Пастух медведей - Белянин Андрей Олегович - Страница 10

10

Встреча

Тебе казалось: это очень просто –Как жемчуг, обронить десяток слов…А знаешь, ведь Земля всего лишь островСредь тысячи вселенных и миров.И мы на ней лишь гости – на мгновеньеПришедшие в движение планетПо высшему чьему-то вдохновеньюЛишь только раз, чтобы увидеть свет…Не чудо ли, что в этой яркой вспышкеСтолкнуло нас в горниле звезд и чувств,Не где-то, не шутя, не понаслышке –Глаза в глаза, смешав дыханье уст?Мы встретились… И не сказав: «спасибо»Судьбе, укрывшей нас, как двух котят,Слепых и глупых, от бетонной глыбы,Которую, разлукой окрестятДругие люди. Те, что будут следом,Что разберут сюжет, характер, жанр:Что было с этим раненым поэтомИ с девочкой, направившей удар?Они поймут, что было между нами.Оценят вес поступков и обид.Напишут трехметровыми словами,Что золото не всё, мол, что блестит.…А мы, на них взглянув, как в кинозале,Из тьмы своих ухоженных могил,Вдруг вспомним просто вечер на вокзале –Один лишь вечер… Пусть один – но был!И было – всё… И не хотела стрелкаЧасов вокзальных двигаться вперед.Всё, что потом, – так пусто и так мелко…Всё, что потом, – отчаянье и лед!До этих строк потомкам что за дело?И у свечи так робок огонек…Любовь была. Но ты не разглядела.Я не судья.Прости, что не сберег…

«Я забываю имена…»

Я забываю имена.Спросонья или сполупьянаБасовым звуком фортепьяноВстает забвения стена.Я забываю голоса,И даже старых песен звукиВ мои протянутые рукиЛожатся лишь на полчаса.Я забываю адреса…И те, кто где-то ждут упрямоПисьма иль строчки телеграммы,Уже не верят в чудеса.Я забываю, как в бреду,Победы, пораженья, войны.Так тише и куда спокойней,И, в общем, знал, куда иду.Душе теперь не привыкать,Плащом забвенья укрывая,Страницы памяти листая,Их беспощадно вырывать.Но тянет, что там ни пророчь,За бешенством ветров-скитальцев,Разбить стекло, изрезав пальцы,И чье-то имя крикнуть в ночь…

«Сколько весен прошло. Мне уже двадцать три…»

Сколько весен прошло. Мне уже двадцать три.Сплавы верности, клятвы и непостоянства.Я, конечно, не стар, просто где-то внутриЗреют мысли о вечности и о пространстве…Сколько силы в руках, сколько можно успетьДо прощального текста на траурном канте.Я не скоро умру и надеюсь, что смертьВ чем-то тоже, как жизнь по теории Данте.Эта вечная жизнь, просто в мире ином,Что при жителях стольких однако, не тесен…Если буду в аду, то на круге втором –За безумство любви и за яростность песен.Если рай, что ж, и там можно, видимо, жить.Там культурные люди и общество мило.Я, конечно, найду, что читать, с кем дружить…Только вечный покой скоро станет постылым.Что мне там без тебя? Ты пойми и прости.Это время слепое стучится и стонет.Просто душу мою ты в ладони впусти –Пусть мой Ад или Рай будет в этих ладонях…

«Всё кувырком. Огонь и лед…»

Всё кувырком. Огонь и лед.И целомудрия грехи.И я полночи напролетЧитал стихи, читал стихи.Плескались звуки в темноте,И в ритме строк звучал апрель.А там, в безбрежной высоте,Звенела звездная капель.В ладони теплый шелк волос,Так безмятежно золотых…И мучил маленький вопрос:Что это – песня или стих?А может, – сон, а может, – бред?Цветной цветаевский романс?Так близко между «да» и «нет»Мы этой ночью первый раз.Да что мы знаем о любви?Весь опыт прошлого не в счет.Как далеки глаза твои…Как близко смуглое плечо!Хранила сон моя рука,А разум в облаках витал,Но почему-то я покаСчастливых строк не написал.И мысль о счастье в этот часНе приходила, хоть убей.И даже пару легких фразНе мог связать я в голове.«Любовь – творец!» А что творитТвое дыханье в этот миг?И, словно серебро, горитНа медной коже лунный блик.Я знаю – всё умчится прочьВ рассвета алые штрихи.А в сердце – боль, любовь и ночь,И напролет стихи, стихи…

Мария – Анна (1991 г.)

Вступление…

Замшелые камни когда-то известных могилОткроют все тайны умеющим слушать и ждать,О тех, кто когда-то боролся, страдал и любил,И, видимо, тоже совсем не хотел умирать.Послушайте голос полыни на горькой земле, –Для памяти – годы, для времени – крошечный миг.Одни умирали, как жили, – с улыбкой, в седле,Другие в постели, среди лицемерных родных.Как время стирает деяния и города,И те имена, где смешались и небыль, и быль…Но если о первых хоть песня звучит иногда,То что от вторых нам осталось? Лишь серая пыль…