Гордость и целомудрие - Хенке Ширл - Страница 11

Их было трое — вышибалы из заведения почтенного мистера Уитона. Алекс кинул взгляд через плечо и увидел зловещую ухмылку Кривого Носа. Крупье похлопывал по мясистой ладони здоровенной дубиной и подбирался все ближе, перекрывая Алексу путь к отступлению. Алекс мысленно проклял свою дурацкую беспечность и набрал полную грудь свежего воздуха, чтобы хоть немного прочистить буйную голову, пока она еще держится у него на плечах. Рука сама собой потянулась к рукояти ножа за голенищем. Холодный блеск острой стали немного остудил пыл Кривого Носа.

— Тихо, приятель, нам ничего не нужно, кроме денег! Выкладывай денежки — и разойдемся по-хорошему! — Достаточно было увидеть, как кровожадно сверкают его глаза, чтобы понять: негодяй лжет, стараясь притупить бдительность своей жертвы.

Алекс снова мысленно выругался. Надо же было именно в этот вечер оставить дома пистолет! Уж слишком ему хотелось покрасоваться в новом камзоле, сшитом так тесно, что рукоятка оружия бросалась в глаза, выпирая сбоку самым неприличным образом. Подумаешь, нашел из-за чего переживать! Зато теперь он еще более неприличным образом получит по черепу если вообще останется жив!

— Прочь с дороги, пока я не выпустил тебе потроха! Гнусно ругаясь, вышибала занес дубинку над головой Алекса. Полностью избежать удара не удалось: дубина с противным хрустом угодила по левому плечу американца. Рука онемела, и Алекс чуть не выронил нож. Он едва успел поднять правую руку, чтобы парировать следующий удар. На сей раз дубинка попала в стену. Крупье выпустил ее из рук, но в следующую же секунду выхватил нож, спрятанный за пазухой, чтобы отразить выпад Алекса.

Противники сцепились в тесном пространстве между домами, их ножи противно заскрежетали. Алекс слышал, как два других негодяя подбираются к нему со спины, и постарался развернуться так, чтобы Кривой Нос оказался перед ними. Внезапно он почувствовал, как холодная сталь вонзилась ему в спину, и один из нападавших крикнул:

— Я зацепил его, Джеки!

Чувствуя, что вот-вот упадет, Алекс сделал подножку крупье и резко развернулся, почти наугад махнув ножом. Его выпад был не напрасен: клинок располосовал горло второму вышибале. Пока он, задыхаясь, падал замертво на землю, Кривой Нос поднялся на ноги и ринулся в атаку, полный решимости прикончить чересчур прыткого американца.

Алексу было не до него: он едва успел увернуться от выпада третьего убийцы и ловко кинул нож. Оружие нашло свою цель, но американцу казалось, что смерть уже дышит ему в затылок. Рана на спине болела так, словно в ней полыхал огонь, а хлеставшая из нее кровь уже промочила лосины. Надо было хотя бы развернуться, чтобы встретить свою гибель лицом к лицу. Глаза Алекса застилал кровавый туман, колени подгибались. Он понял, что это конец.

Глава 4

Драмм слышал звуки борьбы, доносившиеся из переулка, пронзительный вопль, прервавшийся на жуткой ноте, и скрежет стали о сталь. Все это было ему до боли знакомо. Он бесшумно скользнул в то место, откуда был шум, только тускло блеснула шпага, искусно укрытая в щегольской трости с серебряным набалдашником.

Вскоре Драмм увидел Алекса, стоявшего на коленях. Верзила навис у него за спиной, предвкушая последний, смертельный удар, как вдруг ощутил острие шпаги, вонзившееся ему в основание черепа. Он хотел повернуться, но сталь вошла в шею еще глубже.

— И не пытайся, старина. Встань и отойди подальше от мистера Блэкторна. Вот умница! — процедил денди с мрачной ухмылкой, когда охотник за чужими деньгами выпрямился.

Мало того, что ему помешали расправиться с беззащитным противником — это сделал тот самый хлюпик, который уже сунул нос не в свое дело там, в зале. Из груди Джеки вырвался яростный звериный вопль. Он ловко ушел вниз, чтобы уклониться от острия шпаги и атаковать проклятого пижона. Вышибала, обманутый изящной фигурой и томными манерами изнеженного аристократа, надеялся, что длинные руки и гора мышц обеспечат ему легкую победу. Откуда Джеки Элему было знать, что он нарвался на слишком опасного противника, в совершенстве владеющего своим смертоносным клинком? Элвин Фрэнсис Эдвард Драммонд недаром брал уроки у лучших французских мастеров фехтования. Легким движением кисти он повернул шпагу так, что она вошла Джеки прямо в сердце.

Так нашел свой конец еще один головорез из трущоб лондонского Ист-Энда. Он испустил душу еще прежде, чем упал на землю. Драмм с брезгливой миной вытащил из бездыханного тела свой клинок.

— По крайней мере ты успел встать на ноги. Терпеть не могу отправлять на тот свет человека, стоящего на коленях. Это недостойно.

Денди достал из кармана белоснежный платок, ловко вытер им шпагу и со вздохом сожаления выбросил его в канаву. Но прежде чем убрать шпагу в ножны, Драмм посмотрел на тела двух других бандитов:

— Оба дохлые. Похоже, этот янки малый не промах. Хорошо, если после этого он сам не испустит дух.

Драммонд встал на колени и пощупал Алексу грудь: бьется ли сердце? Американец застонал и вздрогнул.

— Ага, я вижу, что ты еще трепыхаешься, но тебе все равно несладко.

Под Алексом ширилась лужа крови. Раздраженно морщась, денди ухватился за самый край испачканного кровью камзола и попытался приподнять массивное мускулистое тело.

— Эй, дружище, тебе придется мне помочь! Алекс сел и тут же охнул от острой боли в спине.

— Черт побери, эти мерзавцы испортили совсем новый камзол! Я только вчера забрал его у «Швейцера и Дэвидсона»!

— Ваши убийцы лишь завершили то, что так успешно начали вы сами, когда напихали полные карманы денег. Ни один фасон не выдержит такого варварства! — презрительно фыркнул Драмм.

— Простите мою неотесанность. — Алекс попытался усмехнуться, но снова охнул от боли. — И примите глубокую благодарность за спасенную жизнь. Теперь я перед вами дважды в долгу… и всего за один вечер!

— Лиха беда начало! — добродушно сказал Драмм. — Представляете, чего мы можем достичь, если наша дружба продлится еще неделю-другую?

На этот раз Алекс предусмотрительно подавил приступ смеха, помня о ране в спине. Кривой Нос, широко раскинув ноги, лежал рядом с ним на земле, и на его груди блестело пятно свежей крови.

— Как вам удался такой фокус? — удивился Алекс. Одежда сидела на худощавой фигуре Драмма так плотно, что, казалось, не было никакой возможности спрятать под ней даже булавку.

— Шпага в трости, — последовал короткий, но исчерпывающий ответ. Тем временем Алекс с помощью своего нового друга кое-как встал на ноги. — Вам непременно следует обзавестись точно такой же. Обыкновенный нож выглядит слишком вульгарно — даже для американца!

— Но ведь я не просто американец, я дикий краснокожий индеец! И нам нравятся ножи, — с усмешкой возразил Алекс.

На этот раз даже Драмм не сразу нашелся с ответом.

— Краснокожий блондин! От такого сочетания цветов впору ослепнуть! — сострил Драмм, подставляя раненому плечо.

— Боюсь, я испорчу ваш камзол! — посетовал Блэкторн. Драмм обхватил его за пояс.

— Вы напрасно беспокоитесь, я не потребую от вас возмещения убытков. Мой долг портному так велик, что еще один счет не сделает погоды. Лучше подумать о том, где бы найти врача, пока вы не скончались от потери крови. — Драмм пожертвовал своим последним чистым носовым платком, просунув его под камзол и зажав им рану на спине Алекса. Блэкторн сдавленно зашипел от боли, а Драмм недовольно буркнул: — Пока сойдет и так.

— До рассвета еще далеко, — прикинул Алекс. — Вряд ли в это время нас кто-то примет.

— Или хотя бы подвезет, — устало добавил Драмм. — Это вам не Мейфэр, где кареты на каждом шагу.

— Верно, но такой грубый колонист, как я, чувствует себя не в своей тарелке в роскошных кварталах.

— И я тоже, но только в тех случаях, когда жизнь начинает казаться мне слишком скучной. Помнится, где-то неподалеку была больница для нищих. Учитывая наш внешний вид, мы вполне сойдем за них. Вперед!

Они двинулись дальше по улице, свернули за угол и оказались перед потемневшим от времени сооружением из серого камня, затерявшимся среди рядов таких же убогих зданий. Несмотря на холод поздней осени, окна в домах были распахнуты настежь — в них все равно не было ни одного целого стекла. Жалкие застиранные занавески громко хлопали на ветру. Им вторил пронзительный детский плач. Вид больничного здания не обещал ничего хорошего. У входа в него болталась вывеска с корявой надписью: «Благотворительная лондонская больница».