Ученье – свет… - Алексеева Яна - Страница 55

55

Ранним весенним утром, где-то около пяти, весь дворец был поднят на ноги, когда в умиротворенной весенней тишине разнеслось на весь парк удалое:

Ой, рано встает охрана,Гвардейцы толстощекие!Королевская охрана,Вместо пик вам щетки, эх!Безопасность обеспечиваетГвардия дворцовая!От собачки убегаютКони ваши гордые!Кто же вас боится,Воробьи бездомные?В обмороке стелютсяДамочки придворные!Ой, рано ли встает охрана,Гвардейцы толстощекие?Королевская охрана,Вместо пик вам щетки, эх!

Звонкая песня подняла всех: их величества, его высочество, герцогов, графов и баронов, пажей и камергеров, их жен, любовниц и слуг. В конюшнях бесновались встревоженные кони, в псарнях заливались истерическим лаем гончие. У поваров подгорели булочки, скисло молоко и опустились только что взбитые сливки.

В течение целых трех минут гвардейцы тупо наблюдали за пляшущим на крыше, среди пламени… кем-то. Затем с боевым кличем кинулись на штурм барака… и, ругаясь, отскочили назад. Иллюзорное пламя, как оказалось, обжигало не хуже обычного. «Кто-то» издевательски помахал рукой, звонко выкрикнул:

– С добрым утром! – и, развернувшись, исчез.

Опомнившись, стражники кто в чем был дружно обежали казарму, но никого не обнаружили. Вероятно, они пребывали в глубоком шоке, потому что, внимательнейшим образом обследуя рощу, так и не сообразили посмотреть наверх. Где в развилке самого старого и толстого дуба и стояла, плотно вжавшись всем телом в шершавый ствол, Лина. Она прикрыла глаза, не решаясь наводить даже легкую иллюзию, а по лицу ее блуждала улыбка довольной кошки.

И никто ничего не узнает. Пока… насчет «никогда» ведьмочка не стала бы зарекаться, хотя и приняла все меры предосторожности. Чары послушно доложат, что никого постороннего в Граде не было, потому что послужила пропуском древняя кровь. Иллюзорное пламя совершенно безобидно и не оставит на стенах ни одной подпалины, исчезнув через пару минут, а эликсир-катализатор бесследно испарится пару-тройку минут спустя. Одежда и внешность… Волосы тщательно убраны, лицо измазано пылью, простая рубаха и штаны из небеленого полотна еще более затруднят опознание хулигана. Вот только риолон… Хотя вряд ли кому-то придет в голову проверить магический фон именно на остаточные магические колебания такой необычной частоты. Да и затухли они…

В тот момент, когда стражникам в голову дружно вломилась мысль посмотреть наверх, в рощу явился сам капитан гвардии в сопровождении начальника караула и старшего придворного камергера. Увидев обгорелое, исцарапанное (шиповником) и одетое категорически не по уставу сборище, он побурел лицом и рыкнул, перекрывая гомон:

– Смирррна!

Опустим же завесу милосердия (и цензуры) над последовавшим далее монологом. И посочувствуем стражникам, получившим годовую норму наказаний.

В общем, Лина поспешила убраться из дворца, пока здесь не появился придворный маг.

Долги надо отдавать. Это понятно… естественно и очень приветствуется в приличном обществе. Но иногда сей процесс выливается в такое действо, которого и врагу не пожелаешь, а долговая тюрьма покажется милым домом.

Лучший трактир Северного луча носил пафосное название «Золотая корона» и располагался в пределах первого, или придворного, круга, совсем недалеко от главных ворот. Двухэтажное кирпичное здание веселого розового цвета с желтыми горизонтальными полосами, резными ставнями и ажурными решетками на окнах, с милым садиком на крыше. Приличная кухня, отличные вина и практически заоблачные цены… что гарантированно отваживало от него всяческий плебс. Трактир располагался на бойком месте и пользовался заслуженным успехом у придворных всех мастей и рангов.

Но в один далеко не прекрасный жаркий весенний день он подвергся варварскому набегу. Сад на крыше сняла на полдня группа молодых людей. Веселых студентов и кислолицых аспирантов Школы искусств, выгонять которых с самого начала не было никаких причин, тем более что на нескольких форменных мантиях красовались черепа некромантов и огненные шары магов, а потом стало совершенно невозможно… и поздно.

Следует признать, что они все оплатили. И несколько литров молодого вина, и целый котел фирменного плова, и сломанный стол…

Именно в этот день их величества традиционно выезжали в летнюю резиденцию, расположенную в Столичных горах. Торжественное шествие сопровождали: наследник престола, придворный маг, трое членов Совета, включая герцога Эйдена, два графа-камергера, отряд ливрейных лакеев, пять горничных, семь камеристок и две гвардейские полусотни. Ничего особенного, рутина…

А хозяин трактира в это время сидел на кухне, хватаясь попеременно то за грудь, то за голову, и стаканами пил успокоительное.

Ну разумеется, сначала он бегал вокруг развеселившихся гостей, пытаясь их урезонить. Не петь так громко, не ругаться, не танцевать… Потом к принявшим по бокалу вина студентам присоединилась группа не менее веселых посетителей с нижнего этажа. Младшие пажи и камергеры, под ноги которым и свалился хозяин, споткнувшийся о чей-то башмак. Через четверть часа с крыши донеслись новые разухабистые песни, а потолок мелко затрясся.

Когда оттуда донеслись первые слова запрещенной хулительной песни одного геронийского барда, хозяин послал наверх последних вышибал, обреченно закатил глаза и провалился в глубокий обморок.

Охранники и вышибалы здесь были первоклассные. И на амулеты с «щитами» никто не скупился… мало ли кто в гости зайдет? И комплекции они были впечатляющей… Да не помогло против не знающих удержу студентов-недоучек.

Двое тихо и мирно спали на втором этаже после того, как один из аспирантов попытался доказать, что усыпляющие чары являются эффективным защитным заклинанием. Оно заковыристо срикошетило от амулетов второго аспиранта, немного усилилось и помимо не предусмотревших такой подлости охранников усыпило помощника повара, официантку и трех посетителей с первого этажа.

Еще двое, снесенные с узкой лестницы узконаправленной звуковой волной, нянчили переломанные конечности и ноющие уши. Тилан, просто пытавшийся увеличить громкость музыки, искренне извинился…

Под четвертым вышибалой лестница на крышу просто рухнула. Потому что Лина, неожиданно глубоко задумавшись о возможностях артефактов высшего уровня, совершенно машинально принялась «щупом» выдергивать из нее длинные железные гвозди. Оглядев горку железного мусора и прислушавшись к цветистым пожеланиям и проклятиям снизу, ведьмочка воровато оглянулась и, приняв самый невинный вид, смела их на пол. Пока никто не заметил…

Так что прибывшая на подмогу вторая смена просто не смогла подняться. И пока они раздумывали, принести садовую лестницу или взобраться наверх по внутренней стене, увитой диким виноградом, студенты наконец наладили звуковые чары. И хором принялись выводить очередную песню.

Не так уж они были и пьяны, просто халява и свобода ударили в голову.

Аспиранты, забившиеся под какое-то дерево, с ужасом и восхищением наблюдали за творящимся непотребством. Счет за ущерб возрастал с каждой минутой! Когда Лина, встав, торжественно заявила, что петь присутствующие не умеют… и пусть возьмут у нее пару уроков… ребята обреченно пожали плечами, смиряясь с долговой тюрьмой, и налегли на остывающие закуски.

Легко вскочив на стол, ведьмочка грациозно потянулась и бросила цепкий насмешливый взгляд на улицу. Ворота Дворцового града медленно открывались…