Стихотворения разных лет - - Страница 34

34

Чудо со щеглом

(поселковая повесть)

Врач: Я две ночи нес наблюдение вместе с вами, но не вижу ни малейшего подтверждения вашему рассказу. Когда она бродила последний раз?

Придворная дама: С тех пор, как его величество выступил в поход, я видела не однажды, как она вставала, накидывала на себя ночной халат…. … Смотрите, вот она идет!

Шекспир. «Макбет»

1Снимал я комнату когда-тоВ холодном доме на ДвадцатойВерсте,[5] а за моей стенойНескромно со своей женойПитомец жил консерваторский,Пел как Шаляпин и Касторский,Но громче и, как Рейзен, в нос.В передней жил облезлый пес,Пушком звала его хозяйка.Она была, как балалайка,Вся — вниз. Вверху торчал пучокВеличиною с пятачок,Седой, но рыжей краской крашен.Лба не было, и чем-то страшенБыл осторожный, будто вор,Хозяйки ящеричий взор.Со всею желтизной своеюЛицо переходило в шеюИ, чуть расширившись в плечах,Как вдоль по грифу, второпяхВнезапно раздавалось телоИ доходило до пределаСвоих возможностей. ОнаБыла смертельно влюбленаВ соседа моего — из классаВокального — красавца баса.2Ах, Шуберт, Шуберт! Твой «Двойник»[6]В раструб ее души проник,И рокотал, и сердце ранил,И душу страстную тиранил.Хозяйка бедная всю ночьГлядит на дверь певца — точь-в-точьЗлосчастный евнух, страж гарема,Стоит и всхлипывает немо,Сжимает кулаками грудь,И только в горле бьется ртуть.Я что ни день твердил соседям:— Друзья, давайте переедем.Не соблазняйте малых сихПыланием сердец своих. —А бас и хрупкое сопраноВ ответ со своего диванаХохочут так, что спасу нет,Кричат:— Да ну тебя, сосед!3Однажды, синий от мороза,Я брел со станции домой.Добрел, и тут же за Ломброзо,[7]Сижу, читаю…Боже мой!Свечи мигающее пламяУжасный образ создает:С его нечистыми глазами,С его петлистыми ушами,Как в гробовой сосновой раме,В дверях Преступный Тип встает.— Налоги за истекший годИ за дрова внести мне надо.Я получить была бы радаНе то чтоб за февраль вперед,Хоть за январь мне заплатите,Коль нежелательных событийИ впрямь хотите избежать.Итак, я жду. С вас двадцать пять.О, эта жизненная прозаИ уши — две печати зла!Антропология ЛомброзоВдруг подтверждение нашла.Хозяйка хлопнула дверямиИ — прочь! Колеблемое пламяСлетело с фитиля свечи,Свеча погасла, и завылоВсе окаянное, что жилоВнутри нетопленной печиТе упыри, те палачи,Что где-то там, в ночи унылой,Терзают с неизбывной силойПреступных Типов за могилой.А за окошком тоже выло:Плясала по снегу метель,Ее дурманил свежий хмель,Она плясала без рубашки,Бесстыже выгибая ляжки,Снежинки из ее баклажки,Как сторублевые бумажки,Метались, клювами стучаВ стекло.Где спички? Где свеча?4Я — к двери баса и сопрано.Казалось мне, что я кричу,А я едва-едва шепчу:— Кто у меня задул свечу?Кто спички выкрал из кармана?Кто комнаты сдает внаем,А в комнатах температураПлюс пять? Преступная НатураНарочно выстудила дом:Ангина хватит, а потомПрости-прощай колоратура.Все — Балалайка! У нееВ буфете между чайных ложекОтточенное лезвиеЗахоронил сапожный ножик,Она им режет кур. ОнаВ уме своем повреждена.В ее глазах горит угрозаУбийства. От ее ушейЗлодейством тянет. Сам ЛомброзоУшей петлистей и страшнейВовек не видел. Бойтесь мести!На почве зла родится зло.Бежим! Бежим! Я с вами вместе!Увязывайте барахло!Тут я упал в передней на пол.Не знаю, сколько я лежал,Как долго пес лицо мне лапалИ губы языком лизал.Меня в постель перетащили.Хинином душу мне глушили,Гасили снегом жар во лбу,А я лежал, как труп в гробу.Моя болезнь гнилой горячкойСлыла тому сто лет назад.Стояла смерть в углу за печкой,И ведьмы обложили сад,И черти по стене скользили,Усевшись на свои хвосты,И с непомерной высотыК постели жмурики сходили:— Погибли мы, и ты погиб!Угробит всех Преступный Тип!