Очарование нежности - Хесс Нора - Страница 48

– Я понимаю, что это не мое дело, но какая черная кошка пробежала между вами? Ведь ясно как белый день, что вы без ума друг от друга.

– С ума вы сошли! – воскликнула Лэйси. – Никакой любви между нами нет.

– Лэйси, не лгите, прошу вас. Вы же сами понимаете, что это не так. А что касается вашего муженька, так любой, у кого глаза на месте, заметит это. Он действительно любит вас.

– Правда? Много вы об этом знаете! Если он, как вы говорите, без ума от меня, какого черта он таскается к этой певичке в салун «Виски Пита»?

– Вот что, Лэйси, – вмешался Мэтт. Сколько раз мне говорить тебе, что с тех пор, как он женился на тебе, его роман с Сэлли Джо закончился?

Они принялись ожесточенно спорить, и ни один из них не заметил, как вдруг странно притих Джейсон Крэйн.

Пирог был съеден при полном молчании. Молодая женщина «переваривала» утверждение Джейсона относительно того, что Трэй влюб­лен в нее без памяти.

А Джейсона насторожили слова Мэтта, вер­нее, одно упомянутое им имя – Сэлли Джо! Певица в салуне.

«Могла ли это быть моя Сэлли? Женщи­на, которую я ищу? Безусловно, это может быть простым совпадением – на Среднем Западе полно певиц, которых зовут Сэлли Джо. Жаль, что я, как бы ненароком, не догадался спросить у Карлтона, как она выглядит. Эх, дьявол! И когда же я снова смогу сесть на лошадь, поехать в город и сам во всем разо­браться?»

А Мэтт считал минуты, чтобы как можно скорее исчезнуть отсюда к чертям собачьим, подальше от этих двух людей, которые с похо­ронным видом сидели и ковыряли каждый свой кусок яблочного пирога.

Трэй неподвижно замер в седле. Взор его бессмысленно блуждал по белым и однообразным просторам пастбища. Он оказался у раз­вилки двух протоптанных конскими копытами тропинок. Путь направо вел к дому, путь пря­мо—в Маренго.

Молодой человек и мысли допустить не мог, чтобы приехать домой и весь вечер сидеть и слушать бредни и подковырки старого Сондерса, его сетования по поводу того, что, дескать, сынок лишил его права приглашать к себе женщин. С другой стороны, он совсем не горел желанием напиться в компании старых прияте­лей. Лучше всего для него было бы просто пустить жеребца наугад, а самому думать о том, как сводит его с ума эта маленькая гордячка.

Но Трэй знал, что никуда дальше окрест­ностей он не двинется. Он и дальше будет продолжать «битву» за то, чтобы в конце кон­цов их судьбы соединились. Не мог Трэй про­сто так от нее отказаться. И она просто так не отделается от него.

Почувствовав натянувшиеся поводья, жере­бец неспешно двинулся в сторону Маренго.

ГЛАВА 20

Когда Трэй вошел в салун, он сразу же определил, что гостями здесь сегодня были лишь те из его друзей, которые не имели семей или родственников, с которыми они могли бы провести Рождество.

Конечно, оставался еще постоялый двор. Но бывали дни, в особенности это касалось празд­ников, когда и он превращался в скучное и неприветливое место. Люди, не обремененные никакими занятиями, имели там достаточно времени для воспоминаний о тех благодатных днях детства и ранней юности, когда мать хло­потала возле плиты, заранее готовясь ко дню, когда дом будет полон друзей и радости. Они вспоминали и о том, как в один прекрасный день покинули этот дом и зажили своей новой, ведущей в никуда жизнью. Критическим взо­ром оглядывая себя, ковбои прикидывали, что может ожидать их в будущем, когда они уже не смогут носиться верхом на лошадях, перегоняя тысячи голов скота на какой-нибудь из отдаленных рынков.

Трэй невольно причислил и себя к таким. Вдруг из-за стойки в его адрес прозвучали пьяные восклицания и приветствия. Его жизнь отличалась от жизни этих людей лишь тем, что у него был свой кров. Однако это обстоятель­ство не могло избавить его от старости и одиночества, от вечного сожаления о том, что в свое время ему не хватило ума и такта, чтобы завоевать сердце любимой женщины.

– Выпивка за счет Сэлли Джо! – громко объявил Пит, ставя перед ним стаканчик с виски.

Ковбой нахмурился – ведь совсем недавно он недвусмысленно дал понять этой особе, что сердце его принадлежит другой женщине – его жене. К чему снова, все эти пассажи?

Он стал искать глазами Сэлли Джо, но певица стояла сзади.

– Трэй, мне необходимо переговорить с тобой, – негромко сказала она. – Мы можем присесть куда-нибудь вместе?

– Послушай, Сэлли, – начал он. Но жен­щина только покачала головой и направилась к одному из столиков, одиноко стоявшему в углу. После недолгих колебаний Трэй последо­вал за ней. Он уже стал настраивать себя на то, что сейчас здесь разразится истерика со слезами и мольбами. Ему уже не раз приходилось переживать подобное с другими любовницами, которые никак не могли смириться с тем, что он устал от них.

– Можешь убрать дурацкую мину со своей физиономии, Трэй, – обратилась к нему певи­ца, когда они уселись. – Я прекрасно пони­маю, что между нами все кончено, но не теряю надежды, что мы останемся друзьями. Меня, по крайней мере, утешает, что ты решил расстаться со мной из-за твоей жены, а не из-за какой-нибудь молоденькой вертихвостки.

– Такого просто быть не могло, Сэлли.

Я был совершенно счастлив с тобой до тех пор, пока не женился.

– А говорить с тобой я хочу о твоей Лэйси. Я уже давно ломаю голову над тем, каким образом ей стало все известно и почему она так твердо убеждена в том, что у нас с тобой все по-прежнему. Пойми, мне так стыдно за то, что я тогда прикинулась умирающей. Ведь толь­ко теперь я поняла, как сильно это задело ее. И в тебе, наверное, чувства вины было хоть отбавляй, когда ты приехал сюда и все эти дни вынужден был находиться рядом со мной.

– Ты права, все именно так и было, – согласился он. – И более того, мне кажется, что именно этот маленький обман поставил точку в наших с ней отношениях.

– Боюсь, что да, – вздохнула Сэлли Джо. – И поэтому я собираюсь сесть на лошадь, отпра­виться к ней и оставаться там до тех пор, пока не сумею убедить ее в том, что между нами дей­ствительно ничего теперь нет.

Трэй хохотнул:

– Да она, как только поймет, кто ты та­кая, тут же перед твоим носом захлопнет дверь. Тогда считай, что тебе крупно повезло, ведь Лэйси может, и в волосы тебе вцепиться. Это она только с виду – киска, ручная и кроткая. Если ее довести, то пиши пропало: ни дать ни взять – дикая кошка!

– Ничего, я из породы изворотливых, – смеясь, успокоила его Сэлли. – На месте что-нибудь придумаю.

Ковбой посерьезнел:

– Если ты сумеешь убедить ее, я – твой должник до конца своих дней.

– Ты ведь ее и правда любишь, да, Трэй?

– Да, – кивнул он. – И я только совсем недавно это понял. До этого мне казалось, что это всего лишь желание. Знаешь, мне только стоит на нее посмотреть, да что там посмот­реть, подумать о ней – и все: я уже заведен.

Трэй смущенно ухмыльнулся:

– И потом, со временем каким-то образом до меня дошло, что важнее ее у меня нет ничего в жизни.

Он молча, с грустным видом, уставился на свой стакан.

– Не могу себе представить, как буду жить без нее, – Трэй поднял взор на сидевшую пе­ред ним женщину. – Ох, как это все тяжело и непросто! Как ты сможешь ей все объяснить?..

– Смогу. И знаю как. – Теперь уже Сэлли Джо изучала содержимое в своем стакане. – Я сама влюблена… люблю, до сих пор люблю.

– Но не меня же, Сэлли! – с легким бес­покойством воскликнул Трэй.

– Нет, не тебя, тщеславный ковбой, – она ущипнула его за руку. – Я до сих пор люблю моего мужа.

Подперев голову руками, она стала смот­реть на темную улицу за окном.

– Как я по нему скучаю, Трэй. Парень, не понимая, как утешить свою бывшую любовницу, сказал:

–Давай лучше напьемся и позабудем и о женах, и о мужьях. – И тут же поспешно добавил:

– Но никаких визитов наверх!

Певица кивнула:

– Никаких!

Было около девяти часов утра следующего после Рождества дня. Лэйси только что вернулась из сарая и поставила на стол подойник с молоком. Вдруг до ее ушей донеслось испуган­ное ржание мула и злобный визг дикой кошки.