном одре, она пообещала ему, что отомстит жестокому убийце и поможет людям Арджлина избавиться от Рауфа Моубри. И она решила, что пора выполнять обещанное. Лайам поклялся, что поможет ей в этом, и сказал, что его родичи тоже с радостью придут на помощь людям Арджлина. – Мэтью вытащил из складок одеяния письмо и протянул его Алане. – Я только недавно получил полный отчет о том, что произошло после того, как они покинули этот дом. Думаю, что слова самой Кайры расскажут об этом лучше, чем я.

Алана дважды перечитала письмо, перед тем как передать его Грегору, чтобы он тоже его просмотрел. Она знала, что Кайра давала точные сведения, но не более того, поэтому не стала бы возражать, чтобы письмо прочел и Грегор. Там почти ничего не говорилось ни о тех чувствах, что питала Кайра к своему новому мужу Лайаму Камерону, ни о зле, причиненном жителям Арджлина. Некоторые вопросы так и остались без ответа, и Алана чувствовала, что за недосказанностью скрываются сомнения и переживания сестры. Рауф Моубри больше не представлял угрозы Арджлину, но Кайра по-прежнему пребывала в беспокойстве и неуверенности.

Грегор хмурился, читая письмо. У сестры Аланы был четкий почерк и ясный язык, но письмо это не отражало никаких чувств. Оно скорее походило на отчет управляющего имением, а не на письмо молодой женщины, приложившей руку к тому, чтобы злейший ее враг был повержен. К тому же она почти ничего не написала о своих чувствах к Лайаму, за которого вышла замуж. Грегор подозревал, что Кайра Мюррей что-то скрывала.

Бросив взгляд на Алану, Грегор убедился в том, что письмо сестры ее тоже насторожило и озадачило. Лайам, вне всяких сомнений, был тем самым мужчиной, которого она видела в своих снах. Большинство женщин готовы на все, только бы стать женой такого мужчины, как Лайам, но в письме Кайры не было победных ноток, даже радости не было, поэтому Грегор решил, что тут не обошлось без сердечных переживаний. И его очень интересовало, что думает по этому поводу Алана. Лайам был родственником Грегора, и от брака с Кайрой он многое выгадывал, – но почему же эта женщина вышла за него? Грегор чувствовал: тут что-то не так. И Алана, конечно, тоже это чувствовала.

Грегор вопросительно посмотрел на свою спутницу, но та молчала.

– Лайам Камерон – хороший человек, – снова заговорил брат Мэтью. – Он учился тут, в монастыре, готовился стать монахом, но у него не оказалось к этому настоящего призвания. – Взяв из рук Грегора письмо, Мэтью продолжал: – Поверь, он станет для Кайры хорошим мужем. Он добрый и преданный, и он стал хорошим лэрдом для людей Арджлина, И еще у Лайама есть смекалка и хватка, и он прекрасно понимает, что надо сделать для того, чтобы все в Арджлине жили мирно и счастливо. Тебе не стоит так переживать. – Мэтью взглянул на письмо, затем сунул его куда-то в складки одежды. – Наверное, она не сказала об этом в своем письме, и кое-что до сих пор заставляет ее беспокоиться, но Лайам скоро положит конец всем ее сомнениям.

Алана вздохнула, дожевывая кусочек яблока:

– Возможно. Но я теперь уже недалеко от нее и смогу быть рядом, если ей это потребуется.

– Да, верно. И еще я уверен, что она будет очень рада тебя увидеть, поскольку весть о твоем исчезновении уже разлетелась по округе.

– Ах вот как? Это потому Артан и Лукас дважды сюда приезжали, верно? Один раз из-за Кайры, второй – из-за меня. Они, выходит, натворили тут бед?

Брат Мэтью захихикал.

– Местная братия не отличается особой храбростью, а твои братья были в очень дурном настроении. Как сказал Артан, не успели они отдохнуть от погони за одной сестрой, как им пришлось пуститься в погоню за второй. – Мэтью улыбнулся в ответ на раздраженный вздох Аланы. – До них дошел слух, что ты пошла за ними следом, но, поскольку ты так и не объявилась, они заволновались и отправились искать тебя. Вот поэтому они заглянули сюда во второй раз. Удивительно, что ты с ними не встретилась где-то на пути.

– Только бы моим братьям не пришлось встретиться с Гоуэнами. Хотя не думаю, что Гоуэны схватили бы их в надежде получить выкуп. Видишь ли, кузен, я переживаю не за братьев, а за Гоуэнов, – добавила Алана, и они с Мэтью рассмеялись. – Что ж, по крайней мере, теперь я понимаю, почему нас так неприветливо здесь встретили.

– Братия не права, и я сказал им об этом. Ни Кайра, ни Лайам не накликали беду на наш монастырь. Если кто и виноват, то это та женщина и ее ревнивый муж. И еще брат Питер, который до сих пор утверждает, что Кайра его околдовала. Нет-нет, девочка, он ее не обидел. Лайам швырнул его на пол, всего лишь в наказание, но мои собратья-монахи придерживаются мнения, что во всех их грешных мыслях и поступках всегда виновата женщина. Что же до твоих братьев, так в нежелании видеть их в монастыре виноваты сами монахи, то есть не они, а их трусость. – Брат Мэтью неодобрительно покачал головой. – Твои братья никому не причинили вреда и ничего не сломали.

– Значит, они вели себя замечательно.

Мэтью снова засмеялся и кивнул:

– Да, замечательно. Если не считать того, что они до смерти запугали брата Питера, когда прибыли сюда во второй раз. Парень, которого отправила сюда его семья, решил последовать за Кайрой и остаться в Арджлине. Боюсь, он рассказал твоим братьям о том, что пытался сотворить с Кайрой брат Питер. Они ничего с братом Питером не сделали, хотя, по моему мнению, имели полное право проучить его как следует. Монашеское платье не для того дано, чтобы защищать мужчину от справедливого возмездия. Но Артан сказал, что не получит удовольствия, отлупив человека, который при одном виде кулака уже обгадился.

– Артан – настоящий кладезь премудрости, – пробормотала Алана.

Трапеза проходила за тихой беседой. Говорили же обо всем на свете; даже о том, что давно прошло, полезно было послушать – хотя бы для того, чтобы загодя знать о грозящих неприятностях. Ведь зная о том, что было, можно понять то, что происходит сейчас.

Наконец брат Мэтью поднялся из-за стола, явно давая понять, что ему пора возвращаться обратно в монастырь. Грегор тут же взял монаха под руку и вывел из домика, рассыпаясь в благодарностях за оказанное гостеприимство, за вкусную еду и сетуя на трудности, с которыми неизбежно сталкивается путешественник. Алана же была только рада тому, что ее спутник решил пообщаться с братом Мэтью – ему удавалось сразу же находить ответы на все те непростые вопросы, которые задавал монах.

Грегор отвел брата Мэтью от домика и, глядя ему прямо в глаза, заявил:

– Что бы ты ни сказал, меня не переубедить. И ее – тоже. Мы будем ночевать вместе.

– Но она – девушка из знатной семьи, – пробормотал монах.

– Да, я понимаю. Понимаю и то, что она из тех, на которых женятся. Но это мы сами будем решать. Она ведь не ребенок, убежавший от няньки…