Пудра и мушка - Хейер Джорджетт - Страница 36

– Радость моя, разве я могу плохо о тебе подумать? Она спрятала личико.

– А я… я подумала о тебе плохо, – прошептала Клеона.

– Я надеюсь, что сейчас ты так не думаешь?

– Конечно, нет! Но… как же эта дуэль с Банкрофтом? Кто эта французская леди? Филипп помолчал.

– Не было никакой французской леди. Это все, что я могу сказать.

– А может, – голос девушки прервался, – может, дуэль была из-за меня? Филипп не ответил.

– Значит, из-за меня! Как я счастлива! Филипп внимательно посмотрел на нее.

– Клеона, неужели это доставляет тебе радость?

– Конечно! Я… О! – она даже поежилась от удовольствия. – Но почему ты мне раньше ничего не рассказывал?

– Это не та вещь, о которой рассказывают любимой, – сказал Филипп.

– О! А сегодня? Как тебе удалось убедить сэра Дерика?

– Шпагой. Но он не собирался настаивать, чтобы ты сдержала обещание.

Клеона напряглась.

– Ах… В самом деле?

Филипп был немного обескуражен.

– Но ведь ты же сама не хотела, чтобы он связал тебя твоим обещанием, дорогая?

– Нет. Но… Он мне не нравится, Филипп.

– Сознаюсь, что я не могу с тобой в этом согласиться. Он мне стал казаться весьма и весьма приятным человеком.

– Не может быть! А Джеймс?

– Ну, Джеймс! Он скоро придет в себя. Клеона задумалась над услышанным.

– Филипп!

– Да, Клеона.

– А тебе ведь… тебе ведь… не нравится Дженни, ты ее не любишь?

– Дженни? Клеона, стыдись! Я был с ней всего лишь вежлив.

– Слишком уж вежлив, Филипп!

– Дорогая, не будь столь строга. Ты же видела, что с ней никто не любезничал и поклонников у нее не было. Разве тебе не было бы обидно на ее месте? – Так это было… только поэтому? А я-то думала… – Клеона, ты слишком много думаешь, – резко осадил ее будущий супруг. – Теперь ты начнешь выпытывать про Энн Натли!

Филипп действовал наверняка.

– Так, значит, ничего не было? Совсем, совсем ничего?

– Совсем!

– И ни с кем в Париже?

– Ни с кем. Даже если бы и захотел! Все знали, что у меня разбито сердце.

– Так ты, значит, все-таки хотел?.. О!

– Но это же так естественно, любимая.

– Но…

Он прижал девушку еще сильнее.

– Но никогда, дорогая моя, мне не удавалось быть помолвленным дважды за один вечер!

– Филипп, но это же невежливо, это меня… унижает!

Он рассмеялся.

– По-моему, ничуть. Клеона, скажи мне лучше, что ты так упорно прячешь в своем медальоне?

– Я хотела это сжечь, – пробормотала девушка.

– Но не сожгла?

– Нет. Я не смогла.

Она потянула за цепочку и извлекла из декольте медальон.

– Хочешь, открой и посмотри сам, Филипп.

Он открыл.

Наружу выпала прядь каштановых волос, завернутая в видавшую виды бумажку. Филипп развернул ее. – «Твой, до самой смерти, Филипп», – прочитал он. – Клеона, любовь моя…

Девушка уткнулась ему в плечо.

– Твои волосы! – произнесла она.

– Посмотри на меня, Клеона!

Она подняла личико. Он смотрел на нее в полном восхищении.

– Ах, Клеона! Придется написать сонет, посвященный твоим прекрасным глазам!