Дерзкая пленница - Хенли Вирджиния - Страница 44

— Я же знаю, что это несерьезно, Лили. Вы просто играете мной.

Она посмотрела ему прямо в глаза и сказала:

— Ну так и примите игру!

Робер обнял ее и очень ласково поцеловал.

— Вы ведь вдова, не так ли, Лили?

— Да, но интимных отношений с супругом у меня не было. Не будем говорить об этом, — попросила она.

— Значит, вы еще девственница? Вспыхнув, Лили ответила:

— Джентльмены таких вопросов леди не задают, сир.

— Виноват, простите! — покаянно проговорил Робер.

Воцарилось молчание. Лили смотрела на огонь. Постепенно веки у нее отяжелели, и глаза закрылись. Робер не двигался, чтобы не потревожить спящую. Он рассматривал ее лицо. Оно было так близко, что он видел, какая у нее тонкая кожа, как розовеют в отблесках огня ее изящные ноздри, как красиво изогнуты губы. Она проспала целый час, огонь догорел, и тогда Робер разбудил ее. Раскрыв сонные глаза, девушка взглянула на его.

— Пойдемте, милая, нужно возвращаться, — пробормотал он.

Лили подчинилась, подумав, что Робер — самый приятный и спокойный джентльмен из всех, кого она знает…

Проскользнув в дом через черный ход, они тихонько поднялись по лестнице. Робер осторожно открыл дверь своей комнаты и исчез, а Лили на цыпочках кралась по коридору, направляясь к себе. Вдруг чья-то сильная рука ударила ее, сбив с ног, эта же рука грубо зажала ей рот, а затем втащила в комнату. Это был Ги.

— Вы сделали мне больно! — Вспыхнув, она вытерла губы.

— Я по природе не мягок. Все знают, что я человек резкий и жестокий. Странно, что вы этого не поняли.

Лили направилась к двери, но Ги повернул ее лицом к себе.

— Никогда не смейте поворачиваться ко мне спиной! — приказал он.

— Я иду спать, — холодно ответила она.

— Вы не выйдете из этой комнаты!

Не желая повиноваться, Лили впилась ногтями в его смуглое надменное лицо. Ги стиснул ее запястья.

— Прекрасное поведение! — Заметив кольцо Робера, он взорвался. — Ах ты, стерва!

Передернувшись от отвращения, Ги размахнулся и ударил Лили по лицу. Яркая алая кровь побежала по ее щеке, заструилась по шее. Лили покачнулась, и бешенство в его глазах погасло.

— Дорогая, прости меня! О моя маленькая, любимая моя! Mon petit chou!note 18 Что я натворил! — Ги схватил ее в объятия, в отчаянии от своего жестокого поступка.

Лили подумала: «Я сама напросилась на это». Но, тем не менее, нисколько не смягчившись, сказала холодно:

— Пустите меня. Матушка позаботится о моей ране.

Ему ничего не оставалось, как отпустить Лили. Неужели он изуродовал ее на всю жизнь?

Кавалькада пустилась в путь почти в полдень на следующий день. Прежде чем уехать, Ги отыскал Лили, которая все утро не выходила из своей комнаты. Увидев его, она бросила:

— Нам нечего сказать друг другу.

Он с облегчением отметил, что ранка на ее щеке не такая серьезная, как он опасался, но синяк все же появился.

— Ошибаетесь, мадам. Мы должны сказать друг другу очень многое, но подождем до моего возвращения. Нужно будет подготовиться к свадьбе, — ответил Ги и вышел, повернувшись на каблуках.

Ги держался с Мортеном и его воинами чопорно и отчужденно, но оказывал услуги дамам и помогал тем, кто вез вещи. После трехчасовой езды Ги отправил своих людей обратно в Годстоун. Потом проехал вперед попрощаться с Робером. Тот, посмотрев на Ги добрыми глазами, сказал:

— Видите ли, Ги, она очень любит вас. К тому же моя супруга рядом, в то время как ваша — в Нормандии. Из чувства товарищества я не сказал ей, что вы женаты.

— Прощайте, дружище, и спасибо вам! — улыбнулся в ответ Ги.

Они простились, и Ги порадовался, что они расстались друзьями, и он возвращается домой. Домом он отныне нежно называл Годстоун.

Глава 19

Первое, что сделал Ги по возвращении, — перенес свои вещи обратно в большую опочивальню. Покончив с этим делом, он поклялся, что Лили будет жить с ним в этой комнате.

Следующие два дня Лили избегала его, и как он ни пытался, застать ее одну не мог. Поняв, что Лили делает это намеренно, он наконец решил взять быка за рога и бодро вошел в ее комнату.

— Наденьте меховой плащ, который я вам подарил, и прогуляемся верхом, — сказал он.

— И не подумаю, милорд! — Лили закусила удила.

Ги пропустил мимо ушей ее слова, нашел плащ и набросил на нее. Потом взял за руку и повел за собой, не обращая внимания на ее возражения. В конюшне он приказал седлать Зефиру, а сам тем временем оседлал своего коня. Они выехали бок о бок на свежий утренний воздух.

— Лили, я сожалею, что ударил вас. Это никогда больше не повторится.

— Ха! — бросила она с презрением.

— А зачем вы дразнили меня Робером?

— Ха!

Ги терпеливо попробовал начать все сначала:

— Эта Симонетта — да она совершенно ничего для меня не значит!

— Ха! — выдохнула громче Лили. Какое-то время они ехали молча, потом Ги попытался ее урезонить:

— Я предлагаю вам разделить со мной настоящее и будущее, Лили. Прошлое свое я не в силах вам подарить.

— Ха! — повторила она.

— Перестаньте издавать этот противный звук! — закричал он.

— Ха! — сказала Лили с вызовом, а потом добавила: — Вы — распутное чудовище, самонадеянный, жестокий и развратный норманн!

— Никогда не смейте говорить со мной в таком тоне! Я не намерен выслушивать от вас оскорбления! — взорвался Ги.

Они проехали еще несколько миль.

— Это смешно! Поговорим по-человечески, вновь бросился на приступ Ги.

Они спешились и стали лицом к лицу.

— Своим браком мы подадим пример остальным в Годстоуне. Я уверен, что другие поступят так же, когда мы обвенчаемся.

— Я не выйду за вас замуж, даже если вы будете последним, единственным мужчиной на всей земле!

— Замолчите! — рявкнул он.

Лошадь Лили испугалась, и, прежде чем они успели схватить поводья, помчалась галопом в том направлении, откуда они приехали. Ги вскочил на коня и усадил Лили перед собой. Ее близость мгновенно подействовала на него, и он хрипло проговорил:

— У меня не было другой женщины с того дня, как я впервые увидел вас, Лили, хотя желающих были десятки. Я хранил вам верность.

— Ха! — опять сказала она.

— Если вы еще хоть раз издадите этот проклятый звук, я ссажу вас с лошади, и вы пойдете домой пешком.

Ей показалось, что это всего лишь смешная угроза: ведь они находились за несколько миль от Годстоуна, и поэтому она тут же бросила закинув голову:

— Ха!

Ги остановил лошадь, спустил Лили на землю и ускакал. Оставшись одна, Лили не поверила, что он способен на такое, и стала ждать его возвращения. Но Ги не возвращался. Она нехотя пустилась в путь, и с каждым шагом ее негодование исчезало, и злость на самое себя росла. Какая глупость с ее стороны отвергать его! Любимого! Да, любимого! А когда его лицо темнеет и делается надменным, тогда она его просто обожает! Она дразнила его, надеясь, что он схватит ее в объятия и сломает ее сопротивление. После пережитого ужаса с первым мужем так глупо и жестоко отвергнуть этого мужественного красавца, который возвратил ей жизнь… Да она, кажется, с ума сошла!

Лили шла, уставшая и замерзшая, страшась, что Ги окончательно отвернулся от нее. Ей казалось, что она прошла миль сорок, хотя на самом деле их было всего четыре. Лили еле тащилась, ноги у нее окоченели. И вдруг она увидела, что Ги скачет к ней. Радостно вскрикнув, Лили побежала к нему, призывно простирая руки. Через мгновение он был рядом с ней.

— Любовь моя, милая, золотая! Дай я тебя согрею. Укрою своим плащом. Ну вот, солнышко мое… Как я был жесток! — Он взял ее на руки.

Она прильнула к нему и спрятала лицо у него на груди.

— Простите за все, что я наговорила вам, милорд. Прошу вас, простите меня! — умоляла Лили.

— Обещайте, что мы обвенчаемся! И как можно скорее! Я не в силах больше ждать, сердце мое!

Note18

Здесь: Моя душечка! (фр.)